Человек идет (Повести) - Мавр Янка. Страница 18

В этой бухточке обе семьи устроили стоянку.

Здесь нашлась даже площадка, на которой они сложили свой скарб и даже сами могли располагаться на ночлег. Для этого, правда, пришлось прогнать птиц, облюбовавших себе это местечко. Тут же, рядом, со скалы стекал ручеек пресной воды. Одним словом, стоянка была со всеми удобствами.

Кроме того, оказалось, что под ними в воде растет настоящий лес, а в этом лесу — бесчисленное множество подводной дичи.

Впервые люди заметили это во время отлива. Когда вода спала, в ней показались раскинувшиеся вширь ветви. Это была не морская трава, а настоящее дерево, с ветвями толщиной в руку и длинными узкими листьями. Листья эти, длиною в метр, шевелились и извивались, как змеи. Ветви так разрослись, что дно бухты выглядело, как настоящая подводная роща.

А между тем это было всего одно растение со стволом толщиной в полметра [5]. Когда приподняли одну из веток этого дерева, то на ней оказалось столько разного добра, что у взрослых и у детей глаза разгорелись от жадности. Чего только тут не было! Ракушки, моллюски, маленькие рачки, медузы, анемоны, разнообразные морские червячки, — одним словом, все, чем любят лакомиться алакалуфы.

— Смотрите! Смотрите! И крабы! — весело закричали дети.

Действительно, в ветвях чудесной водоросли разместилась целая семья крабов. Старый краб сердито посматривал вокруг, раскрывал и закрывал свои страшные клешни. Но его сразу схватили и оглушили ударом о лодку.

— Еще один! — вскрикнул Кос, снимая с ветвей второго краба. Вскоре нашелся и третий.

Эти огромные ракообразные были очень вкусны, и Манг принялся есть их сырыми.

— Вы только посмотрите, что делается в воде! — радовалась Мгу.

А в воде — словно кипящее месиво из рыб, и особенно много мелочи. Разнообразные рыбы избрали этот укромный уголок, чтобы метать здесь икру. Лучшего места для этого нельзя было и придумать. Сюда не докатывалась ни одна волна, и рыба спокойно плодилась в подводном лесу. Не зря и птицы облюбовали себе это местечко. Тут был как бы совершенно особый мир. Все здесь находили для себя пищу. Сильные поедали слабых, но население от этого не уменьшалось. Все находили приют у гостеприимного дерева. Если бы здесь не поедали друг друга, то вскоре вся эта живность уже не помещалась бы в бухточке. И вот в этом уголке изобилия появился властелин — человек.

С ветвей подводного дерева люди собрали ракушек, моллюсков и другие «плоды» и стали насыщаться ими, а ветви опустили в воду.

— Пусть вырастают новые! — смеялись старики.

Но пиршество на этом не кончилось.

Здесь, оказывается, произрастали и подводные овощи — молодые листья фикуса оказались довольно вкусными. Нарвали их, сложили в горшок, сварили и наелись так, как давно уже не наедались. Нужно помнить, что растительная пища вообще необходима человеку, а эти люди уже месяц даже не видели ее.

В бухточке имелся и еще один источник мясной пищи: здесь в изобилии водились утки. С виду они несколько напоминают пингвинов своими крыльями, но их мясо значительно вкуснее пингвиньего. Эти утки не могут летать, а только плавают и при этом с шумом бьют крыльями по воде.

Как мы уже говорили, на берегу в одном месте была довольно ровная площадка. Люди один за другим выбрались на нее, выгрузили кое-что из скарба, разложили костер [6], а затем устроили и навес. Так они зажили на твердой земле.

Не надо думать, что они прежде никогда не жили на суше. Это случалось не раз, когда выпадал удобный случай и подходящие условия. Но случаи такие бывали очень и очень редко. А лучше, чем сейчас, они еще никогда не устраивались. И крыша над головой, и стены вокруг, и места вполне достаточно, чтобы свободно разместиться, и, наконец, шкуры под боком — все это создавало такой уют, что можно было отдохнуть на славу.

Поистине, алакалуфы — это дети моря, которое кормит их и одевает. Но рыбаками назвать их нельзя: у них нет никаких рыболовных снастей. Обычно они обшаривают руками или с помощью корзин расселины в береговых скалах, вылавливают мелких рыбешек. Лишь изредка им удается подбить копьем сколько-нибудь крупную рыбу.

И теперь, глядя на изобилие рыбы в воде, они особенно остро чувствовали, как несовершенны их способы рыбной ловли. Правда, они и здесь ловили рыбу у самого берега, среди камней, но это их уже не удовлетворяло. Хотелось вытащить рыбу побольше, прямо из глубины.

Манг долго ломал голову над тем, как это устроить, и наконец придумал. Он взял свой плетеный мешок, натянул его на обруч и привязал к палке. Опустив в воду такой сачок, он сразу вытянул довольно много рыбы. Все обрадовались и долго забавлялись таким ловом без всякой надобности.

Несколько дней кряду никто не покидал гостеприимную бухту. Так продолжалось и в те два дня, когда кругом бушевала буря. За скалами в океане гуляли волны; где-то высоко над головой завывал ветер, а здесь, на стоянке, было тихо и спокойно. Одно плохо — топливо скоро иссякло.

Когда погода установилась, решили отправиться на поиски топлива.

На западе, со стороны моря, стояли голые скалы, на востоке ровной стеной возвышался горный хребет. Как раз в этом направлении должна была лежать земля — какой-нибудь крупный остров, а быть может, и континент Южной Америки. Туда и направились трое мужчин.

Но как выбраться из каменного колодца? Долго искали место, где можно было бы уцепиться за выступы скал. Наконец нашли подходящее место и полезли вверх, рискуя каждый миг сорваться и разбиться насмерть. Поднявшись метров на двадцать, они очутились на новой площадке. Посреди нее увидели небольшое озерко, из которого, оказывается, и вытекал ручеек, дававший им питьевую воду. А впереди высилась новая стена, и по ней тоже стекал ручей, наполнявший водой озерко. Поднялись выше — снова то же самое: озерко и ручей.

— Пожалуй, так доберемся до самого неба, — пошутил Манг.

— Нам незачем туда забираться, — сказал Тайдо, — а вон там, в лощине, что-то растет.

Действительно, в небольшой впадине, укрывшись от северных и западных ветров, виднелся низкорослый кустарник и стояло несколько мелких искривленных деревьев.

Мужчины сразу принялись за работу, но время от времени они отрывались, чтобы полюбоваться дивной картиной природы. Далеко на запад простирался океан; он так сверкал на солнце, что глазам было больно. Ближе к берегу было разбросано множество островков и скал. Черные, обнаженные, они на сверкающей глади моря казались спинами гигантских животных. Временами чудилось, что они плавают.

— А где же наша стоянка? — с беспокойством проговорил Кос; он пристально вглядывался в ту сторону, откуда они пришли. Но за скалами ничего нельзя было рассмотреть.

На востоке, словно исполинская лестница, широкими снежными галереями громоздились горы. И нигде — ни следа человека!

Поэтому люди были очень удивлены, увидев неподалеку от берега лодку, в которой стоял человек. Своими острыми глазами они вскоре разглядели его: судя по наряду из птичьих шкурок, это был Нгара.

— Чего он тут рыщет? — с тревогой спросил Манг.

— Нежелательный сосед… — отозвался Кос. — Что будем делать, если он найдет нашу стоянку и захочет обосноваться вместе с нами? Неужели прогонять его?

— А что? — запальчиво спросил Тайдо. — Если нужно, и прогоним!

К этому времени они нарубили и наломали хвороста. Оставалось переправить его к стоянке.

— Теперь дело пойдет веселее! — оживился Манг. Схватив охапку хвороста, он подбежал к краю площадки и бросил ее вниз. За ним начали сбрасывать хворост и дрова его спутники. Потом все спустились вниз и сбросили все топливо на следующую площадку.

Не прошло и получаса, как в бухточке раздались радостные голоса женщин: на них сверху посыпались связки хвороста и куски дерева. Теперь оба семейства были надолго обеспечены топливом.

V

Странствования Манга. — Зеленый остров. — Месть Нгары. — Буря. — Гудок. — Человек в море. — Манг и Белая птица

Теперь Мангу легче было совершать свои поездки. Он мог спокойно плыть, куда захочет, зная, что своих сородичей он всегда застанет на месте. Кроме того, он освободился от постоянного беспокойства за судьбу своих близких, которые были обеспечены всем необходимым.