Урсула. История морской ведьмы - Валентино Серена. Страница 19

Принц Попинджей прибыл в замок при полном параде, НО, по счастью, без своей лютни – очевидно, решил не распевать за чаем песни о красоте Тьюлип. Главный дворецкий, мистер Хадсон, сам провел молодого человека по замку, мимо занятых подготовкой к празднику солнцеворота горничных, слуг и посыльных, в гостиную для утренних приемов, где гостя уже ожидала Тьюлип.

– К вам принц Попинджей, ваше высочество.

– Благодарю вас, Хадсон. Будьте добры, распорядитесь, чтобы Виолетта принесла чай.

– Сию минуту будет сделано, ваше высочество.

– Прошу вас, присаживайтесь, – сказала Тьюлип принцу, указывая на обитый розовым атласом диван. Сама она села напротив и, честно говоря, не знала, что сказать. Ей всегда ужасно трудно было поддерживать так называемый «светский разговор», а проще говоря, болтовню ни о чем. Ну, вы сами знаете такого рода натужные беседы на высосанные из пальца темы – погода, придворные сплетни... снова погода... Тьюлип с удовольствием поговорила бы с Попинджеем о великанах, которые правили этими землями сотни лет назад, или о сражениях Оберона с правителями северных лесных королевств. Вот это ее действительно интересовало, вот об этом она готова была спорить, да только принято считать почему-то, что принцесс подобные вопросы должны волновать гораздо меньше, чем погода за окном. «Интересно, а что может по-настоящему волновать Попинджея? – подумала Тьюлип. – Любопытно было бы узнать».

О погоде долго не поговоришь, и вскоре в гостиной повисла неловкая тишина, которую нарушила как нельзя вовремя пришедшая Виолетта.

– Спасибо, Виолетта, – сказала ей Тьюлип. – Поставь поднос вон на тот стол.

Виолетта поставила поднос, куда ей сказали. В тишине гостиной резко звякнули чашки.

– Простите меня за мою неловкость, ваше высочество!

Честно говоря, Тьюлип было наплевать, треснули эти чашки или нет. На самом деле она с удовольствием сама выбросила бы их в море. Это был самый нелюбимый ее чайный сервиз с розовым цветочным узором. Почему нелюбимый? Да потому, что всякий раз напоминал Тьюлип о принце Чудовище. Она мысленно сделала пометку, что в следующий день солнцеворота нужно приказать Виолетте подать чай в другом сервизе, хотя бы, например, в том, черном с серебряным орнаментом.

– Все в порядке, Виолетта, можешь идти. Чай я сама разолью, – и Тьюлип слегка дрожащими от волнения руками налила чаю принцу. – С чем вы пьете чащ сэр? – спросила она.

– С вашего позволения, со сливками и сахаром, миледи, – чуть охрипшим (тоже от волнения, наверное) голосом ответил принц Попинджей.

Тьюлип передала ему чашку, подставила блюдце, затем налила чаю себе. Руки по- прежнему дрожали. Нужно было о чем-то говорить, но о чем, о чем? Хоть бы что-нибудь на ум пришло, черт побери!

– Э... моя мама просит ее простить за то, что не смогла сегодня принять вас. Она гостит у своей сестры, королевы Лии.

Принц Попинджей внимательнейшим образом рассматривал содержимое своей чашки. Он боялся поднять взгляд на Тьюлип, а еще сильнее боялся сказать что-нибудь, подозревал, что карканье вороны будет звучать мелодичнее, чем его совершенно севший от волнения голос.

Да, не только принцессы теряются, когда нужно поддерживать светскую болтовню, принцы тоже.

– Моя тетя, она в такой печали, в такой печали. Я полагаю, вам известно о том, что произошло с ее дочерью? – спросила Тьюлип.

Попинджей заставил себя оторваться от созерцания своей чашки и набраться сил, чтобы взглянуть на Тьюлип.

– Я был крайне огорчен, услышав о вашей кузине, – прохрипел Попинджей, затем прокашлялся и уже более уверенным тоном продолжил: – Но, несмотря на это, я очень рад тому, что вы пригласили меня сегодня к себе, принцесса Тьюлип. И честно говоря, очень удивлен.

Тьюлип покраснела. Ей стало неловко, сразу захотелось убежать куда-нибудь.

«Спокойно, – мысленно приказала она себе. – Спокойно. Не глупи. Он всего лишь принц. Всего лишь принц, поняла? Ты что, в жизни своей принцев никогда не видела?»

Заклинание не помогло, не подействовало. Тьюлип по-прежнему хотелось очутиться где угодно, только бы не сидеть здесь, наедине с этим принцем, не видеть его прекрасных, по-собачьи преданных серых глаз. Хотелось очутиться в таком месте, где вообще нет никаких принцев. Должно же быть где-нибудь на земле такое место, где не требуется вести тупую светскую болтовню о сплетнях из соседних королевств и – брр! – о погоде!

– Я читал об истории вашего королевства и его земель... и нахожу ее увлекательной. Она очень заинтересовала меня, – сказал Попинджей. – Скажите, Тьюлип, вам что-нибудь известно о грандиозной битве, которая состоялась здесь когда-то?

– Какую именно битву вы имеете в виду, сэр? – сразу ожила и расцвела в улыбке Тьюлип. – Их здесь было много.

– Больше всего меня увлекает битва между гигантами и лесными королями с севера. Живительная это была битва, но в ней еще столько белых пятен... А что вы думаете по этому поводу?

И Тьюлип внезапно поняла, что никуда ей больше не хочется исчезать, нигде не хочется оказаться, а хочется сидеть вот так наедине с принцем Попинджеем, сидеть, смотреть в его прекрасные серые глаза и говорить, говорить, говорить...

ГЛАВА 17

Солнцеворот ведьм

Фланци поджидала сестричек-ведьм, сидя у входной двери замка. Мелькнула вспышка белого огня, и вот уже пряничный домик ведьм стоит на скалах королевства Морнингстар прямо над бушующими водами, скрывающими под собой владения Урсулы. Стоит так, словно был здесь всегда и навсегда останется.

Не довелись Фланци вдоволь полетать в этом домике вместе со своими хозяйками, она на самом деле поверила бы в то, что он стоит на этом месте не одну сотню лет. Вот спросите сейчас у любого местного крестьянина, когда появился этот домик на скале, и услышите в ответ, что построили его здесь так давно, что и не припомнишь. За проведенное в замке время Фланци успела полюбить и Няню, и Тьюлип, привязалась к ним, однако и по своим сестричкам-ведь- мам сильно соскучилась.

Изящно поставив перед собой белоснежные лапки, она, не мигая, следила своими огромными золотистыми с черным ободком глазами за приближающимися к замку ведьмами.

– Привет, Фланци! – крикнула Марта, когда сестры подошли ближе. – Мы соскучились по тебе!

Окрестности замка припорошил снег, что было совершенно необычно для прибрежного королевства. Понятно, что снег наколдовала какая-то ведьма, неясно только, какая именно.

А снежинки между тем продолжали падать, они опускались на угольно-черные локоны сестричек-ведьм и искрились, словно маленькие хрусталики. Замотавшись с поисками Цирцеи, а затем еще и связав себя договором с Урсулой, сестрички забыли о том, что сегодня день зимнего солнцеворота. Совершенно из головы у них это вылетело! Вспомнив про праздник, ведьмы моментально сменили свой наряд – колдовским способом, разумеется. Просто щелкнули пальцами, прошептали несколько слов, и вот на них уже не повседневные красные платья, а парадные, из черного шелка, расшитые серебряными звездочками. Тесной стайкой сестрички впорхнули в замок – просторный, великолепно украшенный и залитый ярким светом зажженных свечей.

Сестрички-ведьмы были радостно возбуждены, жадно осматривались по сторонам и чувствовали такой прилив сил, когда кажется, что для тебя нет ничего невозможного. На королевские праздники сестричек не приглашали давно, уже много лет, а точнее, с того дня, когда они в последний раз были у своего кузена, старого короля, отца Белоснежки.

Что поделать, репутация сестричек- ведьм оказалась несколько, мягко говоря, подмоченной, и дорога на придворные балы и приемы была для них закрыта. Сейчас, осматриваясь по сторонам, сестрички не переставали хлопать глазами, им было непривычно и странно получить приглашение от члена королевской семьи, а не от кого-нибудь из «их» круга... Ну, сами понимаете. Впрочем, кто-то из «своих» в этом замке все же был, его присутствие сестрички уловили еще на подлете к скалам, хотя вначале решили, что они чувствуют магию Урсулы.