Звёздный детектив (СИ) - Арсенюк Илья. Страница 49

— Это что такое?

— Голубое небо, — подсказал Шустрик. — Психотропное вещество, популярное на дальних колониях. Легко добывать и выращивать. Его получают из засушенных бутонов пустынного кустарника. Вызывает два чувства одновременно: наркотическое опьянение и эрекцию.

— Да?!

Рита возмущенная дала ему под дых.

— Нет, Валет, на небо мы слетаем в другой раз, — отказался Валенса. — А сегодня нам нужна информация.

Менеджер понял, что никаких гвардейских кредитов ему не светят. Лампочки в его глазах потухли. Он повернулся, ища кого-то в дымном зале. Увидел, как по лестнице спускается полногрудая дамочка в черной кожаной комбинации и, деря горло, позвал ее:

— Грета!

— Чего?!

— Поди-ка, сюда!

— У меня клиент наверху, мне некогда!

— А ну быстро, инерсу! Я кому сказал!

Женщина подошла. С пристрастием осмотрела гостей, облизывая пухлые губки. Валенсе она состроила глазки, Риту взглядом обошла, а вот на Шустрике задержалась подольше.

— За роботов двойной тариф!

— Заткнись, Грета, и послушай. Господа гвардейцы ищут бар, в котором меньше всего посторонних глаз. Ты ведь раньше работала на улице, может, слышала о таком у других девочек?

Грета взяла палец в рот и начала сосать. Так проявлялась ее мысленная активность, если таковая вообще была в наличии. Настроив мозги, она, наконец, разродилась:

— Ага, припоминаю. Есть местечко, в километре отсюда. По улице прямо и два раза налево, аж до кладбища. «Тупик», так его называют.

— Спасибо, — сказал Валенса, — Гвардия вас не забудет!

— Я всегда рад помочь силе и оплоту Федерации, — произнес с пафосом Валет, поклонился до пола, и удалился.

— Вот лизоблюд, — скривилась Рита.

— Чего не сделаешь, чтобы не платить налоги, — ответил со смешком Валенса.

Музыка стала играть громче, ненавязчивая мелодия сменилась тяжелой траурной мессой. Детектив встал и протянул руку Рите.

— Позвольте пригласить вас на танец, миледи.

Она открыла рот.

— Валенса, ты совсем умом тронулся. Мы в борделе, я не буду тут танцевать. Это мерзко!

— Давай, Рита, всего один танец. Это же Моцарт.

— Вальсировать под «Реквием?!

— Это лучше, чем под сальсу, давай, не робей!

Он был настойчив, и она не могла больше сопротивляться. Взяла его за руку и поднялась. Они вышли в свободную зону, прижались другу к другу и закружились в медленном танце.

Ее голова легла ему на плечо, их щеки соприкоснулись. Детектив с наслаждением вдохнул запах ее волос. В своем уютном мирке они оградились от смеха озабоченных клиентов и неприятного аромата потных тел. Они плыли в ритме танца, представляя собой одно целое.

— Зачем это, Роман? — спросила она.

— Почему все должно иметь причину?

Она сняла голову с его плеча.

— Потому что ты не можешь иначе. У тебя всегда должен быть план.

— Рита, я знаю, каково тебе…

— Ничего ты не знаешь, а если думаешь, что успел изучить меня, то ты просто лицемер.

— Рита…

— Давай просто танцевать.

Он обнял ее за талию, прижал крепче к себе. Она сцепила руки вокруг его шеи, поднялась на цыпочки, чтобы слиться с ним в поцелуе. Идиллию разрушило прикосновение Шустрика.

— У тебя такая особенность портить самые лучшие моменты, — сквозь зубы процедил детектив.

— Шеф, нам тут не рады. Во избежание проблем, рекомендую поскорее уйти.

— Да, он прав, — сказали детектив и Рита одновременно.

Это не вызвало смеха, только наигранные улыбки.

— Вот видишь, — заметил детектив, — между нами больше общего, чем ты можешь представить. А теперь пошли, мы действительно привлекаем внимания больше, чем нужно.

Они вышли на улицу и двинулись вперед дворами по маршруту, указанному проституткой.

В конце длинного переулка на обугленном пустыре с могильными крестами как на кладбище, они наткнулись на палаточный лагерь бродяг. У одного из бездомных, мальчишки, продающего по бросовым ценам краденые стереофильмы с Земли, они узнали о месте, которое их интересовало — старый бар «Тупик» на другом конце города. Мальчик предупредил, что «лучшего» места для того, чтобы отведать кислоты и получить нож в спину не найти. Самые плохие предчувствия оправдались. Выглядел бар как мусорный бак, перевернутый вверх дном, с прогнившими стенами и фасадом, исписанным неприличными надписями на всех известных языках. Карикатурно вытянув лапы, в высохшей луже у крыльца валялся труп неопределенного животного. Место вышибалы занимал высокий темнокожий трансвестит, одетый в ярко-голубой сарафан с глубоким декольте, из которого выглядывала волосатая грудь. Лицо его как у многих других жителей Армграда носило отпечаток перенесенной в детстве оспы, и было покрыто рубцами в местах бывших язв. Презрительно осмотрев гвардейцев, он открыл рот и дыхнул на них. Смрадный запах заставил девушку отвернуться. Вышибала улыбнулся, показывая глубокую расщелину между передними зубами, и треснув себя по тугому как барабан пузу, сказал:

— Крету, шакева! Назад!

— Ты нас пустишь или нет? — по-своему истолковал приветствие детектив, отказавшись от перевода.

— Крету, крету! — вышибала раскинул широко руки и начал наступать на Валенсу.

— Может, передумаешь? — детектив выставил вперед свое оружие.

— Фуноку скрэн, шакева! — огрызнулся гигант и сложил руку в локте, демонстрируя галактический знак «несогласия».

Валенса печально посмотрел на Шустрика, впрочем, не ожидая от него перевода — смысл фразы и так был ясен по красноречивому движению рук вышибалы.

— Шустрик передай ему, что мы все равно заходим.

— Нои! — заревел вышибала, бросившись в наступление, как разъяренный бык.

Валенса поднял винтовку и выстрелил ему в ногу. Темнокожий гигант пронзительно завопил и упал на мостовую, сжимая руками рану.

— Никто не имеет права называть детектива Валенсу «шакева», чтобы это не значило.

— Шеф…

— Ни слова, Шустрик. Я сыт по горло здешним колоритом. За мной!

В баре из скрипящего музыкального автомата звучала старая мелодия, смесь струнных инструментов и гармони. Вместо ламп горели свечи. По внешнему виду посетителей можно было прочесть, скольких людей каждый прирезал или ограбил за сегодня. Детектив выбрал свободный столик возле окна. С облегчением он пронаблюдал за вышибалой, который, держась за ступню, попрыгал в подворотню. Тем лучше для него — второй раз выходить Валенсе не хотелось. Он поднял два пальца, подзывая официантку. Неторопливо к ним подошла толстая женщина. Своей крупной фигурой нависла над Валенсой, теребя грязный с жирными разводами фартук.

— Что будем заказывать, шакева?

Детектив нахмурился. Выручил Шустрик, прошептав на ухо:

— Шакева означает «гвардейцы». Диалект.

— Да? А «фуноку скрэн»?

— Будь осторожен, — буркнула официантка.

— Оооо, черт, тогда я должен извиниться перед тем парнем на входе.

— Не стоит — сказала официантка, — Марко всегда был тугодумом. Он получил урок, впредь будет умнее. Так, что будем заказывать?

— У вас есть алкоголь?

— У нас есть только алкоголь.

— Тогда несите. Две порции вашей лучшей выпивки и какой-нибудь закуски, от которой у меня завтра не вырастит новый член.

— Этого я не гарантирую, — записала заказ женщина. — Зато наша еда не убежит с тарелки, как в соседнем притоне.

— Обнадеживает.

— А что ваш друг? — она указала на Шустрика.

— Он за рулем, — сказал за него Валенса.

— А ваша подружка?

Ничуть не смутившись, Рита ответила:

— То же, что и мой муж.

Шокированный Валенса открыл рот. Как только официантка удалилась, Рита попыталась оправдаться:

— А почему нет? По-моему, мы идеальная пара.

— Ага, Бонни и Клайд, — обрубил Валенса. Затем вдруг повернулся к роботу и поинтересовался. — Официантка — робот?

— Ага, — подтвердил Шустрик. — Спряталась под косметикой, но это точно робот. Модели А.С.

— Автономные системы? — расширила глаза Рита. — Они же запрещены, на всех четырнадцати колониях! У них заводской брак в А-модуле. Все законы они соблюдают наоборот.