Ректор по семейным обстоятельствам - Никитина Анастасия. Страница 57

ГЛАВА 20

Противодействие заговорам на практике

План был безупречен. Подкачало, как всегда, исполнение. Впрочем, а когда у моего безголового высочества получалось по-другому?

Увлекшись размышлениями о высоком, я порысила к загонам, совершенно упустив из виду, что кратчайшая дорога туда проходит мимо Главных ворот Академии стихий. Кроме нее существовал еще как минимум десяток обходных, длиннее на сотню метров, зато в разы безопаснее для моего склерозного высочества. Уточнять, какой путь я выбрала, думаю, излишне. И дошло до меня, чем грозит чрезмерная торопливость, только когда над ухом громыхнул знакомый голос:

— Рагетта! — сильные руки подхватили мою царственную тушку и непочтительно закружили посреди улицы. — Слава Создателям, ты нашлась!

— Никс… — обреченно выдохнула я. — И ведь не хотела же отношения выяснять…

— Что выяснять? — насторожился чернак, мигом вернув меня на мостовую. — Ты о чем, принцесса?

— Судя по твоей последней фразе, ты прекрасно понимаешь «о чем», — фыркнула я, поправляя перекосившиеся ремни.

— Не понимаю, — покачал головой он.

В темных глазах чернака было столько искреннего недоумения, что я бы поаплодировала его актерскому таланту, если бы не желание расквасить лживую физиономию. Огненный сгусток возник в ладони сам собой, я даже не успела понять, когда завязала плетение.

— Все ты понимаешь! Легких денег захотел? Не ты один. Вполне логичное желание. Только не за мой счет! Ясно тебе?!

Последние слова я прошипела ему в лицо, неимоверным усилием воли заставив себя скомкать готовое сорваться с пальцев плетение. В конце улицы появилась шумная компания студиозов — вечерние гуляки возвращались в альма-матер.

— Рагетта? Что случилось? — Никс схватил меня за руку, не позволяя уйти.

— А что могло случиться между мной и тобой?! Разве между нами может быть хоть что-то общее?!

— Вспомнила, кто я? — его глаза заледенели.

— Узнала, кто ты, — рыкнула я, наконец вырвав свои пальцы из железной хватки переселенца.

— И кто же? — холодно отозвался он, продолжая сверлить мое обозленное высочество пристальным взглядом.

— Продажная шкура!

Чернак отшатнулся, будто его ударили, но мне было не до оскорбленного чернакского самолюбия. Я развернулась на каблуках и, слегка наклонив голову, чтобы не привлекать внимания приблизившейся компании развеселых студиозов, отправилась в сторону загонов. Никс, вынужденный проверять допуски, за мной броситься не смог. Впрочем, уверенности, что никуда он не бросится, мне было не занимать. Я ясно дала понять, что знаю о его афере, а значит, ловить ловкому переселенцу было нечего.

Казалось бы — самое время выбросить негодяя из головы и заняться семейными проблемами. Но вместо этого мое взбешенное высочество всю дорогу выдумывало нелестные эпитеты для наглого чернака. Только в загонах, когда ко мне подвели моего ящера, я кое-как вернула мысли в нужное русло: «Надо предупредить Максу. Это гораздо важнее всяких там горе-любовников!»

Решение было здравое, правильное… Только отчего же так тупо саднило где-то в груди, пока я раз за разом повторяла эти слова, выезжая из города?

Скаковой варан, сразу от городских ворот взяв хороший темп, мерно взрывал когтями утоптанную тысячами ног дорогу. Дождей давно не было, и каждый прыжок ящера поднимал тучу пыли. Но кашлять и чихать было некому. Северные ворота не пользовались популярностью. Торговые телеги тут не пропускали, а редких паломников и одиноких всадников в такой поздний час не нашлось.

Так никого и не встретив по дороге, я за полтора часа добралась до Зеленой заимки. И, не сдержавшись, с облегчением выдохнула: здесь все было так, как и ожидалось.

Первая трехметровая пьяная туша попалась мне сразу у широко распахнутых ворот. Из караулки неслась разухабистая песня под аккомпанемент тролльего рычания — стражники, похоже, тоже решили внести посильный вклад в развитие добрососедских отношений. «Хорошо же охраняют государя-наследника и важных послов. Будь я заговорщиком, от такого обширного выбора заложников глаза бы разбежались», — мелькнула в голове шальная мысль. Я перепрыгнула храпящего тролля, потянув за собой варана. Но ящер дернул за повод, заупрямившись: храпящая благоухающая перегаром туша, перегородившая путь, ему не понравилась. Пришлось вернуться и привязать рептилию прямо к воротам. Уговаривать упрямца у меня не было ни малейшего желания. Да и задерживаться я не планировала.

Зеленую заимку — небольшой трехэтажный особняк в королевских охотничьих угодьях — мое не раз занимавшееся посольствами высочество знало не хуже собственной пятерни, как, впрочем, и нравы этих самых посольств. Поэтому первым делом я заглянула в большой зал, но нашла там только пыльные чучела и мало чем отличающихся от них пьяных троллей. Не обнаружив братца среди спящих, потащилась на третий этаж в его личные покои, по пути открывая все двери подряд. Но, к моему удивлению, Максы нигде не было. Вообще никого не было, кроме спящих тел разной степени потрепанности. Окинув коротким взглядом пустую спальню и глухо выругавшись, я сделала то, с чего следовало начать — призвала духов-охранителей и приказала доставить хоть кого-то трезвого из прислуги.

Толстячок-управляющий с бабьим визгом шлепнулся на ковер минуту спустя.

— Ваше высочество, — узнав меня, он вскочил на ноги, как мячик, и отвесил самый низкий поклон, какой только позволяло жирное брюхо. — Чем могу служить?

— Где мой брат?

— После торжественного ужина в честь удачной охоты слуги сопроводили государя-наследника в его покои для отдыха… — приосанившись, заговорил управляющий.

Хмыкнув, я красноречиво обвела рукой пустующую комнату:

— Короче.

— И все, — сдулся тот.

— В каком смысле «все»? — опешила я.

— Мы сопроводили и были высочайше посланы… Эмм… Его высочество велел не беспокоить.

— Вы что, не знаете, где сейчас государь-наследник?! Да что у вас тут творится? Как вы посмели оставить его без охраны во время… — я осеклась, сообразив, что едва не проболталась, и закончила совсем не так, как собиралась. — Во время посольских мероприятий!

Бледный толстяк, то и дело утирая взмокшую физиономию большим клетчатым платком, покаянно кивал на каждое мое слово, но не говорил ничего толкового. Кое-как я вычленила из его невразумительного блеянья более-менее связную историю. Оказывается, часа полтора назад Макса, никому ничего не объясняя, вскочил на своего варана и умчался по северной дороге.

Знаком отпустив управляющего, я плюхнулась в первое попавшееся кресло и задумалась. Куда могло среди ночи унести моего царственного братца? Даже на похмелье наплевал, так торопился. Ничего, кроме того, что Макса узнал о заговоре и рванул в столицу, в голову не приходило. «Ну и хорошо, — решила я, поднимаясь. — Тем лучше. Меня он не видел, о событиях узнал как-то иначе. А значит, наказ царственного родителя ничего не рассказывать я не нарушила. Па убедится, что Макса к заговору не имеет никакого отношения, обуздает свою паранойю и займется, наконец, обнаглевшим Алексаном. Под шумок можно будет и про подставных женихов рассказать, которых тот мне подсунул. Кстати, а зачем, собственно?»

Размышляя над этим внезапно возникшим вопросом, я спустилась во двор и, вскочив на варана, поехала к городу. Ящер шел мерной рысью. Дорога здесь была одна, заблудиться мне не грозило. Поэтому вялым мыслям ничто не мешало.

Если Алек зарится на трон, то я-то ему не помеха. Никогда не было правителя-женщины. И вряд ли будет. В очереди на корону я стою на самом последнем месте. Сперва законные сыновья ныне здравствующего правителя с полноценным Даром. А их, так, между делом, трое. Потом слабодарцы, то есть Алексан. И только если его тоже не будет, встанет вопрос, кому на голову нахлобучить корону, мне или какому-нибудь дальнему родственнику мужского пола. Причем я буду брыкаться всеми конечностями. Не иначе как негодный братец попросту решил подстраховаться. И перепелке понятно, что уж я-то точно не поверю в заговор Максиана и подниму шум. Глупо, конечно. Но Алек никогда не отличался умом и сообразительностью. Надо будет поинтересоваться, что он себе навоображал, когда его арестуют. Вот будет встреча!