Лекции по русской литературе XX века. Том 4 - Быков Дмитрий. Страница 10

Естественно, что в «Острове Крым» стартовая коллизия выглядела тогда совершенно фантастичной. Но, описывая эту фантастическую коллизию, Аксёнов первым очень точно почувствовал, что главной мечтой интеллигенции острова Крым будет мечта о присоединении Крыма к России, о воссоединении с большой Россией. Вообще говоря, этот маленький клочок земли, этот островок имеет какое-то особенное, пограничное географическое и нравственное значение. Не зря Мандельштам сказал: «Где обрывается Россия над морем чёрным и глухим». «Остров Крым» – это то, что Аксёнов в рассказе «Победа» назвал «непреодолимым страстным желанием захватить поле H8, ибо оно было полем любви, бугорком любви, над которым висели прозрачные стрекозы». Крым – такой бугорок любви в Чёрном море, как выразился один американский автор, клитор Чёрного моря, простите. Этот бугорок все хотят захватить. И, конечно, то, что он в России уже несколько раз был спусковым крючком великих перемен, тоже очень не случайно. Крымская война обнажила всю пустотность и никчёмность царствования Николая I и, по некоторым данным, послужила причиной его самоубийства. Не знаем, сам ли он умер или помог себе. Крым был последней точкой сопротивления белой армии. Крым стал темой аксёновского романа. И – страшно, как в русской истории всё наглядно – именно человек по фамилии Аксёнов на некоторое время возглавил Крым после его так называемого возвращения в Россию. Не будем забывать и стихи Тютчева, которыми он приветствовал возвращение Крыма после Крымской войны, когда Горчаков его вернул: «Море <…> лобзает берег свой родной». Крым, при ничтожности его размеров и при абсолютной его, в общем, экономической убыточности, – даже как курорт он не состоялся: любимый курорт советских людей, не более, – он почему-то ужасно важная точка. И Аксёнов это почувствовал. Естественно, что главная мечта интеллигенции острова Крым, левой интеллигенции – это слияние с большой Россией. Есть там и правая интеллигенция, которая настаивает, наоборот, на том, чтобы отколоться, чтобы ни малейших компромиссов, чтобы с большевиками полная вражда. Но главный герой Лучников, который, собственно говоря, потомок замечательного дворянского белоэмигрантского рода, который аристократ и сын аристократов, типичный аксёновский герой, байронит, супермен, который в свои 45–47 лет – абсолютно гора мышц, и при этом знаток всех боевых искусств, и при этом редактор газеты «Русский курьер», богач, миллионер, дамский угодник, всеобщий любимец, – Лучников, как все совестливые русские герои, одержим отнюдь не суперменством, отнюдь не мачизмом. Он одержим страстным желанием любой ценой объединиться с большой Россией.

Лучников дружит с некоторыми прогрессистами со Старой площади. Лучников знакомится с представителями так называемой Русской партии, довольно влиятельной тогда, русскими националистами, которые пытались подкинуть национально-монархическую идею партии в качестве руководства к действию: евреев всех извести, устроить тотальные фильтры и абсолютно русскую верхушку. Таких людей было много в журнале «Наш современник» или «Молодая гвардия»: Викулов, Иванов, всякого рода комсомольские секретари вроде Павлова и так далее. Вся эта публика лихорадочно пыталась построить себе такой советский, красно-белый вариант монархии. Сегодня эту идею до известной степени разделяет Проханов. Такие русские нацисты у Аксёнова описаны.

Лучников пытается завязать знакомства среди российской интеллигенции, приглашает их в Крым, наводит всяческие связи. А любимое его развлечение – это путешествовать по России. И вот там потрясающая сцена, когда он в мёрзлом, страшном, грязном автобусе где-то под Смоленском, насколько я помню, слушает кликушу, которая кричит на весь этот автобус, слушает эту древнюю страшную Россию. Ему представляется, что это зов родины. Когда он в своём крымском особняке мечтает о единении с Россией, он бесконечно переслушивает эту плёнку. Для него это на микрокассетнике самая дорогая память о России.

Ну и не будем, конечно, забывать, что у Лучникова страстный роман со знаменитой спортсменкой, а ныне телекомментаторшей Татьяной. Эта Татьяна в Москве успешно замужем, но она периодически прилетает к Лучникову, их страстный роман возобновляется, возобновляется связь двух прекрасных образцовых особей, зрелых любовников, у которых много чего в прошлом, и это для них до сих пор самое дорогое, как ни странно. И вот удивительное дело: когда Лучников достигает своей цели, когда Россия входит в Крым и начинает завоёвывать это доброе, открытое, прекрасное, богатое пространство, первой жертвой становится Таня. И Лучников в финале романа хоронит своих любимых, потому что здесь, конечно, Аксёнов наследует своему любимому поэту, которого он бесперечь цитирует, – Блоку. Главная тема «Двенадцати» – это смерть женщины. Да, Россия совершила рывок, да, Россия перешла к революции, она умудрилась пока ещё не построить, но, по крайней мере, заявить новое общество. И первое, что происходит, – убивают Катьку. Об этом сам Блок говорил:

То есть нельзя оплакать эту вечную женственность, потому что все вокруг оплакивают свои капиталы и своё мещанское благополучие. Но главное, что было в стране, её вечная женственность – это убито. И поэтому Таня в «Острове Крым» гибнет первой. Гибнет то лучшее, что в России было.

Если вдуматься в этот роман достаточно глубоко и перестать рассматривать его как актуальную политическую антиутопию, приходится признать, что главная мысль Аксёнова – это мысль о полной непреодолимости этого пролива между народом и интеллигенцией. Если интеллигенция не хочет, чтобы её сожрали, если она не хочет, чтобы её изнасиловали, она не должна искать сближения с народом, она должна быть от него как можно дальше. Это очень правильное и очень справедливое, как мне кажется, мнение, потому что сближение с массой, сближение с большинством, с той подлинной Россией, как они её понимают, приводит к взаимному уничтожению, к аннигиляции. Интеллигенция должна соблюдать свою отдельность. Она не должна думать о вине перед народом, что сказал ещё Шаламов, она не должна пытаться этот народ исправить. Она его лучшая часть, да, она плоть от плоти его, но она оторвалась, она ушла в свободное плавание. И наводить мосты или засыпать пролив никак не нужно.

Когда эта антиутопия осуществилась и Россия, пользуясь правом сильного, забрала Крым без особенных сомнений, стало сбываться и предсказанное Аксёновым. Вместо того чтобы расцвести в России, Крым прежде всего заболел всеми её болезнями, и поэтому разочарование в этой акции стало уже массовым, хотя о нём ещё вслух предпочитают не говорить. Конечно, никто из крымчан не хочет вернуться в Украину. Им этого собственное достоинство не позволяет. Вероятно, единственный вариант для любого острова, по логике романа, – это автономное бытие: он должен быть сам по себе, никому не принадлежащий. Это же касается и интеллигенции. Быть ни с кем, быть самой по себе, упражняться в том экзистенциальном одиночестве, в котором так успешно упражнялся Аксёнов, начиная с самого момента своего отъезда, никому не свой ни здесь, ни на Западе, всеобщий друг, но ничей не единомышленник. И думаю, что это оптимальное будущее, которое интеллигенция рано или поздно себе построит.

Михаил Веллер

«Хочу быть дворником», 1982 год

В декабре 1982 года в Таллине вопреки всем вероятностям и невероятностям бабахнула книга Михаила Веллера «Хочу быть дворником». Надо вам сказать, что Веллер не просто жив, а активен. Из всех авторов, о которых мы говорим, он, пожалуй, единственный, кто до сих пор ещё сохраняет влияние в литературе, и более того, это влияние растёт.