Драконьи норы и другие ловушки (ЛП) - МакГи Шеннон. Страница 15

Я воткнула посох в землю, чтобы сохранить равновесие; моя правая рука отлетела от дерева и прижалась к тому месту, куда ударила Марианна. Горло сжалось, я судорожно глотнула воздуха. Потом еще один. Еще. Я не могла отдышаться. Хлопанье крыльев над головой становилось все громче, даже когда воробьи скрылись из виду. Под толстыми кожаными перчатками на ладонях горели призрачные царапины. Я еще сильнее склонилась над посохом, и перед глазами все поплыло.

Сквозь пляшущие черные пятна я увидела, как Марианна протянула руку.

— Эй… с тобой все в порядке?

Не желая ее беспокоить, я подавила неожиданную вспышку паники. Я сделала еще один резкий вдох, а затем заставила себя медленно выдохнуть. Постепенно это чувство прошло, оставив меня холодной и немного больной. Что это было? Это было почти как воспоминание, но когда я в последний раз обдирала руки при падении?

— Тайрин? — спросила Марианна. На этот раз в ее голосе прозвучало больше беспокойства.

Возможно, Эдит была права. Некоторые наемники, как Марианна, могли посочувствовать мне, когда дело доходило до моих печалей, но я не хотела этого. Эти люди не знали, кем я была когда-то. Они ничего не знали о том, что произошло со мной. Для них я была просто Тайрин. Пастушка с гор, решившая начать новую жизнь.

Восстановив дыхание, я выпрямилась и улыбнулась ей. Я заставляла себя и знала, что это выглядело немного безрассудно, но это было лучше, чем выглядеть испуганной.

— Со мной все в порядке. Это был хороший удар! Дай мне передохнуть, и мы продолжим снова.

На ее лице отразилось облегчение. Она изобразила несколько ударов.

— Ладно, задира. Посмотрим, какова ты в бою.

Мой смех был искренним. Я получила название «задиристая» или «задира» на ранней стадии, от Сэм. Она первая поняла, что я буду тренироваться даже в те дни, когда идет сильный снег, и двор пуст. Она разнесла весть, и я уже пережила немало насмешек по этому поводу. Несколько человек сказали, что если я заболею и распространю болезнь, мне придется отвечать за это на тренировочном дворе. Это заставило меня сократить тренировки в самые неприятные дни… но я все же заставила себя делать немного, даже если это было только на короткое время. Я хотела быть готовой ко всему. Кроме того, из всех «Тайрин» я могла бы быть… драчливым бойцом.

Мы с Марианной прошли еще два раунда, и все они она выиграла, а потом расстались. После трех часов во дворе я проголодалась и была готова отдохнуть с друзьями.

Было странно думать, что у меня есть друзья… но они у меня были. В течение нескольких месяцев, последовавших за моим разговором с Деем, я делала все возможное, чтобы связаться с другими наемниками за пределами тренировочного двора.

На это требовалось время. Дома я никогда не умела ладить с людьми. Когда дело доходило до разговоров с другими людьми, Най всегда была на высоте. Вспомнив легкость, с которой она всегда чувствовала себя в толпе, я попыталась подражать ей.

Поначалу я чувствовала себя более чем неловко, задавала вопросы и шутила. Время от времени я позволяла Элле взять инициативу на себя, но заставляла себя больше, чем раньше, осознавая, что это не просто знакомство. Если я останусь в Двенадцатой Роте, некоторые из этих людей будут защищать меня в бою. Я узнавала их истории и делала лицо участливым. Постепенно друзья Эллы стали моими друзьями. Нас было всего пятеро: Элла, я, Лукас, Коннер и девушка по имени Марайя, но таких друзей у меня никогда не было.

Когда я вошла в столовую, Марайя уже сидела и ела. Она заметила меня почти сразу, как только я вошла, и помахала рукой. Я не удивилась, увидев рядом с ней Лукаса. Марайя приехала через две недели после нас, и с тех пор они слиплись, как две половинки ореховой скорлупы. Люк не помахал ей, но только потому, что накладывал себе что-то на тарелку, пока она не смотрела. Я ухмыльнулась.

Еще месяц назад я и представить себе не могла, что проведу столько времени с Лукасом. Брат пытался обвинить его в нападении на мою подругу Бет. И меньшее могло разрушить зарождающуюся дружбу.

Все время, пока мы были вместе в дороге, я ждала, что он захочет поговорить со мной об этом… только он никогда этого не делал. Это сводило меня с ума, потому что я была уверена, что это вопрос времени, когда второй ботинок упадет, и он потребует удовлетворения за испытание, которое брат заставил его пройти. Именно благодаря вмешательству Марайи затянувшаяся неловкость была предана смерти.

Я знала ее несколько недель, когда это произошло. Я пыталась отказаться от поездки в лес с ней и Эллой. Я была взволнована поездкой, пока одна из них не проговорилась, что Лукас присоединится к нам. Я тут же принялась отбарабанивать оправдания, почему было бы лучше, если бы я осталась дома, хотя бы один раз. Поскольку за последнюю неделю я делала нечто подобное не в первый раз, это было не совсем убедительно.

— Так тебе не нравится Люк? — спросила Марайя, так резко, что я вздрогнула.

— Нет! — запротестовала я. — С Люком все в порядке.

— С ним все в порядке, но ты же не хочешь быть в десяти ярдах от него? — она строго посмотрела на меня. — Честно говоря, это все из-за той заварушки, в которую Люк попал несколько месяцев назад? В вашей деревне?

Мое сердце подскочило к горлу. Уже тогда я знала, что Марайя ближе всех к Люку. Уверенная, что если она узнает, что сделал брат, я ей тоже не понравлюсь, я спросила, что именно сказала ей Элла.

Марайя взглянула на Эллу, словно проверяя, можно ли говорить то, что она знает.

— Она сказала мне, что один из местных жителей из вашего города делал, ну, знаешь, обычные местные вещи.

Когда я не поняла, она вздохнула и снова посмотрела на Эллу, на этот раз в поисках объяснений.

Я вспомнила, как участился мой пульс, когда я смотрела на других девушек. Элла нашла время собраться с мыслями и прочистить горло, не обращая внимания на то, как я извивалась, ожидая, когда она заговорит.

— Я сказала ей, что какой-то случайный парень пытался подставить Люка за то, что он сделал больно твоей подруге Бет, — наконец сказала она, многозначительно посмотрев на меня. — Я сказал ей, что ты, вероятно, чувствуешь себя немного виноватой, поскольку они твои люди.

Я немного расслабилась.

— Ну? На месте Люка я бы себя не очень-то любила, и не хочу навязываться или причинять неудобства.

— Если это все, что тебя дергало, я бы оставила это, — к моему удивлению, посоветовала Марайя. — Он выбрался из передряги, и я не знаю почему, но он не держится за вещи, как нормальные люди. Я имею в виду, мы все привыкли к такой ерунде от людей, но Люк… он даже лучше большинства.

Когда она заговорила о Люке, на ее лице промелькнуло мягкое выражение, и это дало мне первый намек на то, что между ними было нечто большее, чем просто дружба.

Когда я достаточно пришла в себя, чтобы последовать совету Марайи и узнать его получше, то обнаружила, что она была права. Люк был покладистым молодым человеком, больше улыбался, чем хмурился, и он никогда не вспоминал о том, что случилось в Нофгрине. Казалось, его больше интересовало то, что должно было произойти, чем то, что было позади.

Встав в очередь, я не спускала с них глаз. Люк снова ухватился за то, что, как я теперь поняла, было коричными яблоками в тарелке Марайи. На этот раз она поймала его, и он дико захихикал, когда она попыталась украсть его картофельное пюре в качестве возмездия. Его руки напряглись, когда он отчаянно пытался удержать ложку, которую она пыталась протолкнуть мимо него.

Коннер присоединился к ним, когда я была почти в первых рядах. Он тихонько поставил поднос слева от Марайи и, пока двое других отвлекались, потянулся в драку и взял себе кусочек яблока. Он что-то сказал. Слова терялись в отдалении, но выражение его лица было самодовольным. Внезапно Люк и Марайя перестали нападать друг на друга и повернулись к нему.

— Пройдохи, — Элла подошла ко мне сзади и наблюдала за спектаклем.

— Не знаю, — медленно проговорила я. — Если я окажусь в первых рядах и выяснится, что у них закончились яблоки… мне, возможно, придется вступить в хороший бой.