Все дороги ведут в Геную (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович. Страница 73

- Какой доктор?

- Молодой. В балахоне, уляпанном кровью. А священник - Тодт с "Ладьи Харона". У него еще посох из древка от алебарды.

- Да знаю я, кто такой Тодт. И Книжник, и Дорада, и Келарь. Вчера только капитана всем портом хоронили. Порвали два барабана и трубу. При чем они здесь?

- Наверное, кому-то был нужен корабль, где не задают вопросов, а кому-то отчаянные пассажиры, готовые на любой риск, лишь бы покинуть Геную. Они все сразу же погрузились на "Ладью Харона". И из фургона вышел еще один человек. Высокий, плотный, сутулый, в длинном плаще до земли и в капюшоне. Явно не хотел, чтобы его видели. Согнулся в три погибели, аж лицом в землю смотрел. Как бабка старая. Рыцарь его под руку поддерживал.

- Это не могла быть женщина?

- Могла, наверное. Только она задом не крутила. Да и крупновата фигура для женщины.

- "Ладья" уже вышла?

- Да. Я еще удивился, где они матросов нашли. А ребята сказали, что Тодт привез шестерых арестантов из Лавиньи. В том числе Мятого. И боцман сказал, что еще какого-то Бруно-Корсиканца.

- Ого! Поговорил бы я кое-с-кем из Лавиньи... - задумчиво протянул Габриэль, - А груз у них был?

- Был. Тюки и пара сундуков, побольше и поменьше.

- Пара сундуков? Всего? - Габриэль ожидал, что грузить будут золото, а из Банка для рыжей выносили никак не пару сундуков.

- Ну да. Один побольше, с полукруглой крышкой, старый такой. А второй маленький и длинный, очень красиво сделанный. Все остальное тюки.

- Держи. Теперь заслужил, - капитан выдал матросу монету.

- Чуть не забыл, - добавил матрос, - Де Вьенн вышел из "Капитана" сразу как вошел не просто так, а после того, как узнал, что де Круа только что ушел к дожу. И де Круа, когда уходил, сильно хромал. Так что они могли встретиться по пути и не дойти до дворца.

- Порт назначения "Ладьи"?

- Знал, что Вы спросите. Марсель, - расплылся в улыбке матрос, - Только боцман сказал, что не дойдут они до Марселя.

Габриэль дал умному парню еще монету и задумался. Матросы, посланные искать де Вьенна и де Круа в традиционных местах проведения дуэлей, вернулись ни с чем. Ни первый, ни второй там не появлялись. Де Вьенн просто исчез. Зато де Круа посчитал нужным покинуть Геную. И что делали у Кокки французские солдаты? Хотя это простой вопрос. От безденежья солдаты берутся выполнять частные поручения своих рыцарей. Как, например, вчера солдаты отработали для де Вьенна не по приказу, а за вознаграждение.

Может быть, де Вьенн уже мертв, и де Круа бежит от правосудия? А золото переведено куда-то через Фуггеров, евреев, голландцев, банкиров из Рима или Флоренции. Инвестировано в экспедицию, отдано в рост, вложено в товарные обязательства на площади Банки? Как только прошла новость о смерти Папы, бегущие из Генуи капиталы развернулись в прыжке.

После того, как Банк доставит золото для кардинала Колонны, надо будет поговорить обо всем с Виолеттой. У "Ладьи Харона" фора всего в пару часов. Ветер северный, а гребцов у них, как всегда, некомплект. Можно догнать ее задолго до Марселя. До чего же не хочется брать на абордаж Тодта, когда надо всего-то убить рыжую чертовку. Может быть, не торопиться? Отправить за ней кого-то в Марсель? Пусть золото ушло, но оно ушло не туда, где может испортить планы. Зато де Вьенн уже не поедет к Фарнезе.

Пока капитан ломал голову, подошел конвой из Банка с казначейскими ящиками под охраной аж в двадцать человек. Золото быстро перегрузили, Габриэль подождал, пока писарь с охраной отойдут за пределы видимости, приказал всем готовиться отдать концы и быстрым шагом на пределе приличий поспешил к алхимику Иеремии.

Дом на склоне холма не подавал признаков жизни. Дверь на засове изнутри, все окна закрыты ставнями. На двери мелом написано "Кто зайдет без спроса - превратится в жабу".

Габриэль не захотел превращаться в жабу и попал в дом через подземный ход. Тот самый, проходящий под старой стеной, через который ночью прошла Виолетта. Только стену он обходить не стал, а прошел через известный ему вход по эту сторону, через который Содерини провел Марту и Бонакорси. В тайнике нашлись фонарь со свечой, огниво и трут.

Сразу за спрятанной дверью, которая вела в ответвление к дому алхимика, лежал труп, накрытый простыней. Из-под ткани высовывались ноги в мужских штанах и туфлях. Габриэль не поверил своим глазам, когда ему показалось, что ноги выглядят слишком женственно. Но, откинув простыню, он отшатнулся. Волосы и глаза Виолетты. Искалеченное лицо, которое она скрывала от всех. И череп, разбитый выстрелом в упор.

Кто это сделал? Рыжая? Де Круа? Когда?

Капитан повидал немало трупов, а этот явно не пролежал тут и суток. У Иеремии так воняет разной алхимией, что даже мухи брезгуют залететь откушать свежей мертвечины. Но тело лежит как бы не с ночи. То есть, не успела Виолетта вернуться из Борго-Форнари, как попала в ловушку здесь.

То есть, не прямо здесь. В ловушках не бывает носилок и простыней. Габриэль поставил фонарь на пол и присмотрелся к щиту, на котором лежало тело. Никакие это не носилка, а очень похоже на столешницу. Мозги разбросаны прямо по доскам, а вот и след от пули. Виолетту застрелили не из засады. Ее взяли живой, положили на какой-то стол и застрелили. А зачем к ее волосам привязан красно-синий плетеный шнурок с серебряными наконечниками, наподобие того, каким штаны крепятся к дублету? Какое-то странное колдовство?

Габриэль двинулся дальше. В доме было темно и пусто. Ни Иеремии, ни Симона. Первый этаж, второй, третий - никого. На третьем даже при свете свечи чувствовалось, что что-то не так. Габриэль открыл окно. Солнце клонилось к закату, но света пока еще хватало. В лаборатории больше не было ни одной книги, оборудования и пробирок изрядно убыло, а разборный стол стоял без столешницы. Кто-то забрал все ценное? Но почему не забрали тело? Тот, кто поставил засаду на суккуба, забрал Иеремию и Симона со всеми книгами и оборудованием. Может быть, рыжая и не при чем, а это все какие-нибудь борцы с колдунами и демонами? Тогда зачем они спрятали тело под землей вместо того, чтобы похоронить как человека или сжечь как нечисть?

Бумаги! Где переписка, которую вела Виолетта? Где векселя и товарные обязательства площади Банки, в которые конвертировались доходы от работы суккуба и от специальных поручений?

Габриэль почти бегом спустился на второй этаж в женскую комнату. Тайник вскрыт! Десять лет работы псу под хвост. И как бы еще остаться в живых? Кто это сделал и почему он до сих пор не вышел на "Зефир", стоящий в порту?

А ведь соседи не могли не видеть, кто входит и выходит. Тем более, если твоего соседа, уважаемого человека, выводят арестованным. Ниже по улице пекарня с прилавком наружу. Вот и узнаем, кто тут был, солдаты, церковники или наемники.

- Магистр Иеремия уехал, - сказал сын пекаря как ни в чем не бывало.

- Как уехал? - удивился Габриэль.

- Просто взял и уехал. Вместе с Симоном. Вызвали из порта грузчика с ручной тележкой, сложили вещи и уехали. С ними еще монах был.

- Все-таки монахи? Не солдаты?

- Не монахи, а монах. Один. Книжник.

- Какой еще книжник?

- Не знаю. Магистр называл его "брат Книжник". Пожилой, тощий, лицо умное. И обветренное как у моряка.

Габриэль, с трудом скрывая бурю эмоций, отсыпал парню несколько монеток и чуть не сел на мостовую.

Пока капитан возвращался на корабль, он успел обдумать ситуацию, и, как только взошел на борт, потребовал перо и чернила. Выгнал юнгу из каюты, поставил на стол зеркало и написал длинное письмо по-каталонски, используя зеркально написанный текст, сокращения и намеки. В переводе на понятный читателю язык, текст доносил до адресата следующую информацию: