Когда-нибудь мы будем вместе (СИ) - Мархасин Вадим. Страница 105

Направьте их с проверкой по всем частям Закавказского и Северокавказского округов, пусть хоть не вылезают оттуда. Рублей я им напечатаю. Но чтобы вооружение и технику вывели в целости и сохранности и самое главное людей не потеряли! — жестко припечатал я, — закрепите за каждой воинской частью персонально ответственного офицера генерального штаба по организации и контролю за выводом войск.

— Будет сделано Борис Николаевич, каюсь мое упущение, — повинился министр, — все проверки уже были запланированы в службах и отделах штаба, а мои архаровцы только вчера директиву по уточнению плана проверок на этот год подготовили.

— Это хорошо, что подготовили, проверьте лично, чтобы основные усилия проверяющих сосредоточились на этих двух округах, про Германию пусть пока забудут, — настоял я на своем, — работайте и до свидания.

Я положил увесистую трубку телефона правительственной связи на место и задумчиво поскреб пальцем герб СССР, наклеенный на корпус телефона.

"Уже месяц нет тебя родимого, а символ еще и меня переживет, принципиально менять не буду!"

Конец субботы, время уже одиннадцать вечера, что-то я устал сегодня, пойти прилечь в моей квартирке что ли, какая-то апатия наступает, переработал наверно. В приемной шебуршатся охранники, тоже бдят бедняги, меня караулят. Или охраняют?

Целый день с утра до вечера встречи, совещания, поездки. Только часов в восемь можно сесть спокойно подумать поработать с документами. Вот и работаю, первые две недели на дом работу брал, Наина скрипела, гоняла по кабинету: "Отдыхать надо".

Теперь вот уже две недели в своей квартире в Кремле отдыхаю. Смешно сказать, даже и не знал, что у меня тут такие шикарные апартаменты. Не хуже чем у Буша в Белом доме. Только его семья живет в Белом доме, а мою в Кремль не затащишь, облюбовали дачу в Барвихе.

Не успел Горбачев съехать как они туда умчались обживаться. Неисправимая тяга россиян к дачам. Кровь что ли крестьянская тянет к земле. Генетическая память наверно. Ведь совсем недавно по историческим меркам — семьдесят лет назад в России было девяносто процентов населения крестьяне, остальных десять процентов поедателей рябчиков с ананасами и интеллигенции частично разогнали и перестреляли в гражданскую.

Правда таких дач как строили советским чиновникам в Горках или Барвихе нашим крестьянам не видать как своих ушей. Куда-бы их деть все эти дачи? Продать некому, таких буржуев еще не наросло. Хоть бульдозером сноси, чтобы не развращать госчиновников и выполнить законы по доступу к воде — пятьдесят метров. А что? Надо сносить показательно, если есть нарушения закона, отодвигать заборы где есть возможность, переселять тех кто построился до принятия такого норматива.

Зазвонил прямой телефон Кремлевского коммутатора.

"И кому я в такое время нужен? Разве, что Камчатке с Чукоткой, у них уже девять часов утра. Воскресенье однако".

Поднял трубку и опять поморщился от эмоционального акустического удара, надо менять телефон, или пусть громкость прикрутят, а то заикой стать можно!

— Борис! Тебя две недели не было дома. Совсем о себе не думаешь! Еще один инфаркт заработать хочешь! Завтра, вернее через пять минут воскресенье, посвяти хоть один день семье, мы соскучились все. Я утку приготовила, Лена приехала, пельменей налепим завтра, как ты любишь. Все как всегда — традиционный обед, только тебя не хватает! Боря я спать не лягу, пока не приедешь! — строго сказала Наина.

Чувство вины пошкрябало напильником по сердцу. Помню — не помню все чушь собачья, моя семья и этим все сказано. К черту эту работу!

— Хорошо Зая, через часок буду. Ты ложись спать, не жди, я уже выезжаю!

— Жду Боря, — безапелляционно ответила супруга и положила трубку.

"Домой так домой", — повеселел я, и, вызвав охрану, скомандовал: — Машину подготовьте, домой поеду!

***

Я открыл глаза и по привычке посмотрел на часы напротив, недоумевающим взглядом. Шесть утра, где моя напоминалка сны записывать? И интерьер какой-то не тот. Хотя что это я, напоминалка висит в Кремлевской квартире, а я на даче в Барвихе. Первый раз ночую здесь после переезда с Тверской.

Дааа, в час ночи лег, пять часов поспал и ни в одном глазу. И никакого сна не вспомнилось, может не снилось или из головы вылетело спросонья.

Покосился на левую половину кровати. Чуть ли не в метре лежит моя дражайшая, посапывает в две дырочки умиротворенно. Кровать — тот еще аэродром, что вдоль, что поперек из карельской березы. Горбачев себе ни в чем не отказывал, упаковал дачку. То-то не горел желанием съезжать.

"Ха, — проснулось подсознание, — березы карельские совсем не тут обитали, гарнитур твое управление делами у Горбачева отжало!"

— "Не понял, это как, ведь квартиру на Ленинских горках я ему оставил?"

— "Оставить оставил, а про мебель ничего не сказал, на нее Наина Иосифовна глаз давно положила, вот управделами и подсуетился, потрафил жене начальника!"

— "Ну крохоборы! Позорят меня почем зря. То-то Горбачев на меня волком смотрит и в печати критикует почем зря, никак к внутреннему коитусу, ой, консенсусу не придет!"

Я тихо спустил ногу с кровати и попытался нашарить тапки. Ничего не найдя, бросил бесполезное занятие. Потихоньку сполз с кровати, и как был в трусах и босиком пошлепал из спальни на разведку.

Воскресная тишина прерывалась только тихим бубнежом телевизора из комнаты охраны на первом этаже.

"Ладно пока все спят, пойду, покумекаю над Указом о борьбе с коррупцией" — решил я и направился в кабинет.

Угнездившись в уютном кожаном кресле, я взял со стола ручку с блокнотом и быстрыми мазками набросал основные тезисы указа. Основной идеей указа была максимально быстрая реакция, выявление правонарушения и безусловная неотвратимость наказания за коррупционные преступления. Но вот как увязать текст указа с действующим беззубым законодательством и статьями конституции, препятствующими ужесточению наказания, солидарной ответственности членов семьи, запрету на занятие определенными видами деятельности я не представлял.

— Вот ты где, — возмущенно воскликнула Наина, уперев руки в боки в проеме двери. — Это называется на выходной приехал и опять за работу?

— Да не спится Ная, думал пока ты отдыхаешь, ручкой по бумаге поводить, — смутился я, поднимаясь из кресла. — Пойду, помоюсь-побреюсь.

— Я сейчас на завтрак что-нибудь соображу, — откликнулась Наина, и неторопливо направилась в сторону кухни буркнув напоследок, — бумаги в стол!

Сделав все утренние неотложные, санитарно-гигиенические дела я отправился на осмотр своего нового жилища.

Гостиная была довольно уютная — посредине стоял шикарный, мягкий даже на вид диван голубовато-серого цвета. Напротив журнальный столик, по сторонам два кожаных кресла. За диваном полу-эркер и вид во двор из большого в пол стены окна.

" Так, в спальне я уже был, посмотрим, что тут за двери", — я тихонько приоткрыл слегка скрипнувшую дверь, — "ага понятно, тут Татьяна расположилась, а муж интересно где?" Посмотрел на дверь напротив — "там наверно Ленка. Свою комнату я уже видел, где-то еще внук со внучкой и зятья должны обитать. Ладно, чего их искать сами выползут, когда проснутся".

Со второго этажа спускалась деревянная лестница в небольшой холл, в котором тоже стояли два кресла напротив друг друга и журнальный столик. Убогая фантазия у дизайнера была, панимашь, диваны да кресла со столиками везде натыкали, роскошь так себе видно представляли.

Весь первый этаж был отдан во власть обслуги: комнаты охраны, узел связи, кухня, столовая, медпункт, тренажерный зал, массажный кабинет.

Я не торопясь дефилировал по коридору. Несмотря на раннее утро, весь этаж уже тихо гудел и шуршал. Из приоткрытой двери узла связи доносилось попискивание аппаратуры и стрекот телеграфного аппарата. В тренажерном зале гремели железом и громко кого-то роняли об пол. Из кухни доносился голос Наины, озадачивающий кого-то по подвозу свежих продуктов.