Под солнцем Подземелья (СИ) - Кузьмина Ольга Александровна. Страница 28

Отправившись в Лабиринт, Герберт ожидал чего угодно, но только не полнейшего равнодушия к своей персоне со стороны Джарета. Приказав не покидать замок и не путаться у него под ногами, король сразу же забыл про вампира. Зато гоблины встретили Герберта, как принца. Он даже возгордился — хоть кто-то оценил его по достоинству! К тому же обнаружилось, что пресловутый сундук Алиас отправил не к гномам, а в замок. И гоблины радостно приволокли его Герберту. Теперь ему было чем заняться, в ожидании, пока Джарет закончит свои загадочные дела. Наконец-то можно было не таясь перемерить все наряды и драгоценности. Жаль только, не перед кем в них покрасоваться. А зеркальце слишком маленькое и полностью его не отражает.

На второй день в замке поднялась суматоха. Как объяснили Герберту, так здесь всегда бывает в канун Йоля. Среди гоблинов то и дело вспыхивали споры и даже потасовки. Решался нешуточный вопрос — кто отправится в Верхний мир, чтобы всласть там покуролесить? К вечеру появился Джарет и собрал всех обитателей замка в тронном зале.

— На этот раз на Йоль в Верхний мир отправятся… — король сделал паузу, и гоблины затаили дыхание. — Все желающие.

Герберт вовремя заткнул уши. Замок сотряс многоголосый вопль, а затем наступила полная тишина. Гоблины поторопились исчезнуть, пока король не передумал.

— Теперь ты, mon cheri, — Джарет поманил притаившегося у двери Герберта. — В эту ночь из своей комнаты не выходишь. Посмеешь ослушаться, превращу на месяц в сухое дерево, ясно?

— Да, ваше величество, — Герберт решил, что почтительность лишней не будет и склонился в изящном поклоне.

— Всё, иди.

Герберт украдкой бросил взгляд на Джарета. Тот полулежал на троне, закрыв глаза. Герберту показалось, что король гоблинов очень устал. Чем же он всё-таки занимается? Зачем пожелал остаться один в Лабиринте? Герберт был не на шутку заинтригован. В своей комнате он потихоньку открыл окно. Ведь насчет окна запрета не было, верно? Сел на подоконник, напряженно прислушиваясь к тишине. Тяжелая, колдовская ночь наползала на Подземелье. Герберту стало не по себе. Вдруг пересохло горло, и заболела голова, как в детстве, когда он простужался. Герберт затосковал, сам не понимая, о чем. Или о ком? И вдруг он почувствовал зов. Голос, который Герберт уже не ожидал больше услышать, но противиться которому был не в силах. Вся кровь в нем отзывалась на этот зов.

— Я не хочу! — Герберт вцепился когтями в подоконник. — Мне нельзя! И Лабиринт меня не выпустит!

Но зов усилился. Герберт всхлипнул и вылетел в окно. На середине пути над Лабиринтом его закрутил воздушный водоворот. А потом он оказался за внешними стенами. Это было несправедливо! Ну почему его выпустили именно сейчас, когда он сам хотел остаться взаперти?! Ну и ладно, вам же хуже. Герберт перевел дыхание и полетел в сторону пустошей, уже не пытаясь противиться зову.

Граф фон Кролок ждал его на небольшом холме, у засохшего дерева с перекрученными ветками.

— Здравствуй, Герберт, — он улыбнулся. — Наконец-то мы снова встретились, сын мой. Почему ты молчишь? Не рад меня видеть?

— Зачем ты меня звал? — Герберт с трудом справился с голосом. Горло пересохло так, что слова причиняли боль.

— Я хочу тебя спасти. Освободить от этой унизительной зависимости от короля гоблинов. Мы вернемся в Верхний мир, Герберт. И не в Трансильванию, о нет. Зачем нам это медвежье захолустье? Пора выходить в свет, мой мальчик. Мы будем жить в Берлине. Чем крупнее город, тем легче в нем охотиться. И больше никакой скуки. Только представь себе, что нас ожидает. Ночная жизнь столицы — театры, казино, рестораны… Этот город станет нашей устрицей. Смотри, — граф достал из кармана кафтана пухлый конверт с бумагами и связку ключей. — Это документы на владение виллой в пригороде Берлина. Мы можем оказаться там уже этой ночью.

Герберт покачал головой.

— Звучит заманчиво. Но я не смогу сбежать от Джарета. Он найдет меня, где угодно.

— Есть способ освободить тебя, Герберт. Эта ночь — особая. Тебе нужно лишь принести жертву Тьме.

Герберт задрожал. Он помнил голос Тьмы. Она уже обещала ему один раз свободу.

— Нет, я не стану… Только не Тьме. Ты не понимаешь, насколько это опасно!

— Как же тебя запугали, Герберт, — фон Кролок заботливо обнял его за плечи. — Но ты должен верить мне, а не фейри. Они боятся Тьмы, а это означает, что она наш союзник. Сейчас ты пойдешь и убьешь этого проклятого некроманта, который так сильно навредил нам. Принесешь его в жертву и станешь свободен.

— Но почему именно его?! — Герберт отшатнулся от графа. — Я не хочу!

— Ты сам не понимаешь, что говоришь, — фон Кролок поймал взгляд сына и уже не отпустил. — Иди, Герберт. Ты сделаешь то, что я велю. И сделаешь это прямо сейчас.

Герберт сделал неуверенный шаг назад, потом повернулся, как марионетка, и пошел в сторону дома Драккони. Он шел, все убыстряя шаг, потом побежал.

Граф прислонился к дереву и приготовился ждать. В очередной раз он осмотрел два кольца, подаренных ему Аланом. Одно — укрывающее от недремлющих стражей короля гоблинов. Второе — для перехода в Верхний мир. «Я просто хочу, чтобы Герберт исчез из Подземелья, — сказал ему владыка Лесного края. — Если ты мне не веришь, могу открыть один секрет. Я дал клятву крови, что не причиню ему вреда. Ни сам, ни с чьей-либо помощью. Но в том, что я предлагаю, нет ни малейшего вреда. Тьма для вампиров — лучший друг, не так ли? Она вернет твоему сыну свободу. Что же касается жертвы, Алиас Драккони подходит лучше всех. Он любит Герберта. А любовь весьма желательна в подобных делах».

Когда Алиас жил в Верхнем мире, Йоль был для него наиболее беспокойным временем в году. И сейчас с наступлением самой долгой ночи в году, он маялся бессонницей. Алиас даже принялся за книжку, которую ему оставил Джарет. И неожиданно увлекся, да так, что не сразу услышал отчаянный стук дверного молотка. С неохотой оторвавшись от приключений Рокамболя, некромант спустился в холл, открыл дверь и был отброшен в сторону ворвавшимся в дом Гербертом.

— Какого демона?! — только и успел воскликнуть Алиас, а вампир уже влетел в лабораторию.

Драккони кинулся следом и увидел, что Герберт пытается пристегнуть себя к креслу. Алиас не стал ничего спрашивать. Он щелкнул пальцами. На запястьях, щиколотках и вокруг головы вампира защелкнулись оковы. Герберт резко выдохнул, и тут же рванулся, выворачивая суставы и сдирая на лбу кожу. Алиас уже наполнял шприц самым сильным успокоительным, какой только был в его арсенале. Герберт ощерился и зарычал, когда некромант подскочил к нему.

— Потерпи, сейчас полегчает, — Алиас ловко ввел иглу ему в вену. — Считай до двадцати. Вот так… Тебя позвал граф?

— Да-а-а! — Герберт зажмурился. Ему было очень плохо, но одновременно он чувствовал огромную гордость. Он успел! Сумел сдержаться до того, как воля графа одолела его окончательно.

— Что он тебе приказал?

— Жертва Тьме… Тебя… Чтобы освободиться…

— Где он?

— За Лабиринтом… Пустошь… Холм с перекрученным деревом… — сквозь зубы вытолкнул из себя Герберт. И бессильно обмяк в кресле.

Алиас кивнул. Убрал шприц. Достал из шкафа серебряный хлыст. Мельком пожалел, что так и не узнал, чем закончились похождения Рокамболя.

— Ты будешь свободен, — тихо сказал он Герберту, хотя тот едва ли его слышал. — Обещаю.

Изображать из себя благородного героя и вызвать графа на поединок некромант не собирался. Переместившись к холму, он ударил сразу. Фон Кролок не ожидал нападения, но среагировал мгновенно. Алиас почти не задел его. Они завертелись в смертельном танце, отыскивая малейшую слабину в противнике для одного точного удара. Фон Кролок понимал, что время сейчас работает против него. Джарет, должно быть, уже заметил подозрительную активность совсем рядом с Лабиринтом. Кольцо укрывало вампира только до тех пор, пока он оставался малоподвижным. А значит с минуты на минуту к некроманту подоспеет подмога. Граф выбросил вперед правую руку, высвобождая силу из последнего сохранившегося у него от демона магического перстня. Он не был уверен, что оно сработает, но некромант упал и покатился с холма. Атаковать его фон Кролок не решился — от Лабиринта к холму уже летела стая сов.