Звезда Комо (СИ) - Лёвенштейн Карола. Страница 38

Внезапно недалеко впереди кто-то вышел из дома. Мужчина невысокого роста улыбался и ещё раз склонился к открытой двери.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что счастливое лицо впереди принадлежит профессору Нёлль. Скорее инстинктивно, я нырнула за стойку, полную огнеупорных мешочков всевозможных цветов.

Я осторожно наблюдала за происходящим. Это действительно был профессор Нёлль, а причина, по которой он только что так счастливо наклонился вперёд, была женщина. Похоже, он поцеловал её на прощание и прошептал ещё несколько нежных слов. Затем пошёл по направлению рыночной площади.

Это объясняло, почему он был так счастлив, что перестал проявлять враждебность даже по отношению к студентам, а также то, что он делал в прошлом семестре у Сибилл. Он был влюблён.

Я вышла из-за стойки и продолжила путь. Не помешает, если я взгляну на табличку с именем. Лоренц будет в восторге от последних сплетен, и для разнообразия, я, по крайней мере один раз, узнаю что-то раньше, чем он или Лиана.

Проходя мимо дома, я увидела, что женщина, с которой попрощался профессор Нёлль, все еще стояла в дверном проеме и смотрела ему вслед, как он затерялся в толпе на рыночной площади. Она показалась мне знакомой. Где-то я уже видела эти заплетенные косички. Она повернулась, собираясь зайти в дом.

— Эльза, — удивилась я, уставившись на нее.

Но это же невозможно.

Мне понадобилось время, чтобы принять невозможное.

У профессора Нёлля и Эльзы были любовные отношения?

Боже мой! Он был патрицием, а она плебейкой. Он был профессором в Тенненбоде, а она помощницей по дому. Я ожидала такого от кого угодно, но только не от профессора Нёлля, которому был так важен общественный порядок.

— Привет, Сельма, — приветливо сказала она, узнав меня. Ее щеки покраснели, а в глазах читалось блаженство влюбленного человека, так хорошо мне знакомое. — Собираешься на рынок? Пришло время запасаться последними рождественскими подарками, — она дружелюбно улыбнулась.

— Я была на тренировке, — ответила я, показывая наверх, в сторону драконьих пещер.

— Точно, ты же в гоночной команде драконов. Никак не могу привыкнуть к часам, когда драконам позволено летать. Эти существа до сих пор нагоняют на меня страх, — Эльза улыбнулась.

— Вообще-то они очень милые, — ответила я. — Как у тебя дела?

— Хорошо. Я каждый день работаю в магазине Драбеллум и наслаждаюсь здешним теплым климатом. Совсем не скучаю по снегу и холоду в Шенефельде, — Эльза наклонилась ко мне. — Не забывай, что я тебе сказала, — напомнила она. — Если тебе будет нужна моя помощь, тогда сообщи.

— Хорошо, — нерешительно ответила я, в то время как мне в голову пришла мысль. Мне хотелось спросить Эльзу, слышала ли она что-нибудь в доме родителей Адама о Звезде Комо. Вероятность была мала, но, возможно, всё-таки слышала. Но всё, что я буду обсуждать с ней, узнает также профессор Нёлль. Когда любишь, у тебя нет секретов друг от друга.

— До скорого, — Эльза ещё раз улыбнулась, затем исчезла в доме. Шанс спросить её прошёл даром.

Я задумчиво пошла дальше и свернула на рыночную площадь. Пройдя между торговыми лавочками фруктов и овощей, зелени и продавцами, предлагающими раритеты из всего Объединённого Магического Союза, я направилась дальше к лесу Акканки и, в конце концов, поднялась по высокой лестнице в Шёнефельде.

После быстро марша через густой снегопад, я пришла в Глиняный переулок под номером 13 и постучала в дверь. Рядом с огромным рождественским венком я едва нашла на двери место для своего кулака. Даже окна дома были перегружены рождественскими огнями, и я точно знала, кто был ответственен за то, что липа перед домом стонала под вагоном рождественский украшений.

Лоренц открыл дверь, и, собственно, я ожидала аромат печенья и хлынувшего мне навстречу звука рождественских песен. Но ничего этого не было, а Лоренц с серьёзным видом смотрел на меня.

— Входи, Сельма, — подавленно сказал он, открывая дверь шире.

Я стряхнула снег с моей зимней куртки и вошла.

— Что случилось? — спросила я, снимая сапоги и бросая куртку на кухонный стул. Затем прошла к дивану в гостиной, где сидели Адам, Этьен и Ширли. — Я узнала самые свежие сплетни и держу пари, что их не знает ещё даже Лиана.

— Звучит заманчиво, — серьёзно ответил Лоренц, и теперь я по-настоящему забеспокоилась. Если он не хочет слышать последние сплетни, что-то действительно не так. — Но думаю то, что выяснила Ширли, намного интереснее, чем обычные сплетни.

— Это не интересно, — заметила Ширли. — Это катастрофа.

— Катастрофа? — спросила я, теперь всё же почувствовав тревогу. Адам жестом позвал меня к себе, и я села рядом.

Ширли сделала глубокий вдох и посмотрела на меня широко распахнутыми, обведёнными кайалом глазами.

— Сенатор Пфайффер умер, — наконец произнесла она. — Это случилось сегодня утром. Он просто обмяк в кабинете на своём стуле.

— О нет, — хрипло прошептала я. Отец Алексы. Я подумала о подруге Скары. Скара ведь совсем недавно рассказывала, что та ждёт ребёнка. Какой кошмар. — Уже известно, как это могло случиться?

— Друиды провели несколько первых тестов, но не смогли найти ничего необычного. Ни отравления, ни ран, они предполагают, что у него был сердечный приступ, — Ширли с тревогой обвела всех взглядом. — Такое иногда случается у мужчин его возраста. Магия в таких случаях бесполезна.

— Вы знаете, что это означает, — сказала я. — Из десяти сенаторов шесть были за Ладислава Энде, теперь их осталось всего пять.

— Вот почему я решила рассказать вам сразу, — с беспокойством заметила Ширли.

— Это может быть совпадением, но если нет, то это Бальтазар приложил свою руку.

Адам долго смотрел на меня. Его взгляд был пронзительным, задумчивым и в тоже время в нём светилось беспокойство. Я чувствовала, что он думает. Сейчас у нас и так было полно проблем с гномами и постоянной угрозой со стороны Бальтазара. Нельзя, чтобы ещё усложнилась и политическая ситуация в Объединённом Магическом Союзе.

— Скорее всего, общественность ничего об этом не узнает, — мрачно заметила я. — Если бы только господин Лилиенштейн был здесь, и мы всё ещё могли издавать «Красного Мстителя», тогда рассказали бы людям о том, что случилось.

— И что бы ты написала? — спросила, вставая, Ширли. — Бальтазар убил сенатора? — она подошла к окну и выглянула на улицу через мигающие рождественские огни. — Доказательств этому нет, нет даже подозрения. Может сенатор Пфайффер недостаточно занимался спортом или ел слишком жирную пищу. Что бы там ни было, для заслуживающей доверия статьи этого недостаточно. Нам нужны детали.

— Понимаю, — ответила я. — В настоящим момент мы можем только наблюдать за ситуацией и надеяться, что преемник сенатора Пфайффера тоже встанет на сторону Ладислава Энде.

— Должны состояться выборы, — заметил Этьен. — Это займёт некоторое время. Опыт показывает, что такие организационные вопросы тянутся целую вечность.

— До тех пор работу будет выполнять заместитель сенатора Пфайффера и принимать решения, а он поддерживает Ладислава Энде, как меня заверил мой источник.

Ширли прислонилась к подоконнику и задумчиво посмотрела на нас.

— Это развитие событий совсем не радуют, — сказала я.

— Значит мы тем более должны найти Звезду Комо, — промолвил Адам и встал. — Желательно, чтобы гномы были нашими сторонниками, а не наоборот. Достаточно уже того, что Бальтазар преследует нас. Нам не нужно ещё больше врагов. Но сейчас мы должны позаботится о другом важном деле.

Адам взял меня за руку и помог подняться.

— Буду держать за вас кулачки, — сказала Ширли.

— Ни пуха, ни пера, — ободряюще улыбнулся Лоренц.

— Спасибо, — ответила я, чувствуя, что начинаю всё больше нервничать.

Я последовала за Адамом к лестнице, ведущей на второй этаж. Там уже стоял для нас наготове рюкзак. Надеюсь, я смогу выполнить ритуал и что наше предположение окажется верным. Я хотела, чтобы мы были магической парой. Если уж не можем пожениться, то пусть хотя бы получится это.