Записки I-тетрамино (СИ) - Зангаста Аста. Страница 36

Но помимо плюсов, у модели Никсель есть и минусы. Переспорить, переубедить Никсель не представляется возможным: мой голос — это голос единицы, что звучит тоньше писка комара в хоре её подруг. Я не являюсь для Никсель авторитетом, следовательно, все мои доводы и аргументы заведомо имеют низкий приоритет.

Максимум, чего я могу добиться, что девушка перестанет со мной спорить, оставшись при своём мнении и постаравшись сделать всё по-своему, как только представится возможность. Теперь понимаете, почему мы никак не можем договориться? Никсель отличается от меня больше, чем жукоглазый монстр. И это не потому, что она женщина — вышеупомянутый муженек Никсель демонстрирует точно такой же тип мышления, даром что белый цисгендерный мужик.

Именно поэтому я предпочитаю с Никсель вообще не спорить. И не полагаться на неё — то, что девушка согласилась с планом, вовсе не означает, что она будет ему следовать.

Так что я просто подвел итоги. Скорее для себя, чем для Никсель:

— Ты убедила себя, что ты права. Хорошо. Но давай просто посмотрим, что у нас в сухом остатке. Ты немного подняла свою самооценку. Меня до полусмерти избили сапогами, в меня восемь раз стреляли из тазера и у меня отобрали сотовый с кристаллом Пич. Неравноценный какой-то обмен, если честно.

— Вот твой сраный сотовый, — презрительно прошипела Никсель, наклонившись мне к уху, — я забрала, он в соседней комнате в столе лежал.

С этими словами она порылась в карманах куртки и вручила сотовый мне. К этому моменту мы пролетели сквозь толстую стенку обитаемого бублика станции и сейчас скользили вниз, сквозь пелену облаков. Под нами, всего в паре километров, мелькали крыши аккуратненьких коттеджей жителей кольца.

— Ура! — закричал я, сразу забыв обиды. — Никсель, ты лучшая.

В следующую секунду мной словно выстрелили в стену — меня ударил поток сравнимого с водой по плотности воздуха. Непрочный захват ног девушки разжался, и я полетел вперед, кувыркаясь в ледяных струях.

"Нет, — поправил себя я, — это не воздух ударил меня, это я ударил воздух. Никсель вернулась обратно в реальность и не смогла меня удержать".

Продержавшись несколько секунд, в течение которых меня просто швыряло как тряпичную куклу, я сумел худо-бедно выровняться, растопырив руки и ноги, и даже, приоткрыв щелочки глаз, посмотреть вниз. Как и пару секунд назад, я находился на высоте в два километра над городской застройкой. Чудовищная скорость, с которой я вылетел из изнанки, постепенно снизилась, став просто безумной, сменив заодно и направление: теперь я падал вниз.

Покрытые терракотовой черепицей крыши коттеджей скользили подо мной, стремительно приближались. Я начал выискивать среди них что-нибудь похожее на детскую горку, падение на которую давало хоть какой-нибудь шанс.

В то, что я сумею выжить, свалившись с высоты двух километров, не верилось совершенно. Просто нужно было чем-то занять оставшуюся пару минут. В этот самый момент зазвонил зажатый в руке телефон. Извернувшись, я сумел посмотреть на экран — звонила секретарь. Я опаздывал на работу.

— На работу сегодня не выйду, — заорал я, приняв вызов, — я разбился насмерть!

Расслышать ответ секретарши я так и не успел, так как телефон потерял сигнал, вернувшись вместе со мной на изнанку мира. К моей спине снова прижималась Никсель, хрипя и задыхаясь, как загнанная лошадь.

— Еле догнала, — прохрипела она, дрожа всем телом.

Прижимающее ко мне тело было горячим, словно из сауны. По рукам, которыми девушка держала меня, ручьями струился пол.

— Давайте знакомиться, — вздохнув, сказал я, — сила Кориолиса, это Никсель.

— С кем ты разговариваешь? — слегка отдышавшись, спросила девушка.

— С силой Кориолиса. Ты только что с ней познакомилась, на секунду вернувшись в реальный мир, чтоб сменить воздух в пространственном пузыре. Мы с тобой спустились к раскрученному бублику станции, взяв старт на неподвижной ступице. Двигались по прямой. Поэтому и столкнулись с летящим в лицо потоком воздуха, когда ты вернулась в реальный мир.

— Мог бы и раньше предупредить.

— Мог, — согласился я, — если бы ты рассказала, что собираешься сделать.

— Не хотелось перебивать, ты как раз рассказывал, какая я гадкая.

— Вообще-то я сказал, что ты самая лучшая.

— Настолько лучшая, что ты доверяешь мне только работу извозчиком?

— Опять за рыбу деньги! — застонал я, закрывая лицо рукой. — Никсель, скажи, может так случится, что я стану значимым для тебя мужчиной?

— Нет, — неожиданно серьезно ответила девушка, — это совершенно исключено.

— Значит, все, что я говорю, ты никогда не будешь воспринимать всерьез. Против природы не попрешь. Лучшее, что мы можем сделать, — это как можно меньше общаться.

— Ты только что жаловался, что я с тобой не делюсь планами.

— Это была моя ошибка. Что бы я тебе ни сказал, твоё поведение не изменится.

Сказав это, я замолчал, чтоб не отвлекать девушку от сложной задачи посадки в общественном парке, — мы обрели вещественность, пролетая через плотную крону деревьев, так что последние взмахи крыльев срывали листья с ветвей.

— Хочешь, я тебе майку отдам? — примирительно спросила Никсель, оглядев мою наготу — У меня под ней боди.

— Может лучше треники отдашь? Твоя майка сойдет за платье.

— Штаны не могу, — вздохнула девушка, — у меня ноги некрасивые.

— У меня я весь некрасивый, — сказал я, оглядывая коллекционный набор синяков, которые мне наставили полицаи. — Ну ничего, работаем тем, что есть, и не ноем. Здесь не Москва, тут я за нудиста сойду.

Я огляделся. Было светло, как на пляже, — свет излучала идущая вдоль обода кольца полоса светильников, частично закрытая перьевыми облаками. Видимые через дымку воздуха поднимающиеся вверх стенки бублика казались отрогами титанических гор, создавая впечатление, что мы находимся в глубине уютной долины.

Мы с Никсель стояли на аккуратной гаревой дорожке в центре разросшейся аллеи, окруженные неизвестными мне деревьями с пышными белыми цветками. Видимые чуть дальше кованые ворота в парк украшала надпись "Работай рьяно. Умри рано". Но не успел я подумать, что это подходящий вариант для слогана "Амазона", как надпись, мигнув у меня в голове, сменилась на "Развивайтесь, ищите лучшую работу и получите больше возможностей!" — встроенный переводчик так и не перестал барахлить.

— Что делать-то будем? — спросила Никсель. — Как мы найдем мой биплан?

— Ты хоть какие-то приметы места помнишь, где его оставила?

— Там другие бипланы были…

— И пальма. Не будем забывать про пальму, — вздохнул я.

План у меня был. Вы же помните, у меня всегда есть план. Нужно было найти телефонную будку или, с поправкой на местные реалии, садового кибера, нажать на кнопку вызова полиции и сообщить о том, что находящийся на одной из городских стоянок желтенький биплан заминирован шкварковой бонбой.

Всё. Полицаи сами найдут и меня, и биплан и даже сообщат мне, где он находится, прямо во время допроса, если правильно выстроить диалог. Обойдется это мне парой затрещин, которыми полицаи обязательно наградят меня во время задержания, но я их в последние несколько часов получил столько, что уже и считать перестал.

Осталось только рассказать Никсель о плане и сделать звонок на работу — поскольку разбиться насмерть не получилось, то нужно извиниться и сообщить, что вынужден задержаться, до вечера как минимум, ну и раздать задания ожидающим меня в переговорной прорабам. Вы в ответе за тех, кого приручили, не так ли?

Разговаривать прямо с аллеи мне не хотелось — шелестела листва, да и вообще из-за особенностей костюма я чувствовал себя не в своей тарелке. Поэтому я оставил Никсель на скамейке и прошел в находящийся неподалеку общественный туалет.

Где сразу столкнулся с кибером. Обычным кибером-уборщиком, который сейчас стоял, выпрямившись и опершись плечом о дверной косяк. Скрещенные на груди манипуляторы, наклон головы — всё говорило о том, что мне предстоит серьёзный разговор. Не с туалетным кибером, понятное дело. С заимствующей его тело сущностью.