Ректор по семейным обстоятельствам - Никитина Анастасия. Страница 50

— С чего ты взял? — прищурилась я.

— Руки. Слишком чистые для ночного и слишком нежные для наемника. А на пальце кольцо с крупным брильянтом — не для простых людей украшеньице. В общем, он спросил, правда ли, что я с тобой знаком. Я подтвердил. Ты на тракте девушка не последняя. Тобой караванщики часто интересуются…

— Дальше, — мое не первый год топтавшее пыль высочество и без похвалы гнома знало о своей репутации у караванщиков.

— Он рассказал мне, что ты бастарда и семья очень хочет устроить твое будущее. Мол, нехорошо, когда дитятко, хоть и незаконное, шею под когти подставляет. А ты ж девушка самостоятельная и помощь от семейства принимать не хочешь, вот они с другой стороны и зашли. Я, понятное дело, тебе об этом рассказывать не должен, а просто почтового духа отправлю, когда дело выгорит. И денежку получить. Пятьдесят монет он мне задатком выдал. Наверняка всех перепелок в одну клеть не сажали — не один я такой… жених. Но я тебе больше всех отсыплю, не сомневайся!

«Да… Не один ты, Крупп. Еще был мой сбежавший ассистент Кирри. Возможно, глупый студиоз Рус. Хотя этим вряд ли озвучили сказку о бесхозной бастарде. И Никс… — в груди шевельнулось что-то острое. — Он считает, что я бастарда. Но и принцессой ифитов чернак меня тоже называл! Так, стоп. О Никсе я подумаю в другой раз!»

— Чего молчишь? — забеспокоился полугном.

— Да вот думаю, тебя лично прибить или оставить это удовольствие своим родственничкам?

— Это как? — опешил полугном.

— Я не бастарда, — с кривой улыбкой отозвалось мое почти успокоившееся высочество. — И не безродная наемница. Вот тут тебя не обманули.

— А кто? — вытаращил глаза наемник.

— Если я тебе об этом скажу, придется действительно тебя убить. Как в эльфийском романе, — ухмыльнулась я. — Просто поверь. Женившись на мне, ты не дожил бы и до первой брачной ночи, продажная твоя шкура. Так что радуйся, что на подобную глупость я не способна. А теперь помолчи — мне надо подумать.

Главная загадка разрешилась: я узнала причину любовного поветрия, поразившего моих знакомых. Осталось найти виновника и примерно наказать. Несмотря на внешнее легкомыслие, своей честью мое безбашенное высочество всегда дорожило. А неизвестный покушался именно на честь. Принцесса, увлеченная полукровкой или чернаком… Такие фортели могла себе позволить Рагетта. И Па прекрасно о них знал. Целибата от своих детей он не требовал, закрывая глаза на мелкие грешки. И я, хоть и дочь, а не сын, исключением не была. Но царственный родитель не замечал мои кратковременные интрижки до тех пор, пока никому не приходило в голову, что нахальная наемница-магичка Рагетта и эксцентричная принцесса-зельевар Аленна — одна и та же девица.

А теперь представим, что такая связь стала достоянием общественности… Бррр… В лучшем случае меня выдадут замуж за послушного, мало-мальски подходящего для передачи королевского дара аристократа и ушлют в отдаленную провинцию без права отлучаться из семейного гнездышка и тюрьмы по совместительству. В худшем — по-тихому отлучат от рода, а недельку спустя на мою бедовую голову упадет кирпич. Разумеется, совершенно случайно.

«Кому же так сильно досаждало мое присутствие? — я потерла ноющие виски. — Конкуренты-наемники? Были у меня недоброжелатели, но для подобной многоходовки слишком тупые. Да и денег такими огромными суммами у них отродясь не водилось. Кто-то из них скорей уж попытался бы сунуть мне кинжал под ребро. Дворцовыми интригами я не интересовалась. Да и не знал никто во дворце о второй жизни принцессы Аленны. Хотя… Кое-кто все-таки знал!»

Я развернулась к Круппу, только сейчас заметив, что уже битый час расхаживаю по тесной комнатушке, а наемник с ногами забился на кровать, пытаясь сделаться как можно незаметнее.

— Ты чего?

— У тебя руки горели! — прошептал Крупп.

— Это плетение такое, — с деланым равнодушием отмахнулась я. — Сосредоточиться помогает.

Полугном недоверчиво осмотрел мои пальцы, но, не найдя другого объяснения, вынужден был принять мое. «Вот так и попадаются, забывшись, — отругала я себя. — Слава Создателям, суть королевского дара держится в секрете! А то бы Крупп моментально понял, кто перед ним тут вышагивает».

— Куда ты должен был отправить почтового духа? — спросила я, готовая услышать слово «столица». Именно там в последнее время обретался разлюбезный дядюшка Симеон, недовольный моим назначением на пост ректора, желающий вернуться в насиженное кресло к драгоценной невесте-черначке и, как и прочие мои ближайшие родственнички, прекрасно осведомленный о двойной жизни племянницы! Кроме того, кольцо с большим голубым брюликом он носил не снимая, сколько я его помнила, и мог банально забыть снять.

— На север. В провинцию Локхар, — спокойно ответил Крупп, не подозревая, что только что в хлам разбил все мои выкладки.

Упомянутая провинция находилась в самом дальнем от столицы конце Белого континента: полузабытый ифитов угол, о котором помнили только редкие караванщики, ходившие на северные плато троллей, сборщики налогов да королевские детки, которым географию страны в головы вбивали намертво. Кто ждал известий от купленных поклонничков? Кого дядюшка мог посвятить в свой подлый план?! Об этом стоило подумать в более спокойной обстановке.

— Забудь о сделке, — посоветовала я, выходя. — Тебе никто никогда ничего подобного не предлагал.

— Да уж понял, — проворчал Крупп мрачно. — А если он вернется?

— Ты его впервые видишь.

Полугном кивнул, и я, тут же забыв о нем, отправилась в Академию.

ГЛАВА 18

Каков учитель — таков и ученик. А ученица еще хуже

По пути к городскому порталу я отметала все мысли, сосредоточившись на переставлении ног. Слишком многое вокруг напоминало о Никсе и наших прогулках. Если бы кто-нибудь увидел меня на площади тогда, то решил бы, что у девицы серьезные проблемы со здоровьем: я шла вперед, а смотрела при этом влево. Объяснялся этот выверт просто. Мое оскорбленное в лучших чувствах высочество старательно не замечало алую громаду храма Рири. Наконец, серая дымка портала впустила меня в тихую прохладу ректорского кабинета.

А там вовсю… Нет, не орали. Там вовсю воняло! Для разнообразия смердело не тухлыми яйцами, а паленой шерстью. Да что за рок такой преследует мое невезучее высочество в последнее время?!

Я искоркой распахнула окна и огляделась в поисках источника отвратительного запаха. Долго разыскивать не пришлось: прямо посреди парты, заменявшей мой рабочий стол, красовалось здоровенное выжженное пятно. Присмотревшись, я узнала обломки артефакта связи, и тут же сообразила, что пахло не паленым. Пахло неприятностями, крупными неприятностями на одну царственную пятую точку. Рядом с выгоревшим пятном аккуратной пирамидкой лежали несколько слегка закопченных свитков с личными печатями моего дорого Па.

Не буду врать, руки, пока я раскрывала первое попавшееся послание, у меня подрагивали. Я ожидала чего угодно: от приказа отправляться под стражу до сообщения, что к королевскому роду мое бывшее высочество больше не принадлежит. Но Па только нетерпеливо требовал явиться пред его очи. Решив, что дожидаться еще одного послания было бы верхом глупости, потерявший терпение родитель вместо свитка вполне мог прислать стражу, я шагнула в портал.

Дворец гудел, как растревоженный улей. Прислуга и лизоблюды из свиты правителя носились как ужаленные, едва успевая кивнуть дочери своего сюзерена. Впрочем, кивали не все, а только те, от кого я не успевала увернуться. Остальные с выпученными глазами и перекошенными лицами проносились мимо.

— Явилась наконец?! — приветствовал меня Па. — По каким таким важным делам ты по ночам бродишь?

— Интересовалась безопасностью ночных улиц Питруга, — ляпнуло мое распсиховавшееся высочество первое, что пришло в голову. Царственные брови ошарашенно поползли вверх.

— Даже знать не хочу, зачем тебе это понадобилось, — буркнул Па, совладав с самовольничающей мимикой. — Лучше скажи мне, где ты взяла это чудовище?!