Однако, здравствуйте. Грейнджер (СИ) - "noslnosl". Страница 7

— Что-нибудь перекусить, мальчики?

Я в отрицательном жесте покивал головой в стороны, глядя на Гарри и произнёс:

— Я ничего из этого не ем.

— Даже не знаю. Дайте пару шоколадных лягушек. — Гарри протянул мелочь продавщице, расплатившись за шоколадки.

Поттер осторожно развернул конфету и едва удержал попытавшуюся удрать лягушку. Потом откусил ей голову и с отвращением на лице стал жевать.

— Фу лять, она шевелиться! Как эти маги жрут такую гадость? Ещё и шоколад не лучшего качества.

Гарри раскрыл широко рот, высунул язык и стал языком двигать по сторонам, словно проветривая.

— Хорошо, что ты Бетти-Ботт не взял, туда вообще гадость кладут, наподобие ушной серы. Я поэтому волшебную еду не ем. Неприятно, когда твоя еда шевелится во рту и пытается сбежать. Хоть и могу питаться живыми ящерицами, но это не значит, что получаю от этого удовольствие. Блин, да меня до сих пор мутит от вида поедания шоколадных лягушек драже с чудо, какой гадостной начинкой!

— Где же ты раньше был? — возмутился Поттер.

— Ну, знаешь ли, если кто-то к своим тридцати годам так и не научился читать невербальных знаков, это не моя проблема. Я тебе кивал, мол, не стоит оно того?

— Ну да, было такое…

— Тогда, какие претензии?! Ха-ха-ха, — рассмеялся я. — Видел бы ты свою рожу, когда ел этого шоколадного монстра.

Гарри тоже рассмеялся.

За окном мелькала сельская местность, постепенно становясь все более дикой. Ухоженные поля закончились. Теперь шел лес, петляющие реки, и темно-зеленые холмы. В дверь нашего купе постучали, и вошел круглолицый, слегка полноватый мальчик. Казалось, он сейчас заревёт. Я узнал Невила Лонгботтома.

— Извините, — сказал он, — вы совсем не видели жабы?

Что значит совсем? — подумалось мне.

— Эм. Какую жабу ты имеешь в виду, конкретную или в принципе? — задал парню вопрос Гарри.

— Мою жабу, Тревора, — сказал мальчик. — Я потерял ее! Она постоянно убегает!

— Хермион, ты можешь что-то сделать?

— Да. — Поворачиваюсь к Невилу. — Парень, у тебя остались какие-то вещи Тревора?

Он молча крутит головой в стороны, прикрыв глаза.

— Нет?! Ну ничего, попробуем так.

Трансфигурирую из кружки мел и черчу на столе гексаграмму, заключенную в круг. Во внешние треугольники шестиконечной звезды вписываю руны призыва сущности, в места между вершинами и кругом вписываю уточняющие условия — пределы расстояния нахождения сущности, видовая принадлежность, имя Тревор.

— Явись, сущность в виде жабы, по имени Тревор, находящаяся в этом поезде. Своей силой призываю тебя! — произношу слова якоря, вливая ману в ритуал.

Происходит вспышка, небольшой хлопок и в центре магической фигуры появляется небольшая коричневая жаба. Оба зрителя смотрят на творимую магию, раскрыв рты и выпучив глаза.

— Тревор, ты нашёлся! — обрадовано восклицает мальчик, хватает жабу и прижимает к себе. — Спасибо вам! Спасибо! — радостно восклицает он и покидает наше купе.

— Даже не представился. Но, полагаю, это Невилл Лонгботтом, — произнёс Поттер.

— Малец просто растерялся. Он затюканный гиперопекой бабушки. Она у него не зря носит прозвище Железная Леди. Но, по крайней мере, он, в отличие от прочих, постучался, а это уже большой плюс к карме.

— Согласен. Судя по увиденному, остальные маги не отличаются воспитанием, — утверждающе кивнул Гарри.

— Глухомань…

— Слушай, мне как-то стремно называть тебя Хермион, всё время с той канонной девчонкой зубрилкой ассоциируется. Может, как-то по-другому можно? — спросил Поттер.

— Да мне, в принципе, всё равно, хоть дубом назови. Можешь по первой букве звать, Эйч. Только не обижайся, когда в ответ буду звать тебя ЭйчПи!

Гарри рассмеялся.

Я решил поддержать атмосферу веселья, надел шляпу, сдвинул её слегка вперёд и дурачась, хриплым голосом произнёс: — Эйчпи, ты подоил всех коров на своём ранчо?!

— Да, Эйч, выдоил всё до последней капли. Только, кажется, коровы немножко поломались, потому что я так старался, что вымя в руках осталось! — таким же хриплым голосом ответил Гарри.

Мы вместе рассмеялись, поскольку кривляния мелких пацанов, коими мы и являлись внешне, со стороны казались очень забавными.

В этот момент дверь купе открылась снова. В купе бесцеремонно без всякого стука и приглашения вошли три мальчика, ровесники наших тел. Один из них был бледный худой парнишка с гладкими платиновыми волосами, заострённым лицом, холодными серыми глазами и острым носом. Ну конечно же, это был Драко Малфой. Он смотрел на меня с большим интересом. Двое других, его сквайры, Крэбб и Гойл. Винсент Крэбб — полный и плотный, с круглым щекастым лицом и короткими, подстриженными под расчёску темными, почти черными волосами. Высокий, ростом скорее соответствующий тринадцатилетнему возрасту, с широкой шеей. У некоторых первокурсников талия чуть уже его шеи будет. Грегори Гойл — плотная, но не толстая фигура, ростом почти не уступающий своему приятелю Крэббу, карие глаза, вытянутое лицо с массивными чертами, шатен с вьющимися волосами и короткой прической, напоминающей «площадку». Все они были одеты в мантии классического кроя.

— Это правда? — спросил Драко. — Все говорят, что в предпоследнем вагоне поезда в этом купе едет Гарри Поттер. Это ты, не правда ли? — Спросил он, глядя на меня.

— Как ты угадал? Невероятная проницательность! Это из-за шляпы, да?! — с долей сарказма в голосе, отвечаю пареньку.

— Это Крэбб и Гойл, — сообщил бледный мальчик беззаботно. — И мое имя Малфой, Драко Малфой.

Настоящий, ну почти настоящий, Поттер улыбается и старается не засмеяться, прикрывая улыбку правой ладонью. Он фыркнул, сдержав смех.

— Думаешь, у меня странное имя? Нет нужды спрашивать кто ты, судя по одежде — Грязнокровка! — скривившись, будто съел лимон, глядя на Поттера, произнёс Малфой. Он вновь повернулся ко мне. — Ты скоро обнаружишь, что некоторые семьи волшебников — значительно лучше, чем другие, Поттер. Ты не должен общаться с людьми третьего

сорта. Я могу помочь тебе в этом.

Малфой протянул мне руку для рукопожатия. Но я не спешил пожимать её.

— Ну что же, Драко, раз ты не знаком с сарказмом, огорчу, но ты немного ошибся. Позволь представиться. Меня зовут Хермион Грейнджер, обретенный и уполномоченный представитель рода Котоура. Ну и позволь представить моего попутчика, которого ты только что смертельно оскорбил — Гарри Джеймс Поттер, чистокровный маг, наследник рода Поттер. А теперь нам очень интересно узнать, откуда у тебя информация про местонахождение героя магической Англии? Эта информация была секретной, и никто в поезде об этом не знал! — произношу спокойным тоном, глядя на Малфоя. — Чей ты шпион, Драко? Ты работаешь на Дамблдора? Кто приказал тебе втереться в доверие к Поттеру? Чего добиваешься? — давлю серией вопросов.

— Что? Нет, я не шпион! Чтобы Малфои шпионили для Дамблдора, не бывать подобному! И вообще, впервые слышу, что за род такой, Котоура?! — возмущенно пропищал Драко, сорвавшись на фальцет.

— Так это и ежу понятно, что не знаешь. Иначе сложно представить, чтобы некто, зная о нашем роде, стал бы о нём пренебрежительно отзываться. И вообще, вы, англичане, заперлись в своей стране как в раковине, и не суёте носа за границу острова. Пусть хоть кто-либо из вас троих назовёт хотя бы пять магических родов не из Англии, и Гарри Поттер подарит победителю шоколадную лягушку! — подмигиваю Поттеру.

Вся троица посетителей зависла, судорожно соображая. Примерно с минуту в комнате стояла тишина.

— Пойдёмте! — зло прошипел Малфой на своих сопровождающих, и утащил их прочь из купе. Остановившись в тамбуре, Драко развернулся. — Я был бы осторожнее на твоем месте, Грейнджер, — сказал он, медленно растягивая слова. Затем обернулся к Гарри. — Если ты будешь также неразборчив в выборе своих друзей, пойдешь по пути своих родителей, Поттер. Они тоже не смогли определиться вовремя. Держись рядом со сбродом вроде Грязнокровок, и сам станешь таким.