Сато (СИ) - Джафаров Рагим. Страница 47

— Соответствующий социальным нормам своего времени, — коротко ответила Даша.

— То есть если он нормам не соответствует, то вы его под них подгоните? — удивилась девушка. — А как же… Ну, я даже не знаю, а как же человек? Где тут…

— На эту проблему есть как минимум две точки зрения, — вздохнула Даша. — Причем по некоторым данным они стали еще одной причиной конфликта Фрейда и Юнга. Думаю, вам так или иначе знакомы эти имена. Фрейд пытался ввести людей в определенные законы и нормы, а Юнг предлагал рассматривать каждую личность как частный и индивидуальный случай.

Даша замолчала, чувствуя какую-то тоску. Зачем она все это рассказывает?

— И кто был прав?

— Шпильрейн, — автоматически ответила Даша.

— Звучит как призыв вступить в половой акт с дождем, — задумчиво прокомментировал шутник.

Даша мысленно оценила красоту и образность шутки. Особенно учитывая, что контекста он явно не знал.

— Сабина Шпильрейн — бывшая пациентка и любовница Юнга, впоследствии ставшая ярой последовательницей Фрейда и одним из самых знаменитых психоаналитиков.

Будущие психологи явно не поняли ответа.

— В чем она права-то?

— Она как минимум попробовала разные подходы, — хмыкнула Даша и мысленно поумерила свое циничное чувство юмора.

— А почему прием у одних психологов стоит дороже, чем у других? — перевел тему кто-то, и зал будто бы проснулся. — Выслуга лет, научные публикации или что?

— На этот вопрос, мне кажется, даже не все психологи могут ответить. Причем хотя бы самим себе. Иногда стоит рассматривать это в разрезе инвестиций. Психолог тратит деньги на образование, личную психотерапию, супервизии, повышение квалификации и, конечно, хочет вернуть потраченное. Поэтому поднимает и цену. Плюс принадлежность к различным ассоциациям тоже имеет значение. Это как бы ачивки, которые дают право на прибавку к цене.

Аудитория буквально скрипела мозгами.

— Можете привести пример? — попросил кто-то.

— Ну возьмем, например, IPA. Международную психоаналитическую ассоциацию, которую, кстати, Фрейд основал. Психолог, который в ней состоит, может брать тысяч десять-пятнадцать за час. Но надо понимать, сколько стоит дорога туда.

Даша тоскливо посмотрела на проектор, потом махнула рукой.

— Давайте кто-нибудь будет записывать цифры, чтобы потом подбить сумму.

— Хорошо, — ответило сразу несколько человек.

— Для начала вам понадобится релевантное образование. Медицинское или психологическое. Тут возьмем цифры с разбросом от двухсот до шестисот тысяч рублей.

Потом вам понадобится пройти собственный анализ у психоаналитика, которому ассоциация дала право быть обучающим или тренирующим аналитиком. Это обойдется вам примерно в три миллиона шестьсот тысяч рублей. Шестьсот часов по сто долларов.

Параллельно с этим нужно посещать теоретические и клинические семинары в течение нескольких лет. На них разбираются работы аналитиков и клинические случаи. В среднем участие в одном семинаре стоит от пятисот долларов, плюс перелет и проживание.

Пойдем дальше. Претендент на членство в IPA должен получить разрешение на ведение сначала одного собственного случая с еженедельной супервизией. Случаем считайте клиента. Если все хорошо, то он может получить разрешение на ведение второго и затем третьего случая. Супервизия не может длиться менее года. Супервизору вы будете заносить те же сто долларов. Примерно. То есть суммарно мы имеем еще миллион рублей.

Кстати, не забудьте, что вам надо потратить деньги на изучение иностранного языка. В целом, если все идет без задержек, стать членом ассоциации можно лет за шесть, но обычно это что-то вроде десяти. Что там вышло по деньгам?

Даша посмотрела на полную, коротко стриженную девушку с серьезным лицом, подбивающую цифры.

— Шесть миллионов примерно, — удивленно протянула та.

— Я некоторые моменты брала по минимальным ставкам. При определенных условиях сумма может сильно прыгнуть, если не сказать, что в два раза. Ну и я понятия не имею, сколько стоит членство в самой ассоциации.

— Подождите, то есть если взять ваши двести тысяч в месяц, то как минимум половина денег будет уходить на вот это?! — удивился кто-то.

— Тут стоить помнить, что условная базовая ставка — три тысячи в час. У меня все-таки немало практики за плечами. И с клиентами проблем нет, — уточнила Даша. — Да, вы правы. И не забудьте налоги, кстати.

— Так это же… Сетевой маркетинг! — высказал кто-то мысль, зародившуюся в недрах аудитории.

— В некотором смысле — да, — пожала плечами Даша.

Повисла тишина. Будущие психологи что-то усердно обдумывали.

— А что вообще делают члены этой вашей ассоциации, основанной Фрейдом? — жалобно спросил кто-то.

— Членствуют, — хохотнул светловолосый шутник.

Прошло какое-то время, прежде чем аудитория уловила второй, куда более тонкий слой шутки.

— Что вы сейчас чувствуете? — прозвучал на всю аудиторию голос Филиппа Викторовича.

Даша не без удивления посмотрела на него. Оказывается, он здесь. Видимо, тихо вошел в какой-то момент, а она, увлеченная ответами на вопросы, этого не заметила.

— Вы можете не отвечать, — Филипп Викторович поднялся на сцену и уверенно продолжил свою речь: — Я рискну предположить, что вам не по себе. Вы несколько встревожены и растеряны, возможно, сбиты с толку. Разочарованы, я бы даже так сказал. Зафиксируйте эти ощущения. Они позволят вам ответить на недавно прозвучавший вопрос о норме, который задала прелестная девушка в первом ряду. Как вас, кстати, зовут?

— Нина, — смущенно ответила та.

— Итак, очаровательная голубоглазая Нина спросила, корректно ли подгонять человека под нормы общества? Ведь он вроде бы не должен им соответствовать. А мы, психологи, штампуем стандартизированные личности, которые служат благу общества. Они утрачивают индивидуальность и становятся винтиками системы.

Филипп Викторович прислонился к трибуне и сделал красивый, явно отточенный жест рукой.

— Слышите?! Что это за звук?! Да это же Хаксли в гробу переворачивается!

Наиболее умная часть аудитории засмеялась, остальные подхватили, просто чтобы не выглядеть идиотами.

— А теперь снова вернемся к вашим неприятным ощущениям. Дело в том, что их вызвала Дарья. Казалось бы, она просто отвечала на ваши вопросы, вы вроде бы сами пришли к такому результату. Но есть одна деталь, которая все расставит по своим местам. На данный момент Дарья несколько не в норме. У нее то, что мы называем ПТСР. То есть посттравматическое стрессовое расстройство. Она прекрасный человек, замечательный специалист и в своем выступлении желала вам только добра. Но при всем этом умудрилась заставить целую аудиторию чувствовать то, что вы сейчас чувствуете. Выпадение из нормы приводит именно к этому. Вы и Дарья просто находитесь в разных… плоскостях, скажем так. Возвращение ее к норме не сделает ее винтиком механизма, но позволит общаться на одном языке со всеми остальными. Не вызывая при этом тревоги и прочих неприятных ощущений. Ну и как думаете? Фрейд был прав?

Буквально погрузившаяся в его слова аудитория тупо закивала.

— Прекрасно! — Филипп Викторович улыбнулся. — Ну что же, Дарья, благодарю вас за прекрасное выступление и… демонстрацию. Похлопайте ей, друзья!

Будущие психологи послушно зааплодировали. Даша горько усмехнулась. Она видела, в чем слабые места, если не откровенные подтасовки его речи, но вот аудиторию он перехватил мастерски. Она ничего никому не докажет, хотя бы потому, что не будет доказывать. Даша на секунду прикрыла глаза, все так же горько усмехаясь.

— На этом все! Вопросы по деталям поступления и обучения вы сможете задать Галине, а мы вас покинем.

Он аккуратно, как-то даже элегантно взял Дашу под локоть и проводил к выходу из аудитории.

— И зачем это? — спросила Даша, когда они оказались в коридоре.

— О чем вы? — удивился Филипп Викторович.

— Зачем вы им напихали и по мне прошлись? — устало пояснила она.