Святые Грешники (СИ) - Скотт Джимми. Страница 1

Глава Первая

День клонился к вечеру, и солнце уже почти спряталось за острые шпили домов, когда церковь Святого Александра Невского, закрылась для посетителей. Огромный зал со средневековыми колоннами наполнился сумраком, и лишь различные витражи, отражая свет от горящих свечей наполняли комнату бледным, мистическим сиянием.

Благоустройство церкви был строгим, и в то же время величественным, как изнутри, так и снаружи. Из боковой комнаты, которая служила ячейкой и убежищем для личных вещей священника, вышла среднего возраста женщина в темном одеянии монахини. Она со спокойным лицом двинулась в сторону выхода, связка ключей качалась в ее руке и издавала тихий звон. Этот звук, да еще шаркающие шаги — единственное, что нарушало тишину царящую вокруг.

Женщина вышла и закрыла за собой входную дверь, вскоре раздался щелчок замка, дальше — постепенно удаляющиеся шаги монахини на улице. Стихло все, и даже уличный шум вечернего города не проникал внутрь храма.

Прошло около двух минут, после чего в одной из крепко запертых комнат послышался звон битого стекла, затем глухой стук: чьи-то ноги приземлились на каменный пол и направились в сторону дверей, под твердым обувью крошились остатки стекла.

Снова воцарилась тишина, на этот раз длилась всего несколько секунд. Человек за дверью проник отмычкой в замок, и вскоре дверная ручка повернулась. В зал вошла невысокая девушка в черной одежде, плотно обтягивающей тело. Длинные волосы были собраны в тугой хвост, а на голову надета небольшая шапочка.

Она не стала рассматривать все вокруг, а быстрыми шагами направилась к алтарю. Под глазами девушки были видны фиолетовые синяки, а сама она выглядела уставшей и даже чем-то измученной. На плечах висел такого же цвета как одежда рюкзак. Приблизившись к алтарю незнакомка, покаянно опустив голову, прошептала молитву и перекрестилась. Резко обернулась вправо, и ее взгляд уперся в деревянные двери, которые монахиня очень крепко закрыла. Несколько минут понадобилось девушке чтобы сломать замок: дверь с таинственным скрипом отворилась, открывая взору просторную комнату, стены которой украшали многочисленные, манящие разнообразием краски. Счастливо улыбнувшись, она двинулась внутрь.

Монахиня Элеонора заперев церковь, спустилась по широкой лестнице и направилась прямо по полутемной улице. Уже отойдя довольно далеко, она вдруг вспомнила, что забыла одну очень важную вещь в храме. Сестра круто развернулась и пошла обратно.

Не было у нее плохих мыслей, однако, когда она вошла они у нее появились: монахиня увидела, что двери, которые она лично закрывала пять минут назад — раскрыты. Испугавшись, она бросилась к ним, но на полпути остановилась, увидев дуло пистолета направлено в ее сторону.

— Не двигайся и не кричи. — Спокойно произнесла похитительница, крепко держа в руке деревянную шкатулку, чья поверхность поблескивала в мерцании свечей.

— Вам нельзя здесь находиться. — Прошептала сестра Элеонора, делая маленький шаг вперед. — Верните эту шкатулку на место, там нет ничего ценного. — Попросила она, сжимая в руке нательный крестик, висящий на шее.

— Возможно, но там есть то, что нужно Ему. — Еле слышно сказала незнакомка.

— Кому? — Дрожа от страха, спросила сестра Элеонора.

Преступница непонятным, мутным взглядом слизнула по изображению Иисуса на иконах, и на секунду закрыла глаза, словно слушая доступны только ей наставления.

— Слушаюсь. — Наконец изрекла она, и взгляд ее остановился на монахине. Статуя Богоматери, стоящей у алтаря, потемнела, и из мраморных глаз полились кровавые слезы. Но этого никто не заметил.

12 часов спустя.

Артур Подгорный как раз жарил себе на завтрак яичницу с беконом и одновременно слушал новости по телевизору, когда зазвонил телефон. Не тот, на который обычно звонят друзья или родные, а телефон, о существовании которого знали единицы. Быстро сполоснув руки под краном в струе холодной воды, он вытер их полотенцем и, закинув его себе на плече, двинулся в гостиную.

Артур жил в квартире оставленной ему в наследство родителями вот уже двадцать восемь лет, и за всё это время, он ни разу не пожалел об этом. Квартира была удобной хоть и небольшой, то, что нужно для обитания холостяка. Она располагалась в многоэтажном доме под номером 189, на одной из самых тихих спальных улиц города Симферополя, улице Лермонтова.

Усевшись на низкое кресло, Артур взял телефон с поверхности тумбочки, которую Артур помнил столько, сколько помнил самого себя, и нажал на кнопку соединения:

— Алло. — Вяло сказал Артур, он уже догадывался, что именно услышит. Он только вчера явился домой, впервые за две недели, ему хотелось хорошенько выспаться и отдохнуть после тяжелых рабочих дней. Я не сказал кем именно работает Подгорный, нот думаю, вскоре вы и сами поймете что к чему.

— Артур, появилось дело. — Произнес хриплый голос в трубке, а затем громко и протяжно кашлянул. Этот голос парень был способен отличить от сотни других, даже если бы они раздавались одновременно, потому что этот голос принадлежал его работодателю, человеку по имени….хотя…настоящее его имя Артуру было неизвестно, а только то, которое было дано этому человеку после принятия им священного сана.

— Снова? Уважаемый отец Андриан, я только что вернулся домой. Неужели после всего, что я сделал нельзя подарить мне пару дней покоя?

— К сожаленью это невозможно. Церковь нуждается в тебе. Совершено убийство. Мы взываем к тебе за помощью.

Произнесенные слова должны были, по закону жанра, быть произнесены с трепетом и чувственностью, но на этот раз они были произнесены сухо и безжизненно.

— Батюшка, я не святой, чтобы взывать ко мне…

— Не богохульствуй! Церковь в очередной раз нуждается в тебе, будь добр, прояви терпение и послушание.

В хрипловатом голосе послышалось раздражение. Артур никогда не боялся тех, на кого работает, и злить их ему крайне не хотелось только потому, что это были уважаемые им люди, но и они должны иметь хоть каплю сочувствия в конце, то концов!

— А я нуждаюсь в отдыхе. — Пробормотал Артур, и немного помолчав, выдохнул:

— Могу я хоть одну неделю не работать?

— Я понимаю, тебе сложно. — С ложным сочувствием произнес голос в трубке. — Но на этот раз без твоего вмешательства не обойтись. Что — то страшное назревает, буря не за горами…митрополит лично попросил поручить это дело тебе.

— Сколько уже раз мне приходилось это слышать! — Закатил глаза Артур. — Ладно. Диктуйте адрес.

В трубке опять кашлянули:

— В этом нет необходимости. Приезжай к церкви святого князя Александра Невского, к той, которая находится около верховного Совета Крыма. И молю тебя, сделай это как можно скорее. Наш человек будет ждать тебя там и всё объяснит.

Артур повесил трубку и откинулся на спинку кресла. Потянулся. Работа…работа… как же ему она надоела. Когда, наконец, он поедет, куда ни — будь к морю и насладится жарким солнцем, а главное покоем? Из кухни повеяло горелым беконом, и Артур бросился спасать свой завтрак.

Спустя полчаса, его бордовый джип, остановился на противоположной от церкви стороне улицы. Солнце невыносимо жгло, крыша автомобиля раскалилась, словно сковородка, в салоне не чем было дышать.

Эта церковь была самой большой и красивой во всем городе. Её сверкающие купола были видны издалека, а звон, по праздничным дням раздающийся с церковных башен отличался особым мелодичным звучанием и привносил чуточку веры в душу каждого, кто его слышал.

Артура удивило отсутствие того чего следовало ожидать в подобных случаях: стоянка была совершенно пуста, никаких тебе машин с мигалками. Он что ошибся адресом? Оглянувшись по сторонам, мужчина убедился, что находится в нужном месте, именно сюда в детстве по воскресеньям и большим праздникам родители приводили его маленького молиться.

Справа от него находился похожий на здание Пентагона, Верховный Совет республики, чуть левее находился памятник танковым боям в виде огромного старого танка, установленном на возвышении. Около него как раз фотографировалась парочка туристов. Слева располагалась шумная улица Розы Люксембург, которая у Артура в первую очередь ассоциировалась с психиатрической клиникой, которая находилась не так далеко от церкви. Никакой тебе шумихи. Видимо, произошедшее убийство очень важно для церкви, раз церковные власти не хотят придавать огласки случившиеся.