Неистовство (СИ) - Дарк Элизабет. Страница 70

Санас оглядывал огромный молебный зал — все выглядело ненастоящим, странным. Свечи горели, иногда подрагивая, воздух насквозь пропитывал запах воска. Люди будто шептали заклинания, вплетая в них его имя. Это завораживало и немного пугало.

К утру все изрядно устали, нестерпимо хотелось спать. Но никто не позволял себе уснуть. А когда первый луч холодного солнца заглянул в окно молебного зала, по телу Санаса снова прокатилась волна жара. Он схватился за грудь, внутри жгло огнем. Казалось, его разрывает изнутри. Глаза засветились, но в последний миг сознание пошатнулось, и Санас провалился в темноту.

«Что? Где я?»

Парень открыл глаза и увидел голубое небо с мирно плывущими по нему пушистыми облаками.

— Я что, умер? — тихо произнес Сан, протерев глаза.

Но небо никуда не исчезло. Санас встал, под ногами шелестела зеленая трава, поблескивая капельками росы. А вокруг возвышался лес. Такой яркий, красочный, светлый, Санас такого никогда не видел в реальности. Но что-то здесь напоминало ему давно забытый сон.

— Уютно? — послышался позади завораживающий бархатный голос.

Санас обернулся, в паре шагов от него стоял человек его же роста, с голубоватой кожей и синими глазами. Легкий ветер ворошил его длинные, почти до пояса, синеватые волосы. Тонкие нежные черты лица напоминали женские, но взгляд выдавал мужчину. Он слегка улыбнулся, из-под верхней губы показались небольшие клыки. Санас не мог поверить глазам:

— Архон? — спросил парень. — Но… Ты ведь должен быть намного больше, разве нет?

— В этом мире все законы природы не имеют власти, — он отвел взгляд в сторону, осматривая лес. — Ты уже бывал здесь, помнишь? Я присутствовал при рождении волка…

— Это то самое место?! — удивленно озираясь, спросил Санас. — То место, в котором волк вгрызся мне в шею?! Да уж, теплые воспоминания…

Архон добродушно усмехнулся и снова посмотрел на парня:

— Ты всегда мне нравился…

— Так, зачем ты все же меня призвал сюда?

— Мне нравится, что ты не превозносишь нас — ни меня, ни брата. Нравится, что не боишься, не юлишь, не подлизываешься. Даже обращаешься на «ты». Наш выбор пал на тебя, потому что ты такой, какой есть. Было время, когда ты потерял семью, потерял себя, желая мести. Но со временем, все же обрел новую и не уничтожил свою душу, — Светлый бог перестал улыбаться и грустно продолжил. — Но как бы я тебе не благоволил, боюсь, что не смогу одолеть брата.

— Что? В каком смысле? — нахмурился Сан. — Совесть не позволит?

— Совесть? Нет, все куда сложнее, друг мой. Я всегда был слабее Нохра. Сравни хотя бы наши дары людям. Он дал то, что развивается само по себе. Его дар передается от человека к человеку, делая их не похожими на остальных. Мой дар не передается так. У людей, которых вы стали называть охотниками, не рождаются охотники. Их делают искусственно, вводя «эссенцию» в детский организм.

— То есть твою кровь?

— Вы бы назвали это так, — слегка кивнул Архон.

— Хочешь сказать, что даже если мы завершим ритуал твоего призыва, все равно погибнем? Брат сильнее, и он тебя уничтожит?

— Нохра любит меня, но не сможет остановиться. Проклятие сводит его с ума.

— В общем, все бесполезно…

Санас тяжело вздохнул и отвернулся, обводя взглядом зеленые кроны деревьев.

— Я не вправе предлагать тебе это, но все же, — начал Светлый брат, Санас обернулся, удивленно смотря на него. — Третье условие потребует много твоей крови. И после призыва, по правилам, я должен тебя исцелить. Если ты просто призовешь меня, и я материализуюсь, то, конечно же, тебя подлатаю. Но после этого моих сил совсем не останется, чтобы усмирить брата. Есть другой вариант, но тогда я смогу тебя исцелить лишь временно, и ты умрешь, как только мы с Нохра покинем твой мир. Не сразу и, скорее всего, в мучениях…

Санас недолго помолчал, а затем негромко произнес:

— Но вы все же покинете наш мир? И как надолго?

— Если все сложится так, как я хочу, то навсегда.

— Тогда поподробнее.

— Мне нужно будет твое тело. Моя магия и мой разум объединятся с твоими. Материализация требует много энергии, а если я сольюсь с тобой, то сохраню большую часть сил и помогу тебе одолеть Нохра. Как только он ослабнет, я заберу проклятье себе…

— Заберешь себе? — округлил глаза Санас.

Архон грустно улыбнулся:

— В этот момент я покину твое тело. Но, взяв проклятие на себя, я уже не смогу исцелять. Ты погибнешь от полученных в бою ран…

— Это не главное, если с моей помощью ты сможешь обезвредить брата… Но план ведь может и не сработать?

— Именно.

Парень замолчал, опустив голову и напряженно сдвинув брови.

— Ты не должен принимать решение прямо сейчас, — Архон закрыл глаза и повернулся лицом навстречу легкому ветру. — Я узнаю твой ответ после выполнения третьего условия ритуала. Если, конечно, у тебя получится его выполнить.

— Моя кровь — не проблема, — уверенно ответил Санас. — Я не боюсь боли.

— Но другие боятся ее тебе причинить…

Санас не успел ничего ответить, в глазах потемнело, и через мгновение он очнулся на кушетке. Рядом сидела Архина, а остальные друзья расположились поодаль: Широн на стуле у противоположной стены, Никан облокотился на подоконник, Ириса сидела на письменном столе, свесив ноги, а Картер устроился в одном из кресел. Это был рабочий кабинет Санаса.

— Сан, — Архина наклонилась и положила ладонь ему на щеку. — Ты как?

Санас грустно улыбнулся:

— Все хорошо, Архи. Я в порядке.

— Ты полдня валялся без сознания, — Ириса спрыгнула со стола и подошла к кушетке. — Знак глаза дополнился ореолом. Теперь не хватает только лучей. Старейшины не озвучили нам следующее условие. Тисан сказал отправить тебя к нему, как только очнешься.

Санас внимательно посмотрел на Ирису, пытаясь запомнить подругу. Та заметила его необычный пристальный взгляд и удивленно изогнула бровь:

— Ты чего?

— Да так, ничего, — покачал он головой, поднимаясь. — Я устал, не хочу идти к Тисану прямо сейчас. Сердце болит… У нас ведь есть еще семь дней?

— Шесть, — ответил Картер. — Если упустим сегодняшний. А ведь мы не знаем, что будет третьим условием.

— Может, плюнем сегодня на условия? — парень сел, облокотившись на колени. — Мне нужен перерыв. Пойдемте вместе в таверну, выпьем…

Друзья удивленно смотрели на Санаса. Первым разрядил обстановку Широн:

— И правда, мы ведь не знаем насколько это больно и изматывающе — носить на себе оба символа. Нужно дать ему отдохнуть. Война войной, а таверна — по расписанию!

— А ведь ты прав, — улыбнулся Никан. — Прости, Сан. Мы, наверно, слишком давим на тебя. Нужно перевести дух и верить, что у нас все получится. Иначе мы Санаса можем загнать в могилу еще до окончания ритуала.

Парень только усмехнулся в ответ. Компания вышла на улицу, морозный воздух ударил в нос. Санас остановился, закрыл глаза и вдохнул полной грудью.

«Любовь, время, смерть… Да, отец?»

Придя в полупустую таверну, друзья расположились за уже полюбившимся столом у стены. Картер с интересом оглядывал помещение, в то время как его с удивлением разглядывали другие посетители.

— В видениях все выглядело немного иначе, — заметил он.

— Картер, а ты не мог бы принять человеческий вид? — спросил Никан. — Я опасаюсь за нашу конспирацию.

— Я уже даже не помню, какого цвета мои обычные глаза, — усмехнулся тот.

— Он прав, Карт, — улыбнулся Санас. — Вокруг ведь люди. Не все привыкли к окружающим их проклятым. Кто-то может испугаться.

— Пусть пугаются, мне-то что?

Ириса с интересом смотрела на некроманта, потом наклонилась к нему так, что между их носами разве что ладонь могла поместиться, и игриво сказала:

— Да ведь я в твоих глазах отражаюсь! Красиво! Прости, но я не смогу оторваться от них, слишком уж необычно это.

Картер отклонился от девушки, меряя ее возмущенным взглядом. Но она, казалось, и не собиралась отодвигаться обратно. Такое отношение к своей персоне заставило некроманта поежиться от неловкости.