Разиэль (ЛП) - Дуглас Кристина. Страница 1

Кристина Дуглас

РАЗИЭЛЬ

Серия: Падшие. Книга 1

Переводчик:_Kirochka_

Редактор: svetik99

Вычитка: Marina_lovat

Переведено для сайта http://vk-booksource.online

и группы https://vk.com/booksource.translations

При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!

Пожалуйста, уважайте чужой труд.

Разиэль — Начало

Я — РАЗИЭЛЬ, ОДИН ИЗ ДВАДЦАТИ ПАДШИХ АНГЕЛОВ, о которых Енох рассказывает в древних книгах. Я живу в скрытом мире Шеола, с другими Падшими, и никто не знает о нашем существовании. Мы вынуждены так жить с момента падения, произошедшего многие тысячелетия назад. Я должен был догадаться, что грядут неприятности. Я чувствовал это в своей крови, а нет ничего сильнее крови. Я научился не обращать внимания на эти предчувствия, как и научился не обращать внимания на всё, что вступало в сговор против меня. Если бы я послушал себя, всё могло бы быть иначе.

В тот день я проснулся рано утром, вытягивая крылья навстречу тусклому свету раннего утра. Надвигалась буря; я чувствовал, как она пульсирует в моих венах, в самой сути меня. Прямо сейчас целительный океан был спокоен, приближался прилив, а туман был густым и тёплым обволакивающим объятием, но неистовство природы тяготело в воздухе.

Природа? Или Уриэль?

Я снова спал на улице. Заснул на одном из деревянных стульев, потягивая «Джек Дэниелс» — одно из многих удовольствий последнего столетия. Перебрал «Джека», если быть честным. Так не хотелось, чтобы это утро наступало, но опять же, я не был поклонником ранних подъёмов. Ещё один день в изгнании, без всякой надежды на… на что? На побег? На возвращение? Я никогда не смогу вернуться. Я слишком много видел, слишком много сделал.

Я был привязан к этому месту, как и все остальные. В течение многих, очень многих лет, что они перестали существовать, затерявшись в глубине веков, я жил одиноко на этой земле под властью проклятья, которое во веки веков не будет снято.

Существовать было легче, когда у меня была пара. Но я потерял слишком много за эти годы, и боль, и любовь, всё это было просто частью нашего проклятия. И пока я буду держаться в стороне, я смогу отобрать у Уриэля хоть небольшую частичку этой пытки. Целибат — не такая уж и большая цена.

Я обнаружил, что чем дольше я обходился без секса, тем легче было это выносить, и случайных физических встреч было достаточно. До тех пор, пока несколько дней назад потребность в женщине внезапно не вернулась, сначала в моих мятежных снах, а затем и наяву. Ничто из того, что я делал, не смогло развеять это чувство — пылкую, обжигающую потребность, которую невозможно было удовлетворить.

По крайней мере, все женщины вокруг меня были связаны. Мой голод не был настолько силён, чтобы пересечь эти границы — я мог смотреть на жён, простушек и красавец, и ничего не чувствовал. Мне нужна была та, которая существовала лишь во сне.

И пока она жила только во снах, я мог сосредоточиться на других вещах.

Я сложил крылья и потянулся за рубашкой. На сегодня у меня была намечена работа, как бы сильно я её ни ненавидел. Настала моя очередь, и это была единственная причина мирного существования. Пока мы следовали приказам Уриэля, царил тревожный мир.

С другими Падшими мы по очереди перевозили души к их судьбе. Перевозчики душ — так прозвал нас Уриэль.

Вот кем мы были. Перевозчики душ, пожиратели крови, падшие ангелы, обречённые на вечную жизнь.

Когда солнце взошло над горами, я медленно двинулся к большому дому. Положив руку на чугунную дверную ручку, я остановился и оглянулся на океан… бурлящий солёный океан, который взывал ко мне так же уверенно, как таинственная женщина-сирена, преследовавшая меня во снах.

Пришло время кому-то умереть.

Я — УРИЭЛЬ ВЫШНИЙ, архангел, который никогда не падал, никогда не терпел неудачи, и который служит Господу в его ужасном величии, терзая грешников, превращая порочные города в руины, а любопытных женщин в соляные столпы. Я его самый верный слуга, его посланник, его голос в глуши, его рука на мече. Если понадобится, я истреблю этот безнравственный, злой мир огнём и начну всё сначала. Огонь уничтожит всё, а потоп обновит и оживит землю.

Я не Бог. Я всего лишь его уполномоченный на службе его правосудия. И я жду.

Всевышний непогрешим, иначе я счёл бы Падших ужаснейшей ошибкой и прекратил бы их существование. Они были обречены на вечные муки, но всё же не страдают. Воля Всевышнего состоит в том, чтобы они проживали своё бесконечное существование, вынужденные выживать презренными способами, и всё же они знают радость. Каким-то образом, вопреки наложенным на них мрачным проклятьям, они познают радость.

Но рано или поздно они зайдут слишком далеко. Они присоединятся к Первому, Несущему Свет, Мятежнику в безграничных глубинах земли, запертому в тишине и одиночестве до конца времён.

Я Уриэль. Покайтесь и берегитесь.

Глава 1

Я ОПАЗДЫВАЛА, И ЭТО БЫЛО НЕУДИВИТЕЛЬНО. Казалось, я всегда куда-то спешила: встреча с редакторами на другом конце Манхэттена, депозит, который нужно внести до конца рабочего дня, убивающие меня туфли, и голод, настолько сильный, что я могла бы съесть стеклянно-металлический стол, который мне выделили для временной работы в фонде «Питт».

Я могла справиться с большей частью этих вещей — я была бы ни я, если не приспосабливалась. Люди привыкли к моей склонности всегда опаздывать; секретарша издательства «МакСиммонс» была вполне мудра, чтобы назначать встречи, а мне говорить, что они состоятся на полчаса раньше. Это была маленькая игра, в которую мы играли — к сожалению, теперь, когда я знала правила, я приходила на час позже, разрушая все её тщательные расчёты.

Ладно. Они могли работать и без меня — но в остальных вопросах я была надёжна. Я никогда не опаздывала с рукописью, и моя работа крайне редко нуждалась в более чем минимальной доработке. Им повезло, что у них есть я, потому что библейские детективы если и могут принести большие денег, то только когда написаны правильным самоуверенным тоном.

«Отравитель Соломона» получился ещё лучше, чем предыдущие книги. Конечно, нужно было смотреть на вещи объективно. Агатой Кристи я не была. Но если бы мои книги не приносили деньги, издательства не покупали бы меня, и я не собиралась волноваться из-за этого.

У меня было достаточно времени, чтобы добраться до банка, и я даже могла сделать небольшой крюк и купить хот-дог у уличного торговца, но я ничего не могла поделать со своей дурацкой обувью.

«Тщеславная», — сказала бы моя встревоженная мать — хотя она никогда не покидала пределов своей возрождённой крепости Айдахо, чтобы увидеть меня. Хильдегарда Уотсон не доверяла никому и ничему, и она удалилась в посёлок, битком забитый такими же сумасшедшими фундаменталистами, где даже её родная грешная дочь не была желанной гостьей.

Слава Богу. Не хватало ещё, чтобы мама говорила, какая я мелочная. Я и так понимала это.

Десятисантиметровые каблуки придавали моим ногам фантастический вид, который, на мой взгляд, стоил любой боли. Вдобавок они придавали мне внушительный рост, нежели мои жалкие пять футов и три дюйма (прим. 1,61 м), преимущество перед шумными редакторами-мужчинами средних лет, которым нравилось обращаться со мной как с милой маленькой девочкой.

Однако из-за проклятых шпилек, ноги болели безумно, а у меня не хватило ума оставить более удобную пару на временной работе. Я ковыляла весь день без пластыря, вместо того чтобы защитить свои бедные раненые ноги.

Я бы пожалела себя, если бы не пошла на это нарочно. Я рано усвоила, что лучший способ добиться чего-либо — это стиснуть зубы и пробиваться сквозь толпу с величайшим изяществом, на какое только способна, и носить эти проклятые туфли, которые обошлись мне почти сто восемьдесят долларов, и скидка на них была единственным фактором хоть как-то почувствовать удобство в них. Кроме того, была пятница, и я собиралась провести уик-энд с поднятыми ногами, работая над новой книгой «Месть Рут». К понедельнику вполне волдыри заживут, и если я смогу выдержать это ещё два дня, то привыкну к ним. Красота стоила боли, что бы ни говорила мама.