Никогда не забудем! (Сборник рассказов белорусских детей) - Мавр Янка. Страница 19

— Отдай капсюль! — крикнул он.

— Нет, не отдам.

— Зачем он тебе?

— Нужен.

После долгого спора Римма рассказала Алеше о своем желании. Митюров забрал капсюль и начал уговаривать, чтобы она не делала этого.

— Подрывное дело очень опасное. Малейшая неосторожность — и ты погибнешь, — говорил он.

Но Римма и слушать не хотела.

После спора с Риммой Митюров спрятал баночку с капсюлями под изголовье и, не раздеваясь, лег на нары. Римма не спала и следила за ним. Как только Митюров заснул, она тихонько подошла к нарам и взяла один капсюль. Она знала, что взять мину будет нетрудно: Митюров их не прятал.

Той же ночью она ушла, оставив командиру отряда записку: «Я пошла на железку. В лагерь не вернусь, пока не взорву эшелон. Обо мне не беспокойтесь».

А Митюрову она написала:

«Я взяла один капсюль. Задуманное выполню. Все твои уговоры напрасны».

Исчезновение Риммы первым обнаружил командир отделения Кузнецов. Он пришел в землянку, разбудил нас и начал допытываться, где Римма.

— Не знаем, — ответили мы, — она ничего нам не говорила.

Ничего не добившись от нас, он доложил взводному и командиру роты.

Наконец, из письма командиру отряда все узнали, в чем дело.

Римма вернулась через трое суток. Она была усталая, но веселая и довольная. Глаза ее блестели от счастья. Она бросилась к нам и начала рассказывать, как всё произошло.

В первые две ночи поезда не шли. От обиды она даже плакала, но все же решила дожидаться. Ночью Римма лежала у железнодорожного полотна, внимательно прислушивалась ко всему и до боли в глазах всматривалась в ночную мглу. Днем залезала в стог сена и отдыхала.

На третьи сутки шел воинский эшелон. Римма подложила мину, отползла и стала ждать.

^{На третьи сутки шел воинский эшелон. Рима подложила мину.}

Раздался взрыв. Сердце ее забилось от радости: под откос валились вагоны. Слышались крики и стоны раненых немцев.

— А что ты ела? — спросили мы.

— Я сходила в деревню Залесье и попросила у крестьян, — ответила она.

В отряде сначала не поверили, что одна девочка могла взорвать поезд. Чтобы проверить, правда ли это, командир выслал разведку. Разведка вернулась и доложила, что на перегоне между станциями Татарка и Осиповичи как раз в том месте, какое указывала Римма, действительно спущен под откос немецкий воинский эшелон. А раз никто другой из отряда на «железку» не ходил, всем стало ясно, что это дело Римминых рук.

Но Римма не успокоилась на этом и сразу же принялась за создание первой в отряде подрывной группы из девушек. В нее вошли мы и Надя Суровей. Римма была руководителем. Она учила, как подползать, подкладывать мины и вставлять капсюль. Когда мы изучили подрывное дело, она попросила командира отряда, чтобы он разрешил ей со своей группой пойти на «железку». Командир согласился. Она вскочила в землянку радостная, возбужденная. Лицо ее сияло, ярко блестели большие глаза.

— Девочки, пойдем! — крикнула она.

Мы поднялись с нар и начали собираться.

Взяли мины, тол, капсюли, еду, оружие и на рассвете отправились в дорогу. Лесом шли пятнадцать километров. Темнело, когда вышли на опушку, откуда была видна железнодорожная линия. Остановились, осмотрелись. Поблизости никого не было. Залегли и начали ожидать. Но в первую ночь нам не повезло — поезда не шли. Под утро полил дождь. Мы промокли, начали мерзнуть.

Километрах в трех от нас, на лугу, стоял стожок сена. Мы забрались в него. Немного согрелись и заснули. Проснулись в полдень. Поели. И опять отправились на линию. В лесочке дожидались темноты.

Пока лежали, Римма распределила, что кому делать. Поля и Надя остались на месте, а Нина и Римма с миной поползли к полотну. Вдруг послышались чьи-то шаги. Девочки прижались к земле и притаились: это шли два немецких часовых. Пропустив их, Римма с подругой поползли дальше. Послышался грохот поезда. Девочки заложили мину. Шум поезда нарастал. Римма и Нина быстро поползли назад, а потом вскочили и побежали. Когда поезд приблизился, они упали на землю. Раздался оглушительный взрыв под паровозом, и вверх взлетел высокий столб огня… Послышался треск, лязг, крики. Из сторожевых будок по нам открыли огонь из пулеметов. Немцы стреляли наугад. Мы лежали, пока не прекратилась стрельба. Потом поднялись и пошли в лагерь. Это была Риммина вторая, а наша первая боевая операция на «железке».

От имени командования бригады нам была объявлена благодарность.

Вскоре Римма и Поля отправились на станцию Татарка. На этот раз они подложили под рельсу тол с капсюлем. Тол взрывается, если дернуть за длинный шнур, который прикреплен к капсюлю. За день до этого Митюров со своими подрывниками взорвал немецкий эшелон. Немцы после взрыва пустили вспомогательный поезд, который ходил то взад, то вперед. Взрывать его не было никакого смысла. С утра лил дождь, но девочки терпеливо ожидали. Вот прошли часовые; но тол и шнур не заметили, потом со станции вышел дежурный с карманным фонариком. Он подошел к тому месту, где был заложен тол, и увидел шнур. Раздался свисток. Выхода не было.

— Надо рвать! — прошептала Римма.

— Рви, — согласилась Поля.

Римма потянула за шнур. Девочки лежали в нескольких метрах от полотна, и их оглушило взрывной волной. Они не смогли сразу подняться. Через несколько минут все-таки встали и, поддерживая друг друга за руки, добрались до лагеря.

На следующий день разведчики донесли, что дежурный немец был разорван на клочки.

Римма участвовала во многих других операциях. Она была неутомима. Вернувшись с одного задания, просилась на другое.

Погибла Римма летом 1944 года. Наш партизанский отряд шел с боями на соединение с регулярными частями Советской Армии, которая гнала немцев из родной Белоруссии.

Немцы уже сдавались пачками.

В это время произошло то, чего никто не ожидал. По шоссе Минск — Бобруйск двигались части немцев, которые вырвались из бобруйского «котла». Они напали на наш отряд. Партизаны залегли около шоссе. Завязался жестокий бой. Было подбито два танка и несколько машин. Римма и семь бойцов вели бой с большой группой немцев.

Когда вышли патроны, Римма поднялась в атаку. В эту минуту вражеская пуля скосила ее.

Уже мертвой ее привезли в Осиповичи. Здесь ее и похоронили.

Партизаны отряда тосковали по Римме. А мы, ее подруги, горько плакали. Очень жаль было Римму, с которой прошли весь боевой путь, перенесли все тяжести и трудности партизанской жизни… Особенно обидно было то, что она погибла в счастливый день освобождения Белоруссии.

Поля и Нина Борозна.

Местечко Липень, Осиповичский район.

ПАПА «ГИСА»

Как только началась война, папа собрался, поцеловал всех нас и ушел на фронт. Остались мама и нас трое: я, брат Вова и Ваня. Мне было десять лет, Вове — семь, а Ване — четыре.

Потом появились немцы и стали наведываться в нашу деревню. Они искали партизан и забирали коров. Партизаны часто заходили к нам и ночевали в бане. Мама предупредила, чтобы мы никому не проговорились об этом. Особенно мы уговаривали Ваню, потому что он был маленький.

Однажды к нам пришел партизан, которого звали Гриша. Он был веселый, и мы все его любили. Он играл с Ваней, и Ваня называл его «Гиса».

Вдруг видим — к нам идут три немца. Мы перепугались, Гриша хотел уходить, но уже было поздно и спрятаться негде. Тогда мама сказала нам:

— Дети! Называйте его папой. Понимаете?

Я и Вова хорошо понимали, но испугались за Ваню. Мы начали говорить Ване, чтобы он называл Гришу папой, а не то немцы нас всех убьют.

Немцы уже входили во двор. Мама дала Грише порванную отцовскую куртку, молоток и сказала;

— Починяй шкаф!

В шкафу были поломаны дверцы. Гриша начал стучать молотком, снимать дверцы.