Вход не с той стороны - Башибузук Александр. Страница 3

     — Гертруда, можно Герда, — буркнула девушка, крепко пожала мою руку, внимательно посмотрев на меня, и тоже заулыбалась. — Только…

     — Да понял я, понял. Я не клеюсь, и не буду клеиться, — я облегченно вздохнул и возгордился своим, еще не до конца потерянным, умением ладить с девушками, даже самыми норовистыми.

     — Коньяк будешь? — совсем оттаяла соседка и, не дожидаясь ответа, вытянула из рюкзачка, валявшегося под ногами, увесистую серебряную флягу. Явно старинной работы, вдобавок украшенную немецким орлом из накладного серебра на выпуклой стороне.

     Немного оторопев от такого резкого перехода от войны к мирным действиям, я принял раскладной серебряный стаканчик, тоже гарантированно ручной работы, и махнул густоватую, пряно пахнущую жидкость. Коньяк был не просто хороший, а действительно отличный. Хоть я и считал себя знатоком, но опознать коньяк не смог. Ничего подобного раньше не пробовал.

     — Отличный коньяк… Какая марка?

     — «Мартель гордон блю». Подарили, когда была во Франции. А чего ты не лезешь с тостами вроде за прекрасных дам? — спросила Герда, и тоже лихо опрокинула свой стаканчик.

     — Да я так понял, что не к месту эти тосты. Да и тебя явно не назовёшь прекрасной дамой, — не преминул немного отыграться. Действовал я больше по наитию, улавливая, что на правильном пути. — Прекрасные дамы это… это сюсюканье, кружавчики, явно не журнал «Охота и Оружие» и не коньяк в эсэсовской фляжке. Сильная, уверенная в себе, красивая девушка — это про тебя.

     Герда кивнула головой и опять сунула мне наполненный стаканчик.

     — Ты или нормальный мужик… что маловероятно, их так мало осталось, или просто умный… как-то так. Ну да ладно, не будем разбираться. Чего в Таиланд собрался? Секс-туризм? Или просто развеяться?

     — Да нет. Точно не секс-туризм. Само слово… какое-то липкое, грязное. Я не против здорового секса, но только не за деньги. Будем считать, еду развеяться.

     — Мне без разницы. Так, спросила… из вежливости. Надо же о чем-то разговаривать, когда пьешь коньяк, — Герда с непонятным выражением лица пожала плечами и в третий раз разлила коньяк по стопочкам. — Так сказать… из самого худшего выбираем лучшее.

     — В смысле? — не понял я. Какая-то она все-таки странная. Сама предложила выпить и теперь усердно демонстрирует свое полупрезрительное отношение. Это я-то лучшее из худшего?

     — Не заморачивайся. Держи. — Девушка всё же сунула мне стаканчик в руку и скучным тоном сказала: — Давай выпьем за лучшие варианты в нашей жизни.

     — Не против, — ответил я и добавил, точно таким же тоном, как у девушки: — И чтобы эти варианты нам встречались везде. Даже в самолете.

     Герда выпила и наморщила лобик, как бы стараясь понять, что я имел в виду, потом с возмущением на меня уставилась, вырвала из рук серебряную стопочку и отвернулась к проходу, давая понять, что разговор окончен.

     Закончен — так закончен, считать себя лучшим из худшего я не собирался. Нет, все-таки западные женщины проблемные до невозможности. Именно европейские и американские. С южноамериканками, а тем более нашими девушками проблем, наверное, было бы гораздо меньше. Познакомились, приятно поболтали, уже прекрасно понимая, чего хотим друг от друга, и к посадке в Бангкоке, в случае совпадения интересов, имеем планы на совместный отдых, или, по крайней мере, на некоторое, проведенное вместе, время. Я за традиционные ценности. Категорически. Феминизм и всякие гендерные заморочки — от нечистого. Определенно.

     Все оставшееся до посадки время мы старательно не замечали друг друга. Вышли из самолета и я потерял ее из вида до того самого времени пока мы не оказались опять рядом в креслах, в самолетике летевшем на остров Самуи, где у меня был забронирован отель.

     Герда возмущенно на меня уставилась и ехидно спросила:

     — Ты маньяк?

     — С чего это ты взяла? — возмутился я. К тому же половина пассажиров самолета оказались русскими, Герда говорила громко, все услышали и сразу уставились на меня. С особым интересом смотрела расплывшаяся дамочка с обесцвеченными волосами и лет пятидесяти возрастом.

     — А зачем ты меня преследуешь? — изобличающе нацелила на меня пальчик девушка.

     — Не обольщайся. У меня отель на Самуи забронирован.

     — Скажи еще — в Коралл Бей.

     — В Коралл Бей. Думал, хоть здесь избавлюсь от… — хотел я сказать, от кого хочу избавиться, но промолчал. Еще скандалить начнет. Дальше повторилась та же история, что и в Боинге. Мы опять перестали замечать друг друга ровно до того момента, пока нас не заселили в соседние бунгало.

     Я плюнул, принял душ, переоделся и пошел в бар, находящийся, судя по карте, в пяти минутах ходьбы от моего домика. Чудные пейзажи и волшебной красоты Сиамский залив немного отвлекли меня от мрачных мыслей, я так и не смог понять, какого хрена меня занесло в Таиланд. С увиденной мною во сне местностью местные пейзажи совсем не сочетались.

     Я добрел до бара стилизованного под тропическую хижину с большой верандой, сел за столик и заказал моментально нарисовавшейся рядом миловидной и миниатюрной официантке местное пиво Тigеr. За заоблачную цену в местных фантиках.

     — Рад приветствовать соотечественника, — произнес кто-то рядом на русском языке.

     Я повернул голову и увидел сухонького старичка лет шестидесяти, в широких льняных брюках, кожаных сандалиях, пестрой гавайке, неимоверно дорогим хронометром Vасhеrоn Соnstаntin на руке и массивным золотым перстнем с черным камнем на пальце. Золотые очки, массивная цепь на шее и изящная трость из черного дерева, с вырезанной головой льва вместо ручки дополняли его облик, самый изысканно аристократично-олигархичный.

     — Здравствуйте. Присаживайтесь, — я показал старику рукой на стул. Он своим видом вызывал доверие, и поболтать о местных достопримечательностях с соотечественником я был не против.

     — Юрий Иванович, — представился старик и неожиданно крепко для своего телосложения пожал мне руку. — Какими судьбами вас занесло в это райское местечко?

     — Максим. Из Москвы я. Так сильно написано на лице, что я из России? Как вы узнали?

     — У нас у всех на лице написано, что мы русские. Именно русские, и именно из России. Россия-матушка печати ставит на всю жизнь. Так это и хорошо, ни с кем не спутаешь. Так зачем вы здесь?

     — Развеяться, да и… еще раз развеяться, — не нашел я, что сказать и спросил сам: — А вы, Юрий Иванович?

     — Я здесь живу. У меня дом на частной территории. Вот, решил пройтись, на девочек посмотреть. Грешен, люблю это дело. Смотрю, сидите вы, Максим, печальный, загадочный и определенно русский. Дай, думаю, поболтаю, — ответил старик и внимательно на меня посмотрел. Так внимательно, что я себя почувствовал, как в допросном кабинете на Лубянке, перед следователем МГБ. Добрым-добрым следователем, но держащем руку на кнопке вызова вертухаев с дубинами. — Чего печалитесь, Максим? Курорт здесь дорогой, значит, проблемы не финансовые, или в казино все просадили?

     — Общие проблемы. Общее тоскливое настроение. Да никак себя в жизни найти не могу, — неожиданно признался я. — От этого и тоскую. И традиционное лекарство только на время помогает. В работе себя нашел, а в остальном — увы.

     — Бывает, батенька, — согласился Юрий Иванович. — Женщинами отвлечься пытался? Ничего, что я на ты?

     — Ради бога. Женщины — это хорошо, но только в малых дозах, и только если употреблять их по прямому назначению. Да и помогает на время, — ответил я.

     — Это да… — опять согласился старик и безапелляционно заявил: — Водку пьянствовать, конечно, не выход, но я приглашаю тебя в кабачок. Чем-то ты вызываешь у меня расположение. Заодно и поищем выход вместе. Не против?

     — Да нет, конечно, — ответил я ему. Хотя сильно сомневался, что мне, кроме меня самого, может кто-нибудь помочь. Однако напиться уже хотелось, особенно с русским. Сомневаюсь, что, к примеру, смогу славно посидеть с китайцем. Не тот менталитет. Настроение предстоящей выпивке тоже соответствовало. Иду, конечно.