Мой папа - супергерой (СИ) - Резник Юлия. Страница 12

— Значит, дело в девчонке?

— А в ком же еще?

— Хм… И правда.

— Жор… Что-то случилось?

— Что? Нет. Пойдем. Тебя-то накормили, а я голодный.

— Ну, пойдем. А ты… домой не спешишь?

— А ты хочешь от меня отделаться?

Георгий разбирал пакет со снедью и вроде бы шутил. Но Оксана все равно напряглась. Что-то явно происходило. Может быть, это началось раньше, но она изо всех сил делала вид, что не замечает этого. Ей не хотелось никаких перемен. Она их боялась.

— Жор, ты ведь знаешь, что нет?

— Знаю… — повторил, глядя ей в глаза испытывающе и жестко. — Да ладно. Я сейчас не об этом.

— А о чем? Что-то известно о наркотиках?

— Быстрая же ты… — хмыкнул Георгий, закидывая овощи в раковину.

— Дай, я! — не выдержала Оксана и оттеснила любовника чуть в сторону. Это ее обязанность — накормить. Ведь так?

— В общем, по твоему вопросу — дело я запустил. Но чтобы получить хоть какой-то результат, мне нужно явно больше, чем двенадцать часов. Правда, есть кое-что интересное. Я сразу не хотел тебе говорить, чтобы ты не волновалась…

Дерьмовое начало, если Жора не хотел ее волновать! Сердце Оксаны моментально ушло в пятки, во рту пересохло.

— Что… интересное? — спросила она, замирая с занесенным над кочаном капусты ножом.

— Букреев перевелся…

— К-куда?

— В ваш район. Он теперь тут с наркобизнесом борется.

Оксана стиснула зубы и, сжав пальцы на рукоятке ножа чуть сильнее, принялась с остервенением шинковать капусту. Нужно было успокоиться. Успокоиться… Уверенность в себе и контроль — вот ее жизненное кредо.

— Эй… Ну, что ты? — Бедин подошел к ней вплотную со спины и обнял за талию. — Я ведь обещал тебе, что он больше тебя не тронет. Обещал?

Кивнув, не в силах выдавить из себя ни слова, Оксана отбросила злосчастный нож и низко-низко опустила голову. Пульсирующая боль сконцентрировалась в висках. Контроль… уверенность и контроль. Георгий сможет её защитить. Да и с чего она вообще решила, что до сих пор нужна Букрееву? За пять лет он вполне мог переключиться на новую жертву. Наверное…

— Все нормально, Жор.

— Ну, зачем ты меня обманываешь? Каждый раз из себя героя строишь. Кому это нужно?

— А что я должна сделать? Упасть на пол и биться в истерике?

— Это лучше, чем замыкаться и держать все в себе.

— Не думаю, — выдохнула Оксана, с трудом возвращая себе контроль, — ты бы первый сбежал, устрой я истерику.

— Сбежал бы?

Бедин сместился. Убрал руки, стал у стены и как-то странно на неё посмотрел.

— Согласись, что любовница-истеричка — совсем не то, о чем мечтает каждый мужчина, — попыталась сгладить ситуацию Оксана. Она совсем не понимала настроения мужчины, хотя уже вроде бы неплохо научилась его читать.

— Я, Оксан, от тебя не сбежал бы, что бы ты ни сделала.

Жора хотел еще что-то сказать, но она, вконец испугавшись, не позволила. Развернулась к нему всем телом, чмокнула в щечку и смешливо проговорила:

— Вот и хорошо! Тебе свиной стейк пожарить или говяжий?

— Свиной…

Оксана бодро улыбнулась и склонилась над посудным шкафчиком, хоть на время скрываясь от его тяжелого давящего взгляда. Что-то происходило. Определенно.

— Думаю, Букреев может быть причастен к тому, что происходит в твоей гимназии.

— Серьезно?

— Вполне. Доказательств у меня пока нет, но в совпадения такого рода я как-то не склонен верить. А потому… не лезь в это все. Понятно? Твое заявление принято, а значит, он не сможет тебя подставить. Но все равно нужно быть начеку.

— Так ты для этого пришел? Предупредить меня?

— Я пришел потому, что соскучился! Это ведь не запрещено?

Ну, и почему он сердится? Ведь сердится! Она видит. И это его «соскучился»… впервые за пять лет. Определенно странно.

— Нет. Не запрещено. Ты ведь знаешь… Просто раньше ты никогда…

— Ну, и черт с ним, с тем, что раньше было…

Бедин снова ее обнял. Зарылся лицом в волосы, прошелся по спине твердыми пальцами, сжал попку.

— Жор, что-то не так? — спросила Оксана.

— Все так. Скажи, ты со мной счастлива?

— Ты же знаешь, что да…

Не соврала. С ним она была счастлива. Пусть это счастье напоминало скорее тихий неспешный ручей, чем полноводную горную реку, но… С неё хватило экстрима.

— Это хорошо. Хорошо…

В тот вечер он не стал заниматься с ней сексом. И остался на ночь. Еще одна странность, которая насторожила Оксану донельзя. И ведь ничего не объяснил толком. Сплошные загадки. Вот как его понимать? И что он сказал жене? Какое нашел оправдание своему отсутствию в законный выходной? Странно… Очень странно.

Оксана долгое время не могла уснуть, может, потому, что совсем не привыкла, чтобы кто-то ее обнимал во сне? А Бедин бесцеремонно закинул ногу поперек ее бедер и обхватил ладонью грудь. Теплые надежные знакомые руки, а она… представляла другие. Те, которые так нежно гладили ее по щеке.

Чтоб тебя, Веселый! Вот чтоб тебя…

И как вынести пытку новой встречи? Может, не ехать, а? Гардины можно повесить и в понедельник после занятий. Ну, побудут окна голыми. Подумаешь… Зато самой по стремянке не придется скакать. Поручит уборщице. Идеальный план, да только её как магнитом тянуло в гимназию.

Опять же, Лильку увидеть.

Совсем спятила… Ну, нельзя же так!

Оксана так долго не могла уснуть, что с утра проспала все на свете. Бедин даже кофе сам сварил. Себе и ей. Она благодарно поцеловала любовника, отпила пару глотков, но увидев, который час — пулей вылетела из кровати.

— Опаздываю! — прокричала на полпути к ванной.

А уже на улице оказалось, что у нее спустило колесо. Оксана тихонько выругалась. Георгий вскинул бровь и улыбнулся:

— Садись ко мне, подброшу. Заодно и поговорим.

Еще раз? Они, что же? Еще не все обсудили?

Оксана нерешительно двинулась вслед за Бединым. Открыла дверь. Скользнула на переднее сиденье, чувствуя себя не то чтобы комфортно. Это… была чужая территория. Территория его жены. Как и дом, в котором Бедин жил с семьей, и в который бы она никогда не пришла, даже если бы он, с какого-то перепугу, ее пригласил. Это было… стыдно. И неудобно. Сейчас в это трудно поверить, но до того, как Георгий случился в ее жизни, Оксана и представить себя не могла в роли любовницы. Все же она была хорошей девочкой, с правильными взглядами на жизнь. Но… вышло так, как вышло, и все, что ей оставалось — так это утешать себя мыслью о том, что она абсолютно ни на что не претендует, не требует и не ждет. Не она была инициатором этих отношений. Бедин… А у неё просто не было другого выхода. Вот и все. В сложившейся ситуации она брала лишь то, что ей предлагали. Урывала у судьбы крохи счастья. Да так и жила.

— Ты меня насчет Букреева поняла? Не отсвечивай. Вообще в это дело не лезь. Посторонних у себя в кабинете не принимай. Ужесточи контрольно-пропускной режим. С особенным вниманием отнеситесь к забытым вещам. Сменке, пакетам и прочему. Проверяйте шкафчики…

— Я об уже попросила охрану, — закусила губу Оксана.

— Вот и молодец! Моя девочка.

Еще одна новость. Георгий раньше не позволял себе никаких собственнических высказываний. Зачем бросаться такими словами, если они друг другу не принадлежат? Оксана коснулась стекла.

— Жор, что происходит? — спросила в который раз.

Мужчина нерешительно ударил пальцами по рулю. Бросил на нее взгляд в зеркало, будто оттягивая время. Или вообще избегая необходимости отвечать.

— Мы поговорим, — просипел он, — я на четыре дня уезжаю в командировку, а потом обязательно поговорим.

Час от часу не легче. И вот что ей теперь эти четыре дня делать? Будет как на иголках сидеть — это и дураку понятно.

— Жестоко, — улыбнулась через силу.

Бедин молчал, сосредоточившись на дороге, и только припарковавшись на небольшой стоянке перед гимназией, сказал:

— Тебе понравится. Обещаю… Я, может, неправильно что-то делал.

— Нет-нет, что ты…

— Помолчи, Оксан… Дай сказать.