Темный путь (ЛП) - Патни Мэри Джо. Страница 7

Моей любимой и единственной сестре,

Сара

Тори охнула от радости.

— Синтия, чудесные новости!

Ее соседка вернулась к вышивке, но с вопросом подняла голову.

— Твой отец принял магию и разрешил тебе вернуться.

— Этого не случится, — сказала Тори. — Но моя сестра так недовольна им, что переместила свадьбу в поместье брата, чтобы я могла приехать. Я смогу провести Рождество с семьей! С частью семьи. Моя сестра прислала карету с письмом. Она ждет! Я могу уехать прямо сейчас!

Шок и боль мелькнули в глазах Синтии и пропали, Тори едва успела заметить это. Она поняла, что ее соседка ждала их каникул вместе. И, судя по тому, как Синтия сжала сумочку в руке, Тори поняла, что это был подарок для нее.

Синтия опустила взгляд и едко сказала:

— Хорошо! У меня снова будет вся комната. Ты так мешаешь. Постоянно болтаешь.

Тори словно ударили по лицу. Она думала, что они подружились.

Она хотела парировать, что было бы приятно побыть вдали от Синтии, но она напомнила себе, что ее соседка ощущала боль. Без Тори Синтия останется одна.

— Я хотела бы взять тебя с собой, — тихо сказала она. — Так будет веселее.

Синтия вскинула голову с хмурым видом.

— С чего мне хотеть ехать на глупую свадьбу к людям, которых я не знаю?

— Я была бы рада твоему обществу, — спокойно сказала Тори. Ее слова были почти правдой. Ей стоило пригласить Синтию с собой?

Нет, Тори хотела сосредоточиться на семье и свадьбе Сары, а не разбираться с переменами настроения Синтии.

— Но будет утомительно трястись в карете по Англии, чтобы побыть с незнакомцами. Куда веселее быть с другими, которые останутся тут на каникулы.

— Многие из оставшихся — глупые любители магии, — кисло сказала Синтия. — Мои друзья уезжают.

Синтия не любила, когда указывали, что она была Нерегуляром и любителем магии сама по себе. Она не хотела бы слушать, что напыщенные девушки не могли быть друзьями, раз Синтия не была с ними честна. Только с Нерегулярами Синтия могла раскрыть свой талант магии. Жаль, что она разрывалась между тем, кем была — сильным магом — и тем, кем хотела быть.

Тори была в таком же положении. Если она доживет до ста, не забудет шок и боль от друзей и соседей, отвернувшихся от нее, когда ее магия раскрылась. Они вели себя так, словно она была заразной. Она все отдала бы, чтобы магия пропала.

Но теперь она хотела использовать магию и сохранить друзей-магов. Каждый ученик в Лэкленде сталкивался с этой дилеммой. Тори сказала, сохраняя терпение:

— Мне нужно собираться. Карета ждет.

Она открыла дверцы шкафа. Ее школьная одежда была удобной, но не подходила для свадьбы. Умная Сара прислала ее лучшую одежду, так что брать тяжелый сундук не нужно было. Хватит ее сумки.

Она взяла нужные вещи, быстро набросала записку для Элспет, которая еще была в школе, но собиралась уехать завтра на Рождество к бывшей гувернантке.

«Элспет, я буду на свадьбе сестры! Объясню все, когда приеду. Безопасного тебе пути, вкусного гуся и имбирного пряника. Тори».

Она сложила записку и отдала соседке по комнате.

— Расскажи всем, куда я уехала, и пожелай им от меня счастливого Рождества.

Синтия пожала плечами, не глядя на нее.

— Раз решила ехать, иди уже!

Ее грубость вызывала жестокость, но в глазах Синтии блестели слезы. Тори стало не по себе, и она сказала:

— Я оставлю тебе пудинг и все, что с ним. Уверена, тебе понравится. Повар в Фейрмаунте чудесный.

Ее соседка пронзила ее испепеляющим взглядом.

— Зачем мне этот тупой пудинг в форме пушечного ядра?

Тори уже не выдержала и рявкнула:

— Можешь попробовать поделиться им с другими, если вообще способна думать не только о себе! — она закинула ремешок сумки на плечо, поправила плащ и пошла прочь.

Когда она вернется, нужно поговорить с директрисой о другой комнате, как только возникнет свободное место. Когда Тори прибыла в Лэкленд, свободной была только кровать в комнате Синтии. И та не была рада соседке.

Тори восхищалась тем, как Синтия работала в 1940. И ей нравилась тогда ее соседка по комнате. Но чаще всего с Синтией было слишком много проблем. Пора было изменить это.

* * *

Синтия держалась, пока Тори не ушла. А потом разрыдалась от гнева. Как Тори посмела так убежать? У них были планы на каникулы! Рождество было бы неплохим, если бы они с Тори собрали травы для украшения, съели пудинг и обсудили свои приключения.

Она в ярости сбила ящик с угощениями со стола Тори. Ящик рухнул на пол, и шар-пудинг выкатился, защищенный слоями бумаги.

Синтия пнула пудинг изо всех сил и охнула от боли, ушибив пальцы. Пудинг катился дальше, остановился у стены с глухим стуком. Он даже не был надбит.

Ее гнев угас, и она сжалась в центре своей кровати, обхватив себя руками и рыдая. Так не честно! У Тори было все. Она была не такой красивой, как Синтия, но у нее было очарование, которое всех привлекало к ней.

Аллард, который должен был хотеть Синтию, не мог отвести взгляда от Тори. И у Тори было много друзей в школе, а еще члены семьи, которые любили ее, несмотря на магию. Так не честно!

Но, может, это было честно. Тори была лучше Синтии. Хоть она знала, что ее едкие слова прогоняли людей, Синтия не могла остановиться.

Она ненавидела себя, так что было правильно, что люди ненавидели и ее.

ГЛАВА 5

Тори спустилась по лестнице и вышла из общежития, двигаясь как можно быстрее, чтобы оставаться при этом леди. Она не замедлилась, пересекая сад и входя в главное здание.

Миссис Грайс, директриса, ждала в холле, поджав недовольно губы.

— Вы не спешите, — возмутилась она.

Тори опустила взгляд и постаралась выглядеть скромно.

— Простите, миссис Грайс, но на сборы ушло время, ведь я не знала, что уеду сегодня.

— Так не делается, — ворчала директриса. — Лорд Фейрмаунт должен был сообщить заранее.

Тори скрывала удивление, миссис Грайс думала, что отец Тори позвал ее. Сара, похоже, подделала записку от графа. Умная сестра.

— Я тоже не ожидала.

— Постарайтесь не опозорить школу, пока вы не здесь, — сухо сказала директриса.

Стараясь выглядеть ангельски, Тори опустилась в реверансе, а потом ушла за дверь, чтобы ее не остановили.

На карете был герб семьи жениха Сары, лорда Роджера Хоуторна, и лакей у двери был незнакомцем. Но глаза Тори расширились при виде девушки, которая ждала, опустив взгляд, но не скрывая улыбки. Молли Фултон была служанкой Тори, когда та жила в Фейрмаунт-холле, и она утешила Тори, когда ее изгнали в аббатство.

— Позвольте взять вашу сумку, леди Виктория, — сказал лакей, удивляясь тому, как мало вещей взяла Тори.

Было странно слышать свой титул после месяцев обращения к ней как к мисс Мансфилд. Она села в карету, Молли — следом. Лакей закрыл дверцу и сел рядом с кучером. Карета поехала.

Как только они остались одни, Тори сжала ладонь служанки с энтузиазмом, который юные леди не должны были проявлять к слугам.

— Молли, я так рада тебя видеть! Как ты попала сюда?

Молли, веселая девушка с песочными волосами и веснушками, ответила:

— Я сама вызвалась. Другие служанки не хотели провести Рождество вдали от семей, но я хотела узнать, как вы, миледи.

Тори была тронута. Она сказала:

— Ты так добра. Сначала было сложно, но я завела друзей. Мне нравятся почти все уроки, и с нами неплохо обходятся, — она подумала о мисс Маклин. — Почти все время. Как дела в Фейрмаунт-холле?

— Без вас очень тихо, мисс, — Молли покачала головой. — Дом изменился. Ваш отец не говорит о вас, ваша мама готова плакать, а леди Сара уже отправилась в дом вашего брата готовиться к свадьбе.

Может, Тори стоило радоваться, что все были несчастны, но она опечалилась. Счастливый дом, в котором она выросла, пропал навеки, разбитый правдой о магии Тори.