Хроники Эдена. Светоч (СИ) - "Write_by_Art". Страница 194

— Хороший удар, Квентин. Заметил Годфри, поправляя свою челюсть. Медиум качнулся в сторону Короля ещё раз, но его, за плечи, схватил Михаил, посмотрев ему в глаза.

— Что это изменит, МакГратт? Все окружили их. На глазах Квентина стали выступать слёзы.

— Ни один ты скорбишь, Квентин, но ты нужен нам! Михаил повышал голос, отпуская Медиума. — Ты даже и понятия не имеешь что тут творится и во что вы вляпались, и ты нужен нам, как и все, кто находится здесь, так что, если хочешь отомстить за неё — держи себя в руках! Все молчали. Молчал и Квентин, кулаки которого играли в костяшках, переминаясь.

— Ударь меня, если тебе станет легче, между нами были неприязни, но, на данный момент — мы все в одной лодке, МакГратт!

Вмешался Король Годфри, что разнял Архангела и Медиума.

— Ничего страшного, парня тоже можно понять. Произнёс Король, вновь, обращаясь к Велме.

— Приведи его в порядок. Велма кивнула, потянув Квентина за собой в ванную комнату, читая ему нотации в стиле: — Нельзя бить Короля Дельты, Квентин…

Дождавшись, пока двое скроются за дверью из мутного стекла, что, сразу же, перелилось в тёмно-синий оттенок, Годфри кивнул Дезу, и тот устремился к одной из комнат.

— Может, выпить? Растерянно предложила Венди, на что Король и Михаил переглянулись.

— На сей раз, несите бутылку, Мисс Хоукинс. Вежливо попросил Король.

Дезмонд вошёл в комнату, что переливалась темно-фиолетовым цветом.

— Мне очень жаль, Дезмонд. Послышался голос Глэдис, на что Дез кинул, аккуратно проходя к кровати с белыми простынями.

— Я знаю, что Квентина сейчас лучше не трогать, но ты тоже был близок с ней. Продолжила Глэдис. Дезмонд, аккуратно, положил холодное тело Евы в кровать, глядя на неё, ещё пару секунд.

— Не могу поверить, что её больше нет, Глэдис. Почти шёпотом произнёс Дезмонд, глядя на тело подруги. В голове проносились моменты из жизни, от первой встречи и до побега из Зеты. Казалось, это было так давно.

— Я понимаю, Дезмонд, и тот, кто это сделал — поплатится за это, обязательно. Отозвалась Глэдис, добавляя: — Даже не представляю, какого это…

— Я тоже… Прошептал Дезмонд, накрывая Еву белой простынёй, с головой. — Я тоже…

Внутри, ванная комната представляла собой что-то на подобие белоснежного квадратного пространства, со стеклянной раковиной и душем, в виде постамента, подобно тому, что был в доме у Велмы. Удивительно, как простой душ мог напомнить о доме, что был так недалеко. Удивительно, что Велма так быстро успела позабыть о том, что она родом отсюда, и виноваты были сему не столь быстро развивающиеся события. На какой-то момент, ей просто показалось будто эту информацию из её головы удалили.

— Квентин, нужно помыть руки. Попросила Велма, указывая на стеклянную раковину, внутри которой переплетались пластмассовые трубы. С безразличием в глазах, Квентин подошёл к раковине, осматривая её. Вентилей с водой не было, лишь что-то, наподобие крана что спиралью шёл ко дну раковины. Подобно Дикарю, Квентин выискивал механизм, которым можно было бы активировать воду, но Велма вмешалась быстрее, приводя кран в действие, что оказалось проще, чем мог подумать Квентин. Потянув за спиральный кран, слегка поднимая его вверх, Велма привела его в действие, активируя механихм и тёплая воды хлынула, окропляя руки Квентина, смывая с них куски засохшей крови. Медиум уставился в одну точку, держа руки под напором воды. Велма продолжительно смотрела на Медиума, покачав, по итогу, головой. Взяв его руки в свои, она подставила их сплетение под воду. Девушка стала тщательно отмывать руки Квентина от крови Евы, приводя их в порядок. Когда с руками было покончено, Ева посмотрела на перепачканное лицо Медиума и сказала, слегка с материнским тоном: — Я надеюсь, ты сможешь умыться, Квентин…

Без лишних слов, Квентин плеснул себе в лицо водой, пару раз, принимая от Велмы белое полотенце, дабы вытереть себе лицо. После этого действия, Медиум посмотрел на белоснежное махровое полотенце, что разбавилось водой и остатками крови. Руки сжали полотенце, но, внезапно, он почувствовал тепло Велмы, что обняла парня, сзади. Её руки легки на его руки, опуская их. Полотенце упало и Квентин замер, не желая больше мириться со смертью человека.

— Ты говорил что любишь меня. Помнишь? Неожиданно спросила Велма.

— Мне, немного, не до этого… Впервые заговорил Квентин, на что Велма отступила на щаг, разворачивая Квентина к себе. Она посмотрела ему в глаза, и повторила свой вопрос: — Помнишь, ты говорил что любишь меня?

Квентин посмотрел на неё, как на Идиотку, и раздражение поползло по телу.

— Да, было дело. Кивнул Квентин, на что Велма подошла к постаменту, который именовался душем, указывая на него.

— Я хочу, чтобы ты сходил со мной в душ, Квентин. Потребовала Велма, что Квентин счёл полным Идиотизмом, в данный момент.

— Прямо сейчас? Переспросил Квентин, на что Велма, молча, стала стягивать с себя одежду. Квентин, машинально, отвернулся, на что Велма покачала головой.

— У нас был секс, Квентин, можешь не отворачиваться.

— Почему именно сейчас? Истощённо спросил Квентин, но Велма не слушала его. Она стала на постамент и в обнаженном виде, дожидаясь действий Квентина. Стоять перед кем-то, будучи голой — опыт, которого прежде не было, поэтому смущение проскакивало в заметное форме, но она выстояла, дабы показать что ей это, в действительности, важно. Медиум посмотрел на девушку ещё раз и спросил: — Думаешь, сейчас подходящий момент?

— Ты был в Аду, Квентин, тебе нужно принять душ. Заметила Велма, добавляя: — Тем более — нас ждут, поэтому будет быстрее, если мы воспользуемся им вдвоём. Квентин покачал головой ещё раз, стягивая белую футболку, что перестала быть белой со времён Ада.

Ступив на постамент к Велме, она взяла его руки в свои, и после знакомого для девушки шипения, постамент превратился в невидимый кубик, который стала заполнять вода, подключая светомузыку. Квентин смотрел вперед перёд собой, пока нежные руки Велмы омывали его тело. Ему было приятно и грустно, одновременно. То чувство, которое не хотелось бы испытывать, будучи с девушкой в одном душе.

Вода окутывала Велму и Квентина, и они смотрели друг на друга. Руки Велмы сплелись на Медиуме, и она прижала Квентина к себе сильнее.

— Я не могу поверить в то, что её больше нет, Квентин. Тихо произнесла Велма, заметив, что Квентин съежился от её слов. Да, ему, определённо, было неприятно это слышать, но только такими манипулициями Квентина можно было привести в чувство.

— Я даже не представляю, какого тебе, Квентин, и это сложно, но… Велма замялась. Вода намочила её тёмно-синие волосы, что слиплись на лбу несуразными прядками. Грудь прижалась к груди Квентина и руки девушки затряслись. Взгляд опустился и она продолжила: — Она погибла, Квентин… Но, ты ещё живой, и я не хочу видеть, как ты страдаешь… Слёзы, вперемешку с водой, стали собираться на мокром подбородке.

— Это больше, чем просто невыносимо, Квентин, понимаешь? Мою грудь разрывает на куски, от того, что тебе плохо, и от того, что я могу пережить что-то подобное, что сейчас переживаешь ты… Это невыносимо… Велма зашлась тихим плачем, под пристальным взглядом Квентина, чьи кудри слиплись на лбу, так же как у Велмы.

— Именно поэтому, мне и кажется, что я тоже люблю тебя, Квентин. Велма отвернулась, дабы не видеть лица Медиума.

— Мне кажется что ты — это то, единственное, что живо во мне, по-настоящему. Всё, что ты делаешь, или говоришь. Мне кажется, что в нашей встрече виновата больше чем судьба и что сейчас это всё зашло слишком далеко. Велма сжал Квентина сильнее, посмотрев на него заплаканными глазами.

— Ты должен быть сильным, Квентин. Сильным, ради меня и я обещаю тебе, как только всё закончится — мы, обязательно, похороним её, Квентин. Отдадим ей дань уважения, но, для начала, ты должен пообещать мне две вещи. Прошу, просто пообещай мне. Молила Велма, на что Квентин сжал плечи Велмы сильнее, стараясь перебороть себя. Делать что-то, ради кого-то, намного сложнее, чем делать это для самого себя.