Порочная месть (СИ) - Салах Алайна. Страница 12

— Мистер Колдфилд очень хочет вас видеть.

Поняв, что если я не соглашусь, то Прайд найдет иной способ доставить меня в гостиную, опускаю ноги с кровати и сухо произношу:

— Передайте мистеру Колдфилду, что он может начинать ужинать без меня. Я скоро спущусь.

Прайд с секунду изучает меня глазами, после чего коротко кивает и закрывает за собой дверь. Стягиваю с себя рубашку, прилипшую к спине от пота, и плетусь к двери, которая была обозначена как ванная. Разобравшись с диковинными смесителями, включаю воду в душевой и быстро намыливаю тело ароматной пеной из прикрепленного к стене металлического диспенсера. Голову решаю не мыть, потому что не уверена, что найду фен, да и вообще не хочу, чтобы Кейн думал, что я как-то готовлюсь к встрече с ним. Обнаружив на полках пушистые полотенца с вышитыми монограмммой КейКей, зло фыркаю и начинаю быстро растирать ими тело. Влажную рубашку сменяю на мягкую хлопковую толстовку, которую нашла в своей сумке, натягиваю джинсы и, сделав несколько глубоких вдохов, чтобы прессом кислорода погасить поднявшееся волнение, выхожу за дверь.

— Кухня слева от вас, мисс Соулман, — слышу голос Прайда, едва моя нога покидает последнюю ступеньку. Пробормотав «спасибо», шагаю в указанном направлении и оказываюсь в помещении больше напоминающем банкетный зал, где за сервированным в лучших ресторанных традициях обеденным столом восседает хозяин дома, одетый в белую рубашку, расстегнутую на две пуговицы. Судя по пустующей тарелке и нетронутому стакану с минеральной водой, к ужину он не приступал.

— Ты долго. — голос Кейна пронизан недовольством, когда он рассматривает меня из-под расслабленных век.

Шантажом заставил меня приехать к нему домой и высказывает недовольство от того, что я задерживаю его трапезу.

— Необязательно было меня ждать. — парирую холодно и с нарочито громким скрежетом отодвигаю стул. — Я все равно не собираюсь есть.

Едва я приземляюсь на стул, на кухне появляется худощавый мужчина в синей рубашке и брюках, и подойдя к столу, начинает бесшумно раскладывать еду по тарелкам: кажется, это ягненок с овощами. По очереди наполнив сначала тарелку Кейна, а затем мою, также беззвучно покидает кухню.

Кейн берет в руку вилку и глядя на меня, откинувшуюся на спинку стула в немом протесте, негромко цедит:

— Ешь.

— Я сказала, что не хочу. — говорю твердо и заставляю себя встретится с ним глазами. — Где мой брат? Он не выходит на связь.

— Если ты полагаешь, что я буду терпеть твои истерики и попытки объявить голодовку, ты сильно ошибаешься. — холодно произносит Кейн, неспешно отрезая кусок мяса ножом.

— А чего ты ожидал? Что шантажом заставишь меня приехать к тебе домой и получишь покладистую наложницу? Будешь наказывать меня розгами за непослушание?

— Это лишнее. Попробуешь вставать в позу, через день вернешься в свою конуру и займешься организацией похорон своего брата. Уясни одно: то, что ты здесь — это скорее, услуга с моей стороны. Альтернативный способ решения проблемы. И всего этого бы не было, явись твой брат ко мне сам и верни он то, что у меня забрал.

От этой демонстрации превосходства и напоминанию о моей собственной беспомощности мой голос трескается.

—Артур знает, что я здесь?

— Он, как минимум, догадывается.

— То есть ты держишь меня у себя до тех, пор пока он не вернет то, что он тебе должен?

— Кажется, я уже пояснил тебе, что ты останешься у меня до тех пор, пока мне будет этого хотеться. Не нужно воспринимать мои слова как шутку, Эрика.

Встречаю его тяжелый взгляд на своем лице.и чувствую, как по телу разносится нервное покалывание от не завуалированного намека в этой фразе. Так Кейн подчеркивает, что намерен привести все свои обещания в силу.

— А теперь ешь. — он кивает в мою наполненную тарелку и делает неуловимый жест рукой, после которого на кухне вновь появляется тот самый мужчина с бутылкой вина в руках. Насильно заставляя себя пережевывать кусок ягненка, наблюдаю как стоящий рядом со мной высокий бокал на два пальца наполняется рубиновой жидкостью.

— Выпей. — слышу насмешливый голос. — Надеюсь, вино по-прежнему действует на тебя расслабляюще.

глава 8

Наш молчаливый ужин то и дело прерывается звонками мобильного Кейна. Судя по обрывкам фраз, разговор касается его бизнеса, поэтому спустя какое-то время я перестаю в них вслушиваться, предпочитая налегать на вино и украдкой посматривать на своего тюремщика. Лицо Кейна жесткое и бесстрастное, когда он коротко отдает распоряжения в трубку, и я с горькой усмешкой вспоминаю, как лежа в своей юношеской кровати мечтала о том, что однажды он меня полюбит. Святая наивность. Монстр, сидящий передо мной, не способен любить.

От вина щеки начинают гореть и мышцы, скованные многочасовым напряжением постепенно расслабляются. Воспользовавшись отвлеченностью Кейна, откидываюсь на спинку стула с бокалом в руке и начинаю изучать интерьер кухни: серые подвесные шкафы, без единого намека на то, что ими когда-либо пользовались, сияющую плиту, похожую на пульт управления космического корабля, и массивную барную стойку. Интересно, тот мужчина, который раскладывал еду, сам ее готовил? И сколько вообще у Кейна наемного персонала в доме? Пока я насчитала троих: Прайд, предположительный повар и домработница, о которой он упоминал при разговоре в его кабинете.

— Как ты предохраняешься? — слышу требовательный вопрос через весь стол. От неожиданности я замираю с бокалом в руке, чувствуя как и без того порозовевшее лицо сильнее заливается краской. Погрузившись в размышления, я не заметила, как Кейн закончил разговор, и что все его внимание сосредоточенно на мне.

И я совсем не хочу отвечать на этот вопрос, но взгляд Кейна настойчиво пробуривает дыру в моей молчаливой обороне, буквально силой вытаскивая из меня слова.

— Таблетки. — запиваю свой слабовольный ответ длинным глотком вина.

— Подойди ко мне. — ладони Кейна покоятся на столе, а сам он смотрит на меня в упор, словно снайпер, держащий под прицелом. — И выпусти уже бокал из рук.

— Зачем? — хриплю и сильнее сжимаю гладкую ножку, как если бы могла вместить в нее поднявшуюся нервозность.

— Твои вопросы ни к чему не приведут. Просто встань со стула и подойди.

Поколебавшись секунду, я выпускаю из рук тепло хрусталя и, поднявшись, нетвердо шагаю вдоль обеденного стола к стулу Кейна. Он не отводит от меня взгляд ни на секунду, словно знает, что если снимет с меня путы своего пристального внимания, я сбегу.

Останавливаюсь на расстоянии вытянутой руки от него и замираю, вонзив пальцы ног в пол. Чувствую себя деревом, пытающимся пустить корни, чтобы не погибнуть от грядущего урагана. Но ураган все же настигает меня, когда тяжелая ладонь Кейна ложится мне на бедро и рывком подтягивает к себе, так что я оказываюсь зажатой между его коленями.