Ангел для кактуса (СИ) - Евсеева Мария. Страница 31

Еще раз взглянув на показушно-серьезную мину бородатого дядьки, я начинаю смеяться. Смеяться сначала сдавленно, дробно, но потом меня прорывает, и я скатываюсь в безудержный смех. Мне делается так весело, что становится плевать на то, что обо мне подумают. Подумают о нас, психах, сбежавших из той лечебницы. Кактус собрался на пикник! С деловым партнером приятной наружности! И спрашивает разрешения у своей девушки!

— Мой парень — кактус, — сквозь слезы объясняю я Нике, — а не тот, о ком ты подумала.

Официант широко улыбается и неприлично кряхтит в кулак. А я все еще не могу отсмеяться, вот-вот и на меня нападет икота. Приятно осознавать, что я сделала правильный выбор, в пользу кактуса!

Я смотрю на Нику и не понимаю, почему она так серьезна.

— Так что передать вашему… парню? — сдержанно хохотнув, спрашивает бородач в фартуке. — Он просил узнать у вас насчет пикника, — напоминает он мне, будто я успела позабыть.

— Я доверяю своему парню, он может ехать, куда угодно! — громко сообщаю я. Но не официанту, а напрямую Алексею. И жду его реакцию.

Тогда Алексей, безукоризненно улыбаясь, медленно кладет ложку в пустую тарелку, берет в руку кактус и при помощи сооруженной «катапульты» демонстрирует воображаемый полет моего «парня» на космический пикник.

Я хватаю ртом воздух:

— Ты с ума сошел! — хихикнув, грожу ему кулаком и снова срываюсь на хохот.

Он игриво ведет бровью, как бы дразня меня, и тянет через соломинку апельсиновый сок. Я слышу, как приглушенно смеется Ника — похоже, ей наконец-то удалось расслабиться, — но не могу взглянуть на нее, потому что продолжаю держать Алексея на прицеле. Мне все еще кажется, что, стоит мне потерять бдительность, как он запустит опунцию в настоящий полет.

Хотя, конечно, дело не в этом — я уверена, что с кактусом ничего не случится. Я просто не в силах оторваться от умопомрачительной улыбки этого самовлюбленного супчика.

— Кхы… Похоже, — пряча смешок в кулак, подает голос официант, — вам придется сопровождать вашего парня. — Он смотрит в сторону Алексея, и тот, в свою очередь, приветливо машет нам рукой, а потом указывает на своего «делового партнера», как бы напоминая, что пикник с ним — опасное дело.

Ника толкает меня ногой под столом:

— Езжай!

— А ты?

— А что я? Меня еще никогда не приглашали на свидание таким неординарным способом, — добродушно смеется она.

— На свидание? — переспрашиваю я. — Да он просто клоун!

И в тот же миг мне хочется прикусить язык.

На самом деле, конечно, я так не думаю, и все совсем наоборот! Внутри меня ликует и трепещет вся Эквестрия, как будто я боксер, отправивший в нокаут не меньше сотни многочисленных Катерин.

Эй, есть там кто еще в этой километровой очереди?

Но я не верю. Не верю, что все может быть так просто. Я видела его подругу, я представляю, в каких кругах вращается Алексей, и что он хочет от меня — это ли не загадка?

— Так что передать? — в который раз спрашивает официант, и его заезженная пластинка начинает надоедать.

— Передайте, что она согласна, — отвечает за меня Ника.

— Нет! — вскакиваю я, но тут же сажусь обратно на стул. — То есть… я еще не решила.

— Решайся!

— Решайтесь, — поддакивает бородач.

— Тем более, ты со своим парнем, — смеется Ника. — Чего тебе бояться?

— Я его не боюсь.

— А что тогда?

А что тогда?

Я задаю себе тот же вопрос и не нахожу на него разумного ответа, которым смогла бы прикрыться при посторонних. Не вываливать же на них прямо: влюбилась, как дура, и теперь боюсь, что в конечном итоге надо мной посмеются. Кто он, а кто я? Мы из разных параллельных вселенных! Я мысленно скулю и понимаю, что придумывать ответы, чтобы прикрыться от самой себя, у меня получается гораздо лучше, чем объясняться на публику.

— Ладно, — соглашаюсь я.

— Она согласна! — выкрикивает с места Ника.

— Она согласна, — улыбаясь, повторяет официант.

Не хватает только бурных оваций от других столиков!

Но, слава богу, на нашу психбольницу никто не обращает внимания.

Глава 20. Алексей

Едва сдерживая смех, мы вываливаемся из дверей кафе и, как только оказываемся на улице, Лина легонько пихает меня локтем в бок:

— Эй! Как ты нашел меня?

Я поднимаю «парня» вверх и слегка потряхиваю его, держа двумя пальцами за миниатюрное кашпо.

— Я подлизывался к твоей маме.

— Что? — смеется она. — Опять?

А потом строит забавную рожицу: вытягивает губы трубочкой, надувает щеки и часто-часто хлопает ресницами.

Мне нравится, как она это делает — легко и непринужденно, без оглядки на что-то или на кого-то. Так, как мы все дурачились в детстве. Завитки ее непокорных волос прыгают по оголенным плечам, и Лина убирает их за спину одним небрежным взмахом руки. А потом растопыренной ладонью расправляет складки на платье, заставляя меня умилиться даже этим неказистым движением.

— Кстати, тебе привет от Ларисы, — вспоминаю я.

Она улыбается. Ее улыбка летит к солнцу, по пути разгоняя тучи.

Я смотрю вдаль, туда, где полчаса назад майское небо заволокла непроглядная синева, и вижу огненно-красный воздушный шар, медленно уплывающий в просветлевшую высь.

— А это откуда? — Лина указывает на «одежду» кактуса, а потом забирает его у меня и осматривает. — Он выглядит как с иголочки!

— Он готов покорять Инстаграм, — с серьезностью сообщаю я и распахиваю перед ней дверцу машины, предлагая сесть.

— Думаешь, стоит попробовать?

— Уверен!

— Твоя уверенность меня пугает, — весело заключает она и без лишних вопросов устраивается на сидении.

Кажется, Лина окончательно спрятала свои колючки, и мне хочется взглянуть на нее по-другому. Быть может, она откроется мне с иной, еще неизведанной, стороны.

Я обхожу машину, сажусь за руль.

— Так откуда это? — повторно интересуется она.

— Из одного фирменного магазинчика, — смеюсь я и включаю кондиционер. — И да! Там одевается кое-кто еще. Надеюсь, он сегодня тоже выглядит с иголочки? — намеренно подначиваю ее, чтобы спровоцировать на парочку «любезностей», по которым я уже успел соскучиться.

На удивление Лина не фыркает и не взрывается.

— Он выглядит так всегда, — спокойно улыбается она. — Самовлюбленным супчикам держать марку положено по статусу.

— И это ему удается?

— Вполне, — все тем же ровным голосом соглашается она.

Но я пропускаю мимо ушей сдержанный комплимент в свою сторону, потому что успеваю заметить пуговки-ямочки на ее щеках.

Интересно, Лина догадывается, что в эту минуту я восхищаюсь ими не меньше, чем в первый раз? И может ли она представить, как идет ей это бледно-голубое простенькое платье?

Мы пристегиваемся и выезжаем на Проспект, но почти сразу же уходим с главной артерии влево и по извилистым улочкам спускаемся вниз, к Набережной. Воздушный шар сопровождает нас, маяча ярко-красным пятном вдали. Лина замечает его и всю дорогу заворожено наблюдает за неспешным полетом, пока мы не останавливаемся возле ворот лодочной станции.

— Пикник? Здесь? — оглядывается она. — Кажется, ты снова затеял что-то ненормальное.

— Подожди минутку, хорошо?

Я выхожу из машины и спешу к пропускному пункту, а постучавшись в окошко, договариваюсь с охранником, чтобы он поднял шлагбаум для нас. Но по пути обратно успеваю усомниться в правильности выбора подходящего места для пикника.

— Ты была здесь когда-нибудь? — вновь усевшись за руль, спрашиваю я.

— Если ты потащишь меня в лодку, я за себя не ручаюсь.

В ее ответе я улавливаю нервное напряжение.

— Я не собираюсь делать этого, не беспокойся.

— А что тогда?

Мы проезжаем мимо служебных помещений, лодочного причала и останавливаемся в десяти шагах от деревянного мостка, с которого обычно кто-нибудь рыбачит. Но сейчас там никого. Правда, справа от него, под ветвями раскидистой ивы расположилась семейная пара. Они не обращают на нас никакого внимания, лишь изредка поглядывают на детей, играющих на газоне в бадминтон.