Последний Страж - Грабб Джефф. Страница 1

Джефф ГРАББ

ПОСЛЕДНИЙ СТРАЖ

Пролог

Одинокая башня

Этим вечером первой поднялась большая из двух лун, и теперь она, набухшая, серебристо-белая, висела посреди ясного, усыпанного крупными звездами неба. Внизу, облитые лунным сиянием, тянулись ввысь пики Красного хребта. При свете дня величественные гранитные скалы отблескивали на солнце пурпуром и ржавчиной, но под луной это были всего лишь высокие надменные призраки. К западу от хребта рос лес Элвинн, простирая густой покров своих огромных дубов и атласных деревьев от предгорий до моря. К востоку расстилалась унылая Черная Топь – земля болот и приземистых холмов, мелких озер и стоячих заводей, покинутых поселений и скрытых опасностей… Но вот лунный диск пересекла чья-то небольшая тень, держа путь к расселине в сердце горного кряжа.

Здесь из твердыни Красного хребта словно был вырван большой кусок, и на его месте образовалась круглая долина. Возможно, когда-то здесь упал метеорит или взорвался вулкан, но прошедшие эпохи сгладили вогнутую поверхность кратера, превратив ее в ряд округлых крутобоких холмиков, обрамленных отвесными склонами окружающих гор. Ни одно из деревьев не могло расти на такой высоте, и круглые холмы были голыми, не считая зарослей бурьяна и густого кустарника.

В центре долины из россыпи холмов выдвигалась голая скала, лысая, как макушка купеческого старейшины в Кал Тирасе. И действительно, ее склоны вздымались круто вверх, а затем полого тянулись до самой вершины. Так что скала напоминала по форме человеческий череп. Многие замечали это сходство, но лишь немногие были достаточно смелы, или могущественны, или бестактны, чтобы упомянуть об этом в присутствии хозяина этого места.

На плоской верхушке скалы возвышалась древняя башня – мощный, массивный колосс из белого камня, скрепленного темным раствором, рукотворный взрыв, грациозно вздымавшийся к небу, поднявшийся выше окрестных холмов и. сверкавший в лунном свете подобно маяку. Вдоль подножия башни тянулась низкая стена, окружавшая двор с полуразрушенными хозяйственными постройками, но сама башня сохранилась прекрасно.

Когда-то это место называлось Карахан и служило прибежищем последнего из таинственных и недоступных Стражей Тирисфала. Когда-то здесь жили. Теперь это были просто древние развалины.

В башне было тихо – тихо, но не спокойно. В объятиях ночи беззвучные тени скользили от окна к окну, вдоль балконов и парапетов двигались призраки. Меньше, чем привидения, но больше, чем просто воспоминания, они были не чем иным, как кусочками прошлого, выпавшими из потока времени. Безумие владельца башни вырвало эти тени прошлого с их мест, и теперь они были обречены вновь и вновь проживать свои жизни в молчании покинутой башни. Не жить по-настоящему, а играть, не имея ни одного зрителя, который смог бы их увидеть.

Но вот в тишине раздались тихие шаги. Кто-то, обутый в сапоги, осторожно ступал по каменному полу. Проблеск движения в лунном свете, тень на белом камне, шелест потрепанного красновато-коричневого плаща в прохладном ночном воздухе. Силуэт мелькнул на самом верхнем из парапетов высокой зубчатой башенки, раньше служившей обсерваторией.

Дверь, ведущая с парапета в обсерваторию, заскрипела на древних петлях – и застыла на месте, не в силах преодолеть ржавчину прошедших лет. Фигура в плаще, помедлив мгновение, прикоснулась пальцем к дверной петле и пробормотала несколько слов. Дверь беззвучно распахнулась; ее петли даже не скрипнули. Вошедший позволил себе улыбнуться;.

Обсерватория давно пустовала, астрономические инструменты были изломаны и лежали без дела. Двигаясь бесшумно, словно призрак, незнакомец подобрал сломанную астролябию, чью шкалу кто-то погнул в припадке гнева, причина которого растворилась во времени. Сейчас в руках человека был просто тяжелый кусок золота, мертвый и бесполезный.

В углу что-то шевельнулось, и незнакомец поднял голову. У одного из окон стояла туманная фигура. Призрак, который не был призраком, являл собой широкоплечего мужчину, чьи волосы и борода, некогда темные, были тронуты преждевременной сединой. Эта фигура была одним из осколков прошлого, отделённым от своего времени и повторяющим теперь свой урок вне зависимости от того, есть у него зрители или нет. Темноволосый мужчина некоторое время стоял неподвижно, держа в руках астролябию – нетронутый двойник той, что была в руках у незнакомца, – и теребил маленький рычажок. Вот его рука двинула рычажок – заминка – резкий рывок. Темные брови призрака сошлись над зеленоватыми глазами. Еще одно движение, снова заминка и снова рывок. Наконец его высокая плотная фигура пошевелилась, он испустил глубокий вздох, поставил астролябию обратно на стол, которого там больше не было, и исчез.

Незнакомец расслабился. Явления подобных призраков были здесь обычным Делом даже в те дни, когда в Карахане жили люди, а теперь, освободившись от контроля (и безумия) своего господина, они стали совсем дерзкими. И, однако, эти осколки прошлого принадлежали этому месту, а он нет. Это он был здесь незваным гостем, а не они.

Незнакомец пересек комнату и почти ступил на ведущую вниз лестницу, когда за его спиной вновь возник пожилой мужчина, без конца повторявший одно и то же. Он упорно наводил астролябию на планету, которая давным-давно передвинулась в другие области небесного свода.

Незнакомец двигался вниз, переходя с одного этажа башни на другой, минуя бесконечные лестницы и коридоры. Ни одна дверь не стала для него препятствием, даже те, что были заперты и заложены на засов или запечатаны ржавчиной и прошедшими годами. Несколько слов, прикосновение руки, взмах – и оковы падали, ржавчина осыпалась рыжими хлопьями и двери бесшумно распахивались. В одном или двух местах еще сохранились древние охранные заклятия, несмотря на возраст, не утратившие силу. Перед ними человек ненадолго замирал, вспоминая нужное заклятие. Потом он произносил необходимое слово, делал неуловимый пасс руками и, разрушив слабые чары, двигался дальше.

По мере того как он продвигался по башне, фантомы прошлого приходили все в большее возбуждение и начинали двигаться быстрее. Казалось, теперь, когда у них появился настоящий зритель, эти кусочки прошлой жизни стремились доиграть, наконец, свои роли до конца, хотя бы для того, чтобы освободиться от этого места. Однако все звуки, когда-то сопровождавшие их игру, исчезли во времени, оставив после себя лишь их движущиеся из зала в зал образы.

Незнакомец миновал древнего лакея в темной ливрее – хилый старик, шаркая, шел по пустому коридору с серебряным подносом в руках, на его голове крепились два щитка наподобие лошадиных шор. Незнакомец прошел в библиотеку, где молодая зеленокожая женщина, повернувшись к нему спиной, углубилась в старинный фолиант. Он прошел через пиршественный зал, в одном конце которого беззвучно играли несколько музыкантов; танцующие кружились в неслышимом танце. В другом конце зала в окне пылал огромный город, языки пламени лизали каменные стены и ветхие гобелены, не причиняя им вреда. Незнакомец прошел сквозь холодное пламя, однако его лицо вновь напряглось при виде могущественного города Штормбурга, пылавшего вокруг него.

В одной из комнат трое молодых людей сидели вокруг стола, рассказывая друг другу давно позабытые истории. Поверхность стола была усеяна металлическими кубками, немало их валялось и на полу. Незнакомец долгое время стоял, глядя на эту картину, пока призрачная хозяйка таверны не принесла им новые кружки. Тогда он тряхнул головой и двинулся дальше.

Спустившись почти до уровня земли, он вышел на низкий; балкон, ненадежно лепившийся к стене над главным входом. Здесь, посреди широкого двора, на полпути между главным входом и развалившейся теперь конюшней стояла еще одна одинокая призрачная фигура. Она не двигалась подобно другим призракам, а просто стояла, наряженная, ожидающая. Кусочек прошлого, еще не отпущенный на свободу. Ожидающий его.