Последний Страж - Грабб Джефф. Страница 21

– Я знаю это, – спокойно ответила Эгвинн.

– Ты знаешь? – проревел демон с утробным хохотом. – А тебе известно, что ты здесь одна в пустыне, а против тебя поднялись все демоны до единого? Это ты знаешь?

– Да, знаю, – повторила Эгвинн, и в ее голосе звучал смех. – Я с самого начала знала, что вы призовете на помощь столько своих сообщников, сколько сможете. Страж для вас – слишком заманчивая цель, чтобы устоять перед искушением.

– Ты знала? – вновь проревел демон. – Ты знала – и все же пришла сюда, одна, в это заброшенное место?

– Я знала. Но я не говорила, что пришла одна.

Она щелкнула пальцами, и небо потемнело, словно с земли взвилась огромная стая птиц, закрыв крыльями солнце.

Только это были не птицы – это были драконы. Кхадгар даже не представлял себе, что в мире может существовать столько драконов! Они парили на своих громадных крыльях, ожидая, пока Страж подаст им сигнал.

– О, порождение зла, исчадие Пылающего Легиона, – произнесла Эгвинн. – Это ты оказался в дураках!

Предводитель демонов издал яростный вопль и поднял свой залитый кровью меч, но Эгвинн опередила его. Она вытянула вверх руку с тремя поднятыми пальцами, и покрытая шрамами грудь нечистого духа испарилась, оставив в воздухе лишь облако кровавых капелек. Его мускулистые руки упали, ноги, более ни к чему не прикрепленные, подогнулись, и все, что осталось от демона, осело на землю бесформенной грудой. Его голова, на лице которой отразилось только ошеломленное удивление, отлетела в сторону и утонула в тающем снегу.

Очевидно, это послужило сигналом для драконов, поскольку они тут же набросились на скопище злобных тварей. Огромные крылатые животные пикировали на них со всех сторон, изрыгая огонь из отверстых пастей. Первые ряды демонов в одно мгновение были уничтожены, обратившись в кучки пепла, в то время как остальные еще пытались вытащить оружие, применить собственные заклинания или хотя бы скрыться с поля битвы.

Уцелевшие демоны продолжали выкрикивать заклинание, теперь это была страстная мольба, призывный вопль. Здесь собрались наиболее могущественные чародеи, которые пытались объединить свои способности, пока те, кто находился с краю, отражали атаку драконов ценой собственных жизней.

Демоны перегруппировались и ринулись в ответную атаку, и теперь драконы начали падать с неба, пронзенные железными стрелами и пылающими дротиками, отравленные магическими зельями и сведенные с ума кошмарными видениями. И, тем не менее, кольцо вокруг демонов все более сужалось, и вопли заклинателей, доносившиеся из середины, становились все более отчаянными и нечленораздельными.

Кхадгар посмотрел на Эгвинн – она неподвижно стояла в снегу, ее кулаки были сжаты, зеленые глаза сияли могуществом, а губы сложились в ужасную усмешку. Она тоже читала заклинание – нечто темное и нечеловеческое, так что даже Кхадгар не мог его распознать. Она боролась с заклинанием, которое пытались завершить демоны, но при этом из него же и черпала энергию, обращая вспять поток заключенной в нем мистической силы, подобно тому, как изгибают и укладывают слоями сталь молодого клинка, чтобы сделать его более крепким и неуязвимым.

Вопли демонов-заклинателей стали исступленными, и сама Эгвинн уже тоже кричала, окруженная сияющим нимбом энергии, с разметавшимися за спиной волосами. Наконец она подняла обе руки и выкрикнула последние слова своего заклинания.

Посреди орды демонов блеснула вспышка – в самом центре, как раз там, где пели, вопили и молились их заклинатели. В ткани мироздания образовалась брешь; на этот раз она пылала огнем, словно открылась дверь в само солнце. Из нее спиральными потоками хлынула энергия. У демонов не хватило времени даже на то, чтобы вскрикнуть, – она мгновенно охватила их, испепелив дотла, и лишь остаточное изображение на сетчатке глаза могло подтвердить, что они вообще существовали.

Все демоны были уничтожены, а с ними и несколько драконов, подобравшихся слишком близко к центру демонического скопища. Они попали под заклинание, как мотыльки в язык пламени, и так же мгновенно сгорели.

Эгвинн испустила хриплый вздох и улыбнулась. Это была улыбка волка, улыбка хищника, улыбка победителя. На месте орды демонов теперь возвышался столп дыма, поднимавшийся к небесам и собиравшийся там в огромное облако.

Но вот на глазах у Кхадгара это облако начало сплющиваться и стягиваться внутрь себя, становясь все более темным и густым, словно наковальня грозовой тучи. И по мере того как туча росла, она становилась все плотнее, а ее сердцевина – все чернее, приобретая при этом лилово-черный оттенок.

И Кхадгар увидел, как из потемневшей тучи появляется божество.

Это была фигура титана, гораздо больше любого мифического гиганта, любого из драконов. Его кожа блестела, словно он был отлит из бронзы. На нем были черные доспехи из обсидиана. Окладистая борода и спутанные волосы состояли из языков пламени, а над темным лбом торчали громадные рога. Его глаза были цвета самой Бездонной Пучины. Широко шагая, он вышел из тучи, и земля сотряслась от его шагов. Он держал огромное копье с вырезанными на нем рунами, с которого капала пылающая кровь, а его длинный хвост венчал огненный шар.

Оставшиеся в живых драконы в страхе бежали с поля битвы в сторону темного леса и отдаленных утесов. Кхадгар не мог их винить. Вся сила, какую скрывал в себе Медивх, все огромное могущество, которое выказала здесь его мать, были подобны лишь двум маленьким свечкам по сравнению с дикой мощью этого повелителя демонов.

– Заргерас! – прошипела Эгвинн.

– Страж, – прогремел демон голосом, подобным бушующему океану. Стоявшие в отдалении ледяные утесы рассыпались от его мощи.

Эгвинн выпрямилась во весь рост, откинула выбившуюся прядь светлых волос и проговорила:

– Я сломала твои игрушки. Здесь тебя ждет конец. Беги, пока еще жив!

Кхадгар взглянул на нее как на сумасшедшую. Эгвинн была истощена сражением почти так же, как он сам после битвы с орками. Несомненно, этот титанический демон мог видеть ее насквозь. В эпической поэме говорилось о победе Эгвинн, но не придется ли ему, вопреки преданию, стать свидетелем ее смерти?

Заргерас лишь усмехнулся, однако его голос раскатился по окрестностям, прижимая Кхадгара к земле.

– Время Тирисфала заканчивается, – произнес он. – Скоро этот мир склонится перед натиском Легиона.

– Этого не случится, пока есть Страж, – ответила Эгвинн. – Пока жива я или те, кто придет после меня. – Ее пальцы слегка согнулись, и Кхадгар понял, что она собирает в себе энергию, призывает все свое умение, свою волю, свои силы для решающей атаки.

Помимо воли Кхадгар сделал шаг назад, затем другой, затем третий. Если его старшее «я» могло наблюдать за ним в том видении, если его видел молодой Медивх, разве не могли и эти двое, обладавшие столь великим могуществом, также увидеть его?

Или, возможно, он был слишком мал, чтобы его замечать?

– Сдайся, – предложил Заргерас. – Мне пригодится твоя сила.

– Никогда! – ответила Эгвинн, крепко сжимая кулаки.

– Что ж, тогда умри, Страж, и пусть твой мир умрет вместе с тобой, – произнес титан, поднимая свое окровавленное руническое копье.

Эгвинн подняла обе руки и испустила крик – наполовину проклятие, наполовину молитву. Пылающая многоцветная радуга сорвалась с ее ладоней – радуга цветов, невиданных в этом мире, – и, змеясь, устремилась вверх, словно живая молния. Она ударила в грудь Заргераса, словно кинжал.

Кхадгару она показалась столь же незначительной и неопасной, как стрела, выпущенная из лука по кораблю. Однако Заргерас пошатнулся под ударом, отступив на полшага назад, и уронил копье. Оно ударилось о землю, словно упавший метеорит, и снег заколыхался под ногами Кхадгара. Он упал на одно колено, но тут же вскочил, чтобы не потерять из виду повелителя демонов.

На том месте груди, что было поражено заклятием Эгвинн, расползалось пятно темноты. Нет, не темноты, – скорее это была стужа: раскаленная бронзовая плоть демона-титана умирала, остывая и превращаясь в холодную инертную материю. Пятно распространялось от центра его груди со скоростью лесного пожара, оставляя мертвую плоть.