Девочка для Генерала. Книга первая (СИ) - Кистяева Марина. Страница 17
Пил, сучара.
Бухал всю ночь, а поутру сразу к Воробушку. С хера ли?..
И взгляд этот похабный. Мало Потапову шлюх? Генерал не знал, был ли тот женат, не интересовался. Скорее всего, был. Мужику далеко за тридцать, в большинстве случаев к этому возрасте семья имелась. Трахал регулярно танцовщиц в клубах, да и так, однодневных подруг.
Так какого, спрашивается, сейчас ошивается в камере Воробушка и ТАК на неё смотрим?
Руслан разозлился. Его злость подпитывалась ещё и вчерашним днем. когда его выдернули из особняка, что за городом, и привезли в отделение. Он ненавидел казарменные стены. Знал, что надо. поэтому и воспринимал. как необходимость. Да и ночь, когда он не смог удовлетворить потребность в сексе, тоже давала о себе знать.
Он хотел крови.
Хотел слышать. как хрустят кости, встречаясь с его кулаками. Даже сбитые костяшки зачесались от предвкушения. Зверь, что сидел в каждом из них, дремлет, выжидает, притаивается, оказавшись в каменных джунглях, сейчас поднял морду. почувствовав жертву. Зверье всегда высовывает морду, когда нужно. Руслан Коваль никогда не был добрым и пушистым, никогда не относил себя к людям, способным жить в «ванили»: ходить на работу с девяти до шести, работать среднестатистическим менеджером, встречаться с друзьями по пятницам в клубе, приглашать девушек на свидания, устраивая конфетно-букетный период. Именно тот самый хищник ему этого и не позволял.
Хищник, что проснулся в нем ещё в детстве. Что толкал его вперед. Всегда. Что помогал выжить.
И которого Руслан вдоволь кормил.
Верхняя губа Коваля дрогнула, он едва не оскалился. Потапов ещё сильнее побледнел, потому что заметил взгляд, направленный на него.
Мгновение.
Ещё одно.
Капитан сдвинулся с места и направился к выходу. Когда он поравнялся с ним, Руслан по-прежнему на него смотрел.
Хотя Потапова и переклинило, глупым он не был. Иначе не заработал бы ту репутацию, что имел. Да и банковские счета говорили, что дела он проворачивать умел. Поэтому капитан всё отлично понял.
Прошёл мимо него, что-то рыкнул на конвоира. Парень попал под раздачу.
Коваль не стал оборачиваться, дверь и так за собой прикрыли.
Он сразу же направился к Кате, которая по-прежнему стояла, скрючившись.
— Катя?
Девушка подняла голову, заставив себя посмотреть на него. Лицо бледное, губы сжаты с невероятной силой, побледневшие.
Девочка боролась с болью, и это не могло не вызвать уважение.
Коваль ценил силу духа в людях.
Он остановился рядом с ней, нахмурился.
— Что с тобой? Где болит? Низ живота?
Он коснулся её спины, плеч, чтобы поддержать. Девчонка едва стояла на ногах. Он сразу же почувствовал, как она дрожит.
Маленькая…
Генерала полоснула давно забытая нежность. У него вообще сложилось странное восприятие Кати. Он пока не анализировал, да и не хотел. Сейчас для него в приоритете было её здоровье. И не, потому что он такой добрый и проникся. Нет. Он хотел снова её себе.
На много ночей.
Чтобы испить сладость до дна. А не так, как вчера и утром… На «полшишечки».
Даже не прочувствовал её толком. Хотя нет… тут он врал. Прочувствовал да так, что член до сих пор дергается в штанах, стоило вспомнить её тесноту и сам вид.
Дааа, вид завораживающий.
Руслану пришлось так же с силой сжать челюсть, чтобы не съехать с катушек.
Девчонке явно плохо, а он думает о том, как снова будет её натягивать по самое не балуй.
— Да, — выдохнула она и интуитивно подалась вперед. К нему. Уперлась одной рукой в грудь, чтобы устоять.
А Коваля прострельнуло, да так ощутимо, что мужчина ещё сильнее нахмурился.
Что за черт…
Простое прикосновение. Сколько раз его трогали девочки, не сосчитать. И кто только его не трогал. По-разному. С желанием, страстью, ложью, по принуждению.
Было всё. И он всегда оставался холодным. Именно в голове. Тело, естественно, реагировало. Его-то и не среагирует! Брал, не задумываясь, а потом уже по обстоятельствам. Кому-то помогал, давал то, что просили. Кого-то оставлял рядом.
Некоторых учил, потому что зарываться не стоит и всегда следует отвечать за свои поступки и действия.
С Воробушком было иначе. Странная смесь скотского не вовремя всколыхнувшегося желания и одновременно потребность защитить, унять ту боль, что сейчас она испытывала. Частично которой он поспособствовал. Вины никакой он не испытывал. Взял то, что хотел.
И возьмет ещё.
Но сначала…
— Ну-ка, давай ложись. Сейчас врача позовем.
Катя подняла подбородок выше, и их взгляды встретились. Его серые и её серо-голубые. Он не единожды слышал, что его глаза похожи на сталь. Чего только ни придумают женщины. В эти же секунды, пока Катя ни отвела свои, в его голове тоже возникла ассоциация с бесконечным океаном, который он любил. На который мог смотреть часами. Океан успокаивал его, вдохновлял. Руслан и дом себе прикупил на океане, чтобы иметь возможность редкими свободными вечерами спушать прибой и смотреть, как волны бьются о камни.
Глаза Воробушка — его отражения. Тех самых волн. Такие же глубокие, бескрайние и неимоверно прекрасные.
Вчера он ничего подобного не заметил. Лишь взгляд в коридоре запомнил, который его полоснул похлестче ножа.
Не до её лица было, его интересовало то, что ниже.
И общее восприятие Воробушка. Те эмоции, что пробуждала она в нем, и которые ему самому нравились.
Сегодня он собирался продолжить. Уже более томно и, соответственно, дольше.
Намного дольше.
Неприятный сюрпризом было то, что девушка заболела. Её серость лица говорило о многом.
Потапов же… С этим мудаком он встретится потом.
Секс с Воробушком отменялся.
Коваль разозлился. Он ненавидел, когда его планы рушились. Тем более, сейчас!
Тут! Когда и так заняться было нечем, и от злости, недовольства, безделья хотелось крушить стены. Или на ком-то выместить весь негатив.
Катя шумно сглотнула, снова привлекая к себе внимание.
— Врача? — едва слышно спросила она.
— Да. Тебе же плохо, какого черта молчишь?
Она прикрыла глаза, словно сдерживаясь.
Надо же… Осторожная. Хотя он и ночью заметил, что она предельно правильно себя вела. Чтобы не разозлить его.
Катя протяжно выдохнула и убрала руку с его груди.
— Спасибо.
Она кое-как присела на кровать, побледнев ещё сильнее.
А Коваль впервые за долгое время поймал себя на мысли, что хочет схватить девчонку за руку и снова вернуть к себе на грудь. К тому месту, на которое она опиралась. Пусть интуитивно, чтобы не упасть. Ему понравилось быть ей опорой.
И, несомненно, то, как она его трогала. Не поверил бы, если бы сам не испытал — кожу зажгло. Захотелось сильнее, острее. Захотелось, чтобы её пальчики прошлись по всему его телу, обхватили член, поиграли с ним, сжали. Приласкали. Довели до оргазма. При этом, чтобы она сидела на корточках и он видел её ТАМ…
Руслан мысленно выругался. Что за романтический бред лезет в голову? Увидел чистую девочку, девственницу, поимел, и что дальше?
Любовь до гроба.
Ну-да… ну-да… Видел.
Нет. Спасибо. Потрахает он Воробушка, а потом отпустит в свободный полет.
Понравится, проследит, чтобы крылья не опалила и в нужном направлении летела.
Нет… Её выбор, её Судьба.
Она не капризничала, не плакала, не истерила.
Дышала. Рвано и одновременно протяжно.
А так же прятала глаза. Больше она на него не смотрела.
Руслан повторился:
— Ложись.
Он не мог не заметить, как Воробушек чуть заметно вздрогнула, и от её реакции нечто хищное заклубилось в его душе. Он в последний момент удержался от того, чтобы не оскалится и не прокомментировать её поступок.
Коваль, тормози. Девочке и так херово. Досталось, если и не по полной, то всё равно прилично.
Он думал, Катя сейчас заартачится.
Нет, начала ложиться.
Аккуратно ложилась, колени сведены, подол платья придерживает. Чтобы ничего лишнего не показать? Так он всё видел!