Яд первой любви (СИ) - Савицкая Элла. Страница 35

Бывшие одноклассники встречались каждый год, заранее обговаривая место встречи, в этот раз все будет очень символично. Юбилейную встречу решили провести в школьном актовом зале. За всю подготовку отвечала Камынина, я же только нажала на сообщение с голосованием по поводу присутствующих.

Шаталов скорее всего не успеет к субботе решить все вопросы, но там будет Катя. Моя школьная подруга, с которой я не утратила связь и до сих пор общалась и созванивалась. Правда даже она не была в курсе того, как резко изменилась моя жизнь.

Лизка помогла мне выбрать красивое черное платье ниже колен. Рукава в три четверти с небольшими вырезами на плечах делали его строгим, но игривым. Привлекать особого внимания не хотелось.

Знаете это чувство перед встречей с бывшими одноклассниками? Когда из взрослого состоявшегося человека снова возвращаешься в детство, и даже несмотря на то, что ты теперь полностью независим, все равно накатывают те ощущения, испытываемые в школьном кругу. Те кто были популярными, такими себя и чувствуют, а те, над кем издевались, приходят потупив нос в пол, при этом у них самих уже могут быть семьи и даже дети. Такой вот парадокс…

Надо мной никогда не издевались, но полные сожаления взгляды на всю жизнь впечатались в память, заставляя чувствовать себя объектом под микроскопом. За моей жизнью следили в школе особенно пристально, чтобы потом можно было подойти и сказать: «Лиль, не обращай внимания, все ведь все равно знают, что ты лучше Юльки», и голову на бок склонить в сочувствующем жесте. Сколько же выдержки требовалось, чтобы принимать все эти взгляды стойко.

Вечером в пятницу я приехала в родной город, и даже задышалось легче, когда оказалась дома. Мама щедро одарила меня поцелуями и объятиями, я же была бесконечно рада видеть ее счастливой. Давно она так не улыбалась. Искренне, излучая невидимый свет. Она то и говорила, что о тете Инне и ее решении. Не понимала, как так могло произойти, и благодарила Бога за то, что услышал ее молитвы и помог. Да, помог, только у Бога в данном случае было совсем другое имя.

Я не стала вдаваться в подробности и рассказывать истинную причину событий, чтобы не разрушать веру мамы в хорошее. Меня накормили, напоили домашним компотом, а потом мы уселись смотреть какой-то сериал по телевизору. Мама их обожала, а я просто решила побыть с ней рядом, хоть в суть фильма даже не вникала. Во время рекламы мама спросила, не хочу ли я вернуться обратно, ведь теперь работать в столице не было необходимости, на что я отрицательно покачала головой. Конечно нет, теперь я хотела быть только там. Рядом с Владом. Так как мама знала всю нашу историю, я рассказала и о том, что сейчас работаю на Шаталова. Матерям не нужно говорить многое, они и сами все видят. Вот и моя, выслушав внимательно историю о том, как я к нему попала, кивнула понимающе и сказала:

— Жизнь рано или поздно расставляет все на свои места.

Она никогда не лезла с советами, не пыталась навязать свою точку зрения, придерживаясь мнения, что каждый человек должен пройти свой путь ошибок, чтобы выстоять и стать сильнее. За это я любила ее еще сильнее. Детям не всегда нужны советы, порой достаточно того, чтобы родной человек просто выслушал и поддержал. Плохо, что не все это понимают.

Весь субботний день я провела за подготовкой к вечеру. Не то, чтобы я волновалась. Просто пыталась представить, как все это будет, и каждый раз возвращалась к воспоминаниям первой и единственной встречи, на которой побывала сразу на следующий год после выпускного. Помню, как Влад уже порядком подвыпив, взял меня за руку и повел танцевать, вытаскивая прямо из-за стола под удивленные взгляды девчонок. Прижал меня так крепко, словно ужасно соскучился за последний год, а потом вдруг сказал: «Лилька, почему ты такая идеальная, а? Была бы стервой, мне было бы легче». Посмотрел в глаза и поцеловал. Прямо посреди зала. Я тогда вырвалась и убежала. Прибежала домой с рвущимся наружу сердцем, позвонила парню, с которым тогда встречалась и рассталась с ним. Не потому что ждала, что Шаталов прибежит следом, а потому что в момент, когда он только шагнул в зал ресторана, где проходила встреча, я поняла, что все внутри меня ожило и затрепетало, увидев его. Он мой яд. Яд самой первой любви, противоядия от которого нет и не будет.

Я не стала придумывать себе навороченных причесок. Распустила волосы, накрасила глаза и прошлась бежевым блеском по губам. Обула новые черные сапоги, купленные на теперь уже имеющиеся личные деньги, накинула пальто и уже через полчаса входила в родные пенаты.

— Лиииилька, — Чугуева налетела на меня прямо на входе в актовый зал. Задушила в объятиях и едва не оглушила радостными воплями. — Боже, как давно мы не виделись!

— Ну так кто из нас переехал в Испанию? Приезжала бы чаще, виделись бы, — я тоже счастливо улыбалась в ответ, разглядывая подругу. Нет, я в принципе знала, что она изменилась практически до неузнаваемости, превратившись в очаровательную сердцеедку, так как мы часто созванивались по видеозвонкам, но воочую видеть результаты усердной работы над собой было куда интереснее.

Катька не поскупилась на помощь профессионалов в строении нового лица и кое-каких частей тела, и сейчас была одной из популярных фотомоделей инстаграма. Я гордилась ею. Вырваться в яркую жизнь сможет не каждый.

— А я тебя сколько раз к себе звала? Даже готова была оплатить перелет, нашли бы тебе там мужика хорошего, а не Игоря твоего.

— Мы расстались, — просвятила ее я, когда мы подошли к столику и взяли по бокалу с шампанским.

— Да ладно?! Наконец-то! — Чугуевой почему-то не нравился Игорь, она вечно фыркала, когда он пытался поздороваться с ней во время наших разговоров по вайберу. — Не твой это был мужик.

Тут я с ней согласна. Не мой…

Я осмотрелась по сторонам, пытаясь узнать бывших знакомых. По украшенному красными и золотыми лентами залу сновали мужчины и женщины. В этих лицах я узнавала отличниц, двоечников, заядлых прогульщиков и тех, кто ни разу в жизни не прогулял уроков. Некоторые подходили здороваться, интересуясь, как сложилась моя жизнь, другие попросту не узнавали, или же не считали нужным даже сказать банального «Здравствуй».

Камынина даже взглядом меня не удостоила. Точнее, мы с Катей видели, что она со своими неизменными приспешницами что-то бурно обсуждала, бросая в нашу сторону взгляды и наигранно громко смеясь, но когда я поворачивала в ее сторону голову, стерва, задрав подбородок, деловито отворачивалась. Кого-то годы не изменили совсем. Не прибавили ума и не отняли высокомерия. Ну что ж, ей с этим жить, не мне.

Зал был оборудован так, что ближе к сцене, с установленным на ней огромным экраном, предназначенным скорее всего для просмотра записи с нашего выпускного, находилась площадка для танцев, а вдоль стен расставлены столы с закусками. Камынина даже официантов наняла из ресторана, в котором еду заказывали. Но придраться не к чему. Организация действительно была на высоте.

По залу вперемешку с музыкой гудел оживленный шум болтовни, тосты за встречу, смех. Слова: «А помните…?» слышались со всех сторон. К нам с Катей немного позже присоединились девчонки, с которыми мы дружили в школьные годы, а потом как-то растеряли связь. Примерно через час, когда все уже полностью расслабились, не стараясь произвести друг на друга впечатление, показать кто кем стал, чего добился, а алкоголь снова превратил всех в закадычных друзей, было решено посмотреть диск с выпускного.

Свет в зале погас, и на экране заплясали буквы «Выпуск 2009». Заиграла знакомая музыка, и начались кадры, где запечатлены мы все, такие счастливые, полные ожиданий и радости от окончания школы, стоим на сцене, громко распевая прощальные песни. В пышных платьях, с клатчами в цвет и огромными прическами на головах.

— Боже, как я могла позволить парикмахеру сделать это со мной? — Катя сложила два пальца, имитируя тошноту, а я рассмеялась.

На мне было скромное фиолетовое платье в пол, позаимствованное мамой у одной из своих сотрудниц, потому что на покупку нового у нас не было средств. Волосы как всегда распущены, через голову перекинута ленточка «Выпускник-2009». Я улыбнулась, вспоминая этот день. Я тогда тоже радовалась. Только не общей радостью от окончания школы, а тому, что больше не придется видеть Шаталова.