Тот, кто меня спас (СИ) - Платунова Анна. Страница 37

— Женщина, ждущая моего ребенка, ты прекраснее всех на свете. Неари. Сердце мое.

Потом он подхватил меня на руки и понес в озеро, зашел по грудь, медленно опустил меня в прозрачную теплую воду.

— Доплывем до русалочьих волос? — спросила я, разглядев на камнях знакомые с детства кустики длинной зеленой травы, свисающие почти до самой воды.

И тут же, не дожидаясь ответа, отпустила плечи Ская и ринулась вперед, чувствуя, как уверенно держусь на воде. Не зря муж учил меня все то время, пока мы жили в маленьком домике, выкрашенном в желтый. В выдуманном счастливом мире. Тогда я, увы, не вполне была собой. Но не сейчас.

Сейчас это была я. Настоящая Маргарита. Прошедшая массу трудностей, выбравшаяся из бездны на свет. Осталось всего одно последнее испытание, но оно совсем меня не страшило.

Я первая дотянулась до тонких зеленых отростков, действительно напоминающих волосы, и рассмеялась от счастья. Обернулась: Скай прямо за моей спиной и тоже улыбается, глядя лучистыми глазами. Я знала, что он легко мог обогнать меня, но позволил выиграть, чтобы увидеть мою радость.

После мы растянулись на берегу, подставив тела теплому свету. Хотелось провести так вечность, и еще одну, и еще…

— А что мы будем здесь есть? — сонно пробормотала я.

— Вообще нам не нужна сейчас пища, но я хочу угостить тебя кое-чем…

Я не дослушала, уснув. А когда проснулась, рядом со мной на широком мясистом листе обнаружились ягоды — крупные, лиловые, немного напоминающие чернику. Скай, лежа на животе, выкладывал из них какой-то символ. Я присмотрелась и увидела сердечко.

— Скай, ты как маленький!

Но снова почувствовала себя такой счастливой! Потом мы еще набрали этих ягод, взобравшись вверх по склону горы, — они росли на маленьких кустиках, стелящихся по земле. И мне пришлось почти ползти. Наверное, ужасно смешное зрелище — кругленькая Маргарита, вся в ягодном и травяном соке. Но мне было так весело и совершенно наплевать, что обо мне могли бы подумать.

Забрались на самый верх, туда, откуда вниз обрушивался водопад. И я увидела здесь тонкий арочный мост без перил, перекинутый прямо над замершей водой.

— Всегда об этом мечтал! — сказал вдруг Скай и встал, балансируя, на узкий скользкий мост.

Пошел вперед, и я не могла отвести взгляда от его гибкой стройной фигуры. Внезапно он покачнулся и рухнул вниз. Я пронзительно вскрикнула, зажмурилась. Сердце обдало холодом. Но почти в ту же секунду из пропасти взмыл дракон, и я рассмеялась собственной глупости. Мой муж не может умереть, упав с высоты. Однако на мгновение страх за его жизнь был таким острым, что сердце до сих пор покалывало.

Он обнял меня, зацеловал.

— Ты что испугалась, мышка! Я ведь не могу разбиться!

Я, сама от себя не ожидая, нашла его рот своим, провела языком по его горячим, чуть обветренным губам, которые, как всегда, немного горчили, как и те ягоды, что он собрал для меня. Скользнула языком глубже, ощущая, как его язык нашел мой, сплетаясь с ним, гладя и лаская. Он взял мое лицо в ладони, я обвила руками его шею. Я сидела между его колен, так близко, что чувствовала биение сердца и даже то, что, кажется, каждый волосок на его теле встал дыбом от возбуждения. Не говоря уже о другом. Скай со стоном выпустил меня.

— О, Маргарита!

И тут же, с разбега, прыгнул вниз в прохладное озеро, а я осталась сидеть, тяжело дыша, глотая воздух открытым ртом. Внутри все горело и плавилось.

Потом мы жгли костер, хотя огненный шар продолжал сиять под сводами, даря свет и тепло. Но нам хотелось ощутить запах горящих поленьев, полюбоваться на языки пламени, ощутить тот уют, который дает только живое пламя. Я прислонилась спиной к Скаю, а он обнимал меня, положив ладони на живот.

— Я покажу тебе все места, где бывал ребенком, — сказал он, долго молчал, а потом продолжил каким-то иным голосом, будто ему вдруг стало очень грустно: — Одиноким ребенком. Я всегда мечтал о друге, которого у Эм-лорда дракона быть не может. Подданные стремились исполнить любую мальчишескую прихоть. Для меня строили замки, которые я мог разрушить, командуя войском, набранным из маленьких гномов. Я был предводителем, они — солдатами. Любая моя детская забава воспринималась с полной серьезностью и почтением. Думаю, приди мне в голову потренироваться охотиться на врагов в ипостаси дракона, было бы исполнено даже это. Боюсь предположить, кого бы выбрали мне в качестве врага.

Я погладила его по руке, чувствуя одиночество мальчишки, который хотел простых ребяческих забав, а получал всегда напоминание о долге и своей непростой роли будущего правителя. Никто никогда не мог просто выслушать его, просто пожалеть. Он был ребенком, у которого не было детства.

— Но сейчас ты можешь разделить все это со мной, — прошептала я. — Я стану твоим другом. Твоим самым верным другом.

— О, неари… — ответил он так, что у меня от его голоса мурашки забегали по коже.

Я обернулась, пытаясь поймать его взгляд.

— Спасибо, Скай, что показал мне все это. За этот прекрасный день. И за все то, что я еще увижу. И за жизнь, которая теперь у меня будет.

Он порывисто вздохнул, притянув меня к себе, пряча лицо в моих волосах. Его пальцы, переплетенные с моими, дрожали.

— Скай…

— Что?

Я потянула его на себя, подставляя губы, запуталась пальцами в его густых волосах.

— Я согласна вся целиком…

Отстранилась, лукаво улыбаясь: поймет ли, но он сразу понял. Взгляд озарился любовью.

— Моя родная…

Это было так сладко, так нежно. Искры костра взлетали вверх, точно маленькие звезды. Под сводами пещеры мерцало, билось огромное сердце дракона. Все быстрее, быстрее, и быстрее…

33

Мы провели наедине друг с другом несколько прекрасных дней. Хотя здесь не было смен дня и ночи — время застыло в вечности. Мы спали, просыпались, любили друг друга, парили в небесах, спускались в подземные города. Я увидела не все, лишь малую толику чудес горы Ньорд. Круглые разноцветные домики на ветвях деревьев — города пери. Неровные отверстия в скале, которая благодаря им напоминала зрелый сыр, — жилище баюнов. Хрустальные сталактиты в зале Эха, где каждый шепот многократно повторялся разными голосами, это было жутковато и весело. Рощи, где росли деревья с алой корой и алыми листьями. Стоило постоять там дольше нескольких минут, как неудержимо начинало клонить в сон. Скай унес меня на руках, а я дремала, положив голову ему на плечо, и видела что-то неясное, но невероятно красивое. Чистые озера с синей, зеленой и прозрачной водой — мы успели искупаться в каждом. Мне не хотелось уходить. Кажется, я могла бы провести вот так всю жизнь наедине с мужем. Но, увы, время, отпущенное нам, истекло.

Однажды я посмотрела на кольцо и увидела, что камень начал тускнеть, в глубине его возник небольшой сгусток тьмы, который постепенно разрастался.

— Время заканчивается, — сказал Скай. — Когда камень полностью почернеет, нас выбросит в реальность.

— Возвращаемся, — вздохнула я.

В нашей спальне ничего не изменилось, занавеска все так же парила, надувшись парусом. Но казалось, что предметы стали как-то ближе и объемнее, точно по стеклянной перегородке бежала невидимая трещина и стена, ограждающая нас от всего мира, вот-вот разрушится.

Скай сжал меня в объятиях, я спрятала лицо на его груди. Последние секунды безопасности и счастья, когда ни о чем не надо тревожиться, когда мы принадлежали только друг другу, истекали.

Камни окончательно потемнели, и тишина взорвалась звуками. Я уже отвыкла от того, что мир такой громкий. В коридоре разговаривали слуги, занавеска хлопала от порывов ветра, тоненько потрескивали камни в камине. Мы вернулись.

Нас никто не хватился: никто и не понял, что мы отсутствовали так долго. Но теперь время запустило неумолимый бег, и его сразу стало мало. Сегодня из Апрохрона прибудут стражники, и улизнуть из замка не получится даже через мусорный тоннель.