Нам не по пути (СИ) - Толина Лия. Страница 9

Стекло холодит спину, в противовес я чувствую, как лоб покрывается потом. Самое время что-нибудь сказать, объясниться и уйти. Но язык прилип к нёбу, а злющий взгляд парня просто магическим образом не дает мне собрать всю силу в кулак. Он смотрит на меня, как охотник на добычу, готовый в любую моменту пустить пулю, если вдруг зверек сорвется бежать. Но зверек стоит пригвождённый страхом к полу и просто перебирает в голове все те немногочисленный молитвы, которые он знает.

— Ну, я пойду… — наконец-то выговариваю я, едва слышно. Делаю маленький шаг в сторону, как в сантиметре от моей головы с хлопком падает его правая рука, отрезая пути к выходу. Я вздрагиваю всем телом и рефлекторно зажмуриваюсь.

Когда я открываю глаза, его лицо настолько близко, что я могу разглядеть свое отражение в его глазах. Могу разглядеть небольшой шрам на левой брови, почти незаметную родинку на щеке и пылающую злость во взгляде. И я разглядываю.

Пытаюсь отодвинуться в другую сторону, но его вторая рука приземляется с таким же хлопком на стекло. Вот теперь зверек точно в ловушке. Сердце глухо бьется о грудную клетку и с каждым ударом ноги все меньше и меньше держат меня. Если вы до сих пор думаете, что «коленки дрожат от страха» — это преувеличение, то ни черта это не преувеличение. Самая настоящая правда.

— Ничего не хочешь сказать? — Спрашивает Ник, чуть склонив голову.

— Прости? — выдыхаю я.

— Прости?

— Да, наверное, прости?

— Наверное?

— Не уверена…

— А в чем ты уверена?

— Ни в чем? — От страха я не могу придать своему голосу не йоту уверенности, поэтому все реплики звучат, как вопрос. От того немного выглядит, что я просто надсмехаюсь над ним. Но это не так! Мне реально так страшно, что мозги в кашу превратились!

— Ты ненормальная? — вздыхает он, на секунду прикрыв глаза.

— Нет? То есть, нет! — Мгновенно исправляюсь. — Не мог бы ты отойти от меня, мне трудно думать.

Лицо Ника приобретает слегка растерянное выражение, а потом он опускает руки, но не отходит. По-прежнему стоит так близко, что между нами бы и комарик не пролетел, если бы захотел. Но думаю, что у насекомых, как и у зверей, тонко развито чувство самосохранения, в отличии от меня, поэтому они и на метр не приблизятся к хищнику.

Мое сердце все так же намеревается сломать мне все ребра и стучит так громко, что этим звуком заполняется вся комната. Уверена, что это слышит и Ник. Интересно, его это забавит?

— Что ты тут забыла? — Рыком выдает он вопрос.

— Просто пришла посмотреть…

— Посмотреть? — Он складывает руки на голой груди, я невольно замечаю, что парень прекрасно сложен. Настоящий атлет! Думаю, такому ничего не стоит прибить меня. Ну или повалить и… От пошлой мысли я заливаюсь краской и тут же поднимаю глаза. Лишь бы в темноте не было заметно. — Это что, музей тебе? Ты где-то видишь экспонаты?

— Нет, не вижу. — Я делаю глубокий вздох. Это немного успокаивает. А еще успокаивает то, что он вроде тоже немного поостыл. — Слушай, я просто не знала, что ты будешь тут. Иначе не вошла бы даже под дулом пистолета. Просто неприятное стечение обстоятельств. Окей? А теперь позволь мне пройти.

Делаю попытку обойти его, но он перекрывает путь собой. Приходится вновь взглянуть на него, теперь уже более уверенно. Да, я согласна, что виновата я. От части. Но не держать же меня тут всю ночь и не пытать же за это! Тем более, что в моих планах и не было ничего плохого. Откуда я вообще могла знать, что этот Ник может оставаться тут на ночь. Или жить? Боже, а ведь он может быть еще одним сыном. Почему нет? Господи, и почему я не спросила Макса об этом Нике? А ведь он дважды упоминал его! Вот же дура!

— Кто ты вообще такая? — спрашивает он с неким подозрением. — Откуда взялась? Зачем приехала?

— Максим же сказал: я дочь Жени. А остальное — не твое дело! А кто ты? Брат Максима?

— Можно сказать и так. Теперь иди отсюда и впредь: стучись во все двери, прежде чем войти, чтоб потом не выглядеть так жалко.

Ник делает шаг в сторону. На лице такая противная ухмылка, что у меня внутри на смену страху приходит негодование и раздражение. Но я не решаюсь ступать на тропу войны. По крайней мере, сейчас: ночью, на его территории, с его обнаженным телом. Я сделаю это более грамотно! Я ведь стратег по жизни. Если не считать моих идиотских решений, принятых за последние сутки.

Поэтому я с гордо поднятой головой иду прямо к двери, бросив тихое «Урод». Не знаю, услышал он или нет, но если не кинулся душить, смею предположить — нет.

После того, как выхожу из комнаты, направляюсь прямиком в комнату. Мой желудок под завязку набит страхом и злостью. Ни о каком аппетите и речи быть не может!

Глава 3

Утро наказало меня за все мои ночные приключения. Во-первых, ужасно болела голова из-за того, что я не выспалась. Во-вторых, под глазами появились такие мешки, что ни один грузчик не справится. В — третьих, настроение просто ниже дна. Мало того, что чувствую во всем теле боль и усталость из-за бешенной уборки вчера, так еще и такой стресс ночью получила! Нет, жизнь в этом доме доконает меня быстрее, чем я увижу маму! С такими сожителями просто нереально найти общий язык! Один — алкаш безответственный, а второй — хам и просто мерзкий тип. Хоть и внешне они совершенно не похожи, но мозгами явно братья. Надеюсь, они пошли не в папу. Иначе, я ну никак не смогу одобрить мамин выбор.

Встав с постели, первым делом я бреду в душ и меняю наконец-то одежду, в которой вчера ходила весь день, да еще и спать улеглась. Она явно не счастливая, ее надо выбросить! После прохладного душа, немного прихожу в себя и иду на кухню в поисках еды. Стоит сказать, что иду я, постоянно оглядываясь и опасаясь нежеланной встречи. Слава всем Богам, утро даровало мне покой и одиночество. Вот только не даровало мне нормальных продуктов. Поэтому на завтрак пришлось варить макароны. Экзотический завтрак, ничего не скажешь. В холодильнике я нахожу подсохший кусочек масла и бросаю в уже сваренные макароны. Немного присыпаю сахаром, завариваю чай (хорошо, что хоть он был) и сажусь кушать. Ем я, конечно, по — свински: набиваю полный рот, глотаю, не пережевывая, и пропихиваю сухой поек чаем. Давненько у меня не было настолько печального завтрака. Нужно срочно искать работу.

Поддержав эту мысль и сердцем и мозгами, поднимаюсь со стула и иду в комнату за телефоном, который всю ночь простоял на зарядке. В глаза сразу же бросаются пропущенные от Лизы — моей подруги, которую пришлось оставить. Это с ней я снимала квартиру, пока ее великодушный брат не разошелся со своей подружкой и не попросил меня съехать. Пришлось уступить ему, ведь это квартира их тетушки. Думаю, это и послужило моей точкой невозврата. Именно здесь снежный ком набрал уже такие обороты, при котором не оставлял после себя ничего живого. Недорогую квартиру я так и не нашла, с работой начались проблемы, а потом увольнение. И вот я здесь. В этой цитадели зла и хамства. Как докатилась?

Звонить Лизавете еще рано, поэтому я мимолетно просматриваю соц. сети, сообщения, но того, чего жду, не нахожу — весточки от мамы.

Так, залипая в телефон, дохожу до кухни, усаживаюсь и продолжаю уминать свои макароны — кто знает, может в следующий раз мне придется есть через неделю. Захожу в интернет и просматриваю вакансии. Нахожу даже парочку «горячих», в которых написано «ТРЕБУЕТСЯ СРОЧНО! ПРИХОДИТЕ, УСЛОВИЯ ОБСУДИМ!». Сохраняю в заметках адреса, после завтрака срочно надо поехать.

Со стороны лестницы начинают доноситься охи и вздохи и мужской басистый голос, который теперь я узнаю везде. Напрягаюсь всем телом на автомате и откладываю телефон. Не терять бдительности, только не терять бдительности и помнить, что я тут — барашка в логове волка.

— Господи, что ты пил вчера? От тебя несет, как от бомжа привокзального. — Это Ник.

— Отвали. — Убитый и очень усталый голос Макса.

— Нет, не делай так больше. Не открывай рот. — Слышится притворный рвотный позыв. Фиговый актер из Ника. — После тебя неделю окна нельзя будет в доме закрывать. Когда ты уже перестанешь вливать в себя все то, что мешают твои однояйцевые друзья?