Господин моих ночей (Дилогия) (СИ) - Ардова Алиса. Страница 39

Тэйн кашлянул, но возражать не стал. Дождался пока горгул закончит крутить головой, топорщить крылья, переступать с лапы на лапу и снова превратится в неподвижную каменную статую, а затем произнес:

— Что ж, приступим. Как вас зовут, госпожа?

А вот и то, чего я опасалась больше всего.

— Элис… — в горле мгновенно пересохло, и я сглотнула, прежде, чем продолжить. Буду стоять на своем, и пусть делают, что хотят. — Элис…

— Бэар, — неожиданно пришел мне на помощь Айтон. — Имя моей альтэ — Элис Бэар.

— Хм… Ты уверен, что оно настоящее?

— Абсолютно, — голос Айтона даже не дрогнул. — В этом нет ни малейших сомнений. Хоть я не понимаю, какое отношение имя Элис имеет к тому, маг она или нет, но скажу, чтобы больше никогда не возвращаться к этому вопросу. Мои люди проверили все, до последней мелочи. Надеюсь, ты не сомневаешься в их профессионализме и умении добывать нужную информацию?

— Разумеется, нет, — отступил Тэйн.

— Замечательно. Значит ты прекратишь дальнейшие попытки в обход меня собрать сведения о моей альтэ, как делал в последние дни? Мне. Это. Не нравится.

Казалось, от ледяного тона Айтона даже стены начали покрываться инеем. Мне так уж точно захотелось зябко поежиться. На Тэйна эта речь, судя по всему, тоже произвела должное впечатление. Он передернул плечами и молча склонил голову.

— Тогда не трать время понапрасну, — подвел итог первой части расследования мой высший. — Не тяни и переходи наконец к ритуалу. У нас сегодня достаточно других дел.

Мне с трудом удалось скрыть удивление и сохранить хотя бы внешнюю невозмутимость.

Айтон соврал. Соврал! Ради меня.

Что же это получается?

Если он, действительно, проводил проверку, значит знает мое настоящее имя. И, получается, скрыл его сейчас от Тэйна. Или… Все-таки не проверял, а просто обманул друга, чтобы тот не копался в моем прошлом? Он клялся ничего не выяснять, а высшие всегда держат слово. Но он мог отыскать нужные сведения еще до того, как дал обещание, а потом просто молчать, скрывая это от меня.

Так проверял или не проверял?

Голова кружилась от противоречивых эмоций и предположений. Я была настолько потрясена случившимся, что остальное мгновенно потеряло значение. Все, что творилось вокруг, виделось, как во сне, проходило мимо, не задевая чувств. А в голове крутилась одна единственная мысль.

Известно Айтону, кто я, или все-таки нет?

Где-то там, очень далеко, в опустившейся на комнату тьме радужными огнями сияли десять пар глаз, разгораясь все ярче. Раздавалось шипение, бормотание, клацанье, лязганье. Но меня и это особо не впечатлило, гораздо интереснее казалось другое.

Знает или нет?..

Бормотание с клацаньем стали громче, и ко мне от фамильяров потянулись разноцветные ручейки-змейки. Бросок — касание — легкий укус — еще один рывок — и снова ноющее жжение в руке.

Я только морщилась.

Так знает или не знает?

— Вкусная…

— Беречь…

Комариным писком отдавалось в сознании.

— Наша…

— Моя… — отогнал комаров ревнивый рык Хвича. — Мое сокровище…

Гостиную накрыла томительная тишина, чтобы уже через несколько мгновений и гулких, неровных ударов моего сердца вдруг взорваться громким:

— Никаких следов магии. Просто человек. Что я тебе говорил?

И меня отпустило, в полном смысле этого слова. Невидимые нити, которые соединяли нас с фамильярами, с громким треском лопнули, дав мне свободу. Я пошатнулась на внезапно ослабевших ногах, и Айтон, коротко прошипев что-то сквозь зубы, подхватил меня на руки.

Глава 12

Домой меня отпустили только через несколько часов.

Сначала напоили горькой микстурой, которая вязким огнем опалила гортань и взорвалась в желудке, принеся, тем не менее, быстрое облегчение. Перед глазами перестали кружиться надоедливые мошки, подозрительно похожие на мелких монстров-фамильяров, а в голове моментально прояснилось.

Потом заставили отлежаться. Я почти заснула, убаюканная легкими невесомыми поглаживаниями, а, может, просто снадобье оказалось со снотворным эффектом. Затем еще раз накормили — на этот раз я с аппетитом съела все, до последней крошки. И только после этого отправили домой.

— Сегодня никаких дел, — строго велел Айтон.

Бережно поддержал меня, помогая подняться в карету, и зашел следом.

— А…

— Хозяйке «Гнездышка» уже сообщили, чтобы тебя не ждала, — невозмутимо продолжил высший, не давая себя перебить. — Кстати, давно собирался с тобой поговорить об этой твоей работе.

Он чуть заметно поморщился.

— Тебе не нравится Толла? — тут же ощетинилась я.

Ну, ощетинилась — это сильно сказано, в моем состоянии я могла лишь вяло протестовать. Но отступать все равно не собиралась. Днем я имею право делать все, что пожелаю. В пределах разумного и в рамках договора, конечно.

— Госпожа Нетен — достаточно разумная, я бы сказал, деловая женщина, — уклонился от ответа Айтон. И когда только он успел так хорошо ее узнать? — Вот ее заведение мне точно не нравится, вернее то, что ты там служишь, а еще точнее, я против того, чтобы ты вообще работала. Зачем? Не хватает денег? Я готов увеличить оговоренную сумму. Это не проблема. Впрочем, — остановился он, — у нас еще будет время поговорить. Сейчас тебе нужно отдохнуть. Погулять, если появится желание, посидеть в саду, но еще раз повторяю: никакой работы. И… эту ночь тебе лучше провести дома, выспаться как следует. По-хорошему, тебя нужно отпустить на несколько дней, но, боюсь, я так долго не выдержу.

Айтон криво усмехнулся, будто удивляясь самому себе.

Собиралась сказать, что мне и одного дня более, чем достаточно — я замечательно себя чувствую, но не успела.

— Утром заедет Сюфрэ, проверит, как ты. Отдыхай, — закончил разговор мужчина.

Привлек меня к себе, поцеловал быстро и жадно, выскочил из кареты и захлопнул дверцу.

— Узнаю, что гнал, убью, — услышала я через некоторое время. И карета тронулась с места.

Откинулась на спинку сидения, утомленно прикрыв глаза. Я не соврала, чувствовала себя, и правда, неплохо. Физически. А вот морально очень устала. Разбитая, измотанная, опустошенная, словно меня выпили до дна. Даже думать о том, что случилось, не хотелось, хотя я честно пыталась. Несколько мгновений. Но карета ехала так мягко, так успокаивающе покачивалась, а легкий полумрак внутри, за занавешенными окнами, был таким уютным, что я не заметила, как задремала.

Впрочем, продолжалось это недолго.

— Р-р-р, — раздалось совсем рядом, вырывая меня из дремы.

Напротив, над соседним сидением, возникла пара до боли знакомых рубиновых глаз. Глаза похлопали, прищурились, с подозрением оглядели карету, уставились прямо перед собой, и, наконец, передо мной во всей своей красе появился их владелец. Встрепенулся, встопорщил крылья, явно красуясь, аккуратно сложил их и полез обниматься.

— Крови больше не дам, — предупредила на всякий случай, но рука уже сама тянулась потрепать за острым ухом.

Каменная «кожа» была гладкой, прохладной и очень приятной на ощупь.

— Крови не надо… — Хвич откровенно обиделся. Даже головой мотнул, сбрасывая мою ладонь. — Беспокоился.

Признание горгула теплой волной отдалось в сердце, и я ласково погладила по крылу. Надо же, а я, оказывается, ухитрилась незаметно привязаться к этой наглой «драконьей морде». Кстати, о драконах…

— Что это вы там устроили? И почему остальные обещали меня беречь? Они тоже собираются пить кровь? Прости, Хвич, но я не согласна. На всех меня просто не хватит. Я не хочу после ваших дружеских визитов ходить бледная и синяя, точно сказочными вампалами покусанная. И что значит «наша»? Что во мне ценного? Или вам просто добровольцев не хватает?

Вопросы сыпались из меня один за другим, и горгул терпеливо ждал, пока я замолчу, лишь порыкивал и бодал головою ладонь, когда я, забываясь, переставала его гладить.

— Хвич! Ну что ты молчишь? — я, наконец, иссякла. — И вообще, тебе не кажется, что я стала лучше тебя понимать?