Пасифик (СИ) - "reinmaster". Страница 34

— Герр Хаген! Что же с вашим лицом! Какой кошмар! Да как же это вы? Ах, какая жалость!

— Да-да, — нетерпеливо согласился он. — Тоте. Вы заметили, здесь была фрау Тоте? Что она здесь делает?

— Ах, но герр Хаген! — сестра Кленце округлила глаза. — Фрау Тоте работает у нас.

— Не у вас — на Фабрике! Я видел её там.

— А чему удивляться? Фрау Тоте — ценный сотрудник. Правая рука доктора Кальта.

— Сколько же у него правых рук?

— Достаточно, — подсказал Кальт, приобнимая и фиксируя его за плечи. — Фрау Кленце, доверяю вам моё приобретение. Видеоконференция через двадцать минут, будьте любезны, сделайте всё возможное, чтобы обеспечить фотогеничность. Не переодевать, просто привести в порядок. Сделать что-нибудь с волосами. На ваше усмотрение. Встретимся в главной переговорной.

— Пойдёмте со мной, мой бедный герр Хаген, — задыхаясь и немного в нос произнесла сестра Кленце. — Пойдёмте со мной, мой бедный, усталый путник!

Когда она повернулась, готовая показывать путь, Хаген понял, что висит у неё на поясе — изящные вещицы в штучном, дизайнерском исполнении.

Магнитный ключ, наручники и электрошокер.

***

— Говорить буду я, — напомнил Кальт. — С вас — парадное приветствие, по всей форме, уж будьте любезны, потом шаг назад, шаг в сторону… Что такое, Клаус?

Вихрастый паренёк-оператор уже давно вился перед ним, пытаясь привлечь внимание.

— Райхканцелярия запросила параллельное подключение. Лидер одобрил. Через семь минут. Просто, чтобы вы знали.

— А, — сказал Кальт. — Хорошо.

По его лицу пробежала тень недовольства.

— Осложнения? — с робкой мстительностью осведомился Хаген. Сейчас он ощущал себя уже не цирковым животным, а ребёнком, для чего-то приведённым на взрослый праздник. Чистый воротничок, отмытая шея, тесная парадная одежда. Обработанную спиртовыми салфетками кожу сводило и зверски щипало. Хотелось почесаться, но нельзя — смажется грим. Он всё же почесался и нетерпеливо отмахнулся от оператора, что докучливо сопел над ухом, лез холодными неловкими пальцами, толкался, поправляя микрофон.

— Никаких осложнений. Всё готово? Начинаем.

Дверь откатилась в сторону, явив просторный кабинет, в центре которого во главе прямоугольного стола уже расположился самый влиятельный человек — Лидер, райхcканцлер, основатель партии «Единство», верховный главнокомандующий вооружёнными силами Райха, Алоиз Райс.

Ходили слухи, что в последнее время его здоровье несколько ухудшилось. Такие разговоры не приветствовались, но очевидно, в них содержалось зерно истины: вблизи лидер выглядел ещё более бледным и истощённым, чем на портретах и фотографиях.

Он был одет в простой серенький китель, окантованный по воротнику и обшлагам белым шнуром. Сочетание цветов убивало даже намёк на живость, узкий лоб со сдвинутой набок чёлочкой принадлежал чахоточному. Химический румянец на впалых щеках лишь усугублял впечатление: лидер страдал от тяжёлой болезни и не слишком пытался это скрывать.

Засмотревшись, Хаген едва не упустил момент и вскинул руку, лишь получив чувствительный толчок сбоку. Приветствие тоже прозвучало как-то скомкано. Хаген совсем стушевался. Искусно сконструированная улыбка тераписта предвещала скорый приход антициклона с резким понижением температур.

— Добрый день! Ну проходите же, проходите, доктор, — у Райса оказался низкий, приятный баритон, слегка разбавленный дребезжащими нотками. — Давно вас не видел. Кто это с вами, Айзек? Обычно вы являетесь один. Телохранитель или помощник?

— Ну что вы! Я бы не позволил себе явиться на встречу с телохранителем, — заверил Кальт. — Это мой новый ассистент. Вы всегда проявляли интерес к исследованиям, и мне показалось, что вам захочется взглянуть на того, кто будет помогать в реализации ваших проектов.

— Конечно-конечно, мне интересно, — тщедушный человечек в сером кителе так и подался вперёд, выставив подбородок и мучительно сощурившись. — Ну-ка, ну-ка, и кого же вы мне…

— Мой сотрудник прибыл прямо с Территории, — извиняющимся тоном предупредил Кальт. — Шаг вперёд, Хаген! — Только что с передовой, даже не успел переодеться. Сегодня утром принял участие в боевых действиях. Говорят, что научникам спокойно живётся, сами видите, что это не так.

— Про вас говорят и не такое, но не стану же я всему верить, — пошутил Райс. Маленькие глазки доброжелательно осмотрели, ощупали Хагена с головы до ног и обратно. — Значит, ассистент?

— Так точно, — отчеканил Хаген, физически ощущая эманации недовольства, исходящие от тераписта. — Так точно. — И вытянулся во фрунт, залихватски стукнув каблуками. Раскалённая игла прострелила позвоночник, а вторая — наискось проткнула плечо. Лишь усилием воли удалось сохранить бравое, туповатое выражение с примесью восторга и готовности к рывку. Наверное, он слегка переборщил: тонкие губы Райса не сдержали улыбку.

— Вольно-вольно. Вы бы хоть подлечили его, Айзек. Такое располагающее лицо. Сразу видно, умница, интеллектуал, типичный норд без этих новомодных завихрений. Ведь без завихрений, Айзек? Никому не верю — вам поверю.

— О да, — серьёзно подтвердил Кальт. — Типичен как гвоздь. Прозрачен как стекло и так же чист, и предан своему лидеру и отечеству.

— Отрадно слышать. Что же, хороших работников следует поощрять.

— Прочу его в мастера, — интимно подсказал Кальт, жестом приказывая Хагену отступить обратно в угол.

— Ничего не имею против. Садитесь, Айзек. Откуда ваш протеже? Конечно же, из Хель?

— Вы удивитесь, но нет. Университет в кои-то веки смог подарить нам нечто полезное.

— В самом деле, удивили, я как раз принял решение его закрыть. Обсуждали вчера во время обеда и, знаете, Фелькер со мной согласился. «Болезненно, но нужно, — выразился он. — Стране нужны воины, а не теоретики». Пафосно, он всегда надувает щёки так, что даже смешно, но ведь главное — суть. А суть верна. Но это, конечно, не про вас и не про вашего помощника. Он ведь без завихрений? Ценно вдвойне. Но где вы собираетесь его использовать?

«Как вещь, — подумал Хаген. — „Использовать“ — в этом весь Райх. Ну-ну, так где?» Он напряжённо ждал ответа, который запаздывал.

— Он возглавит исследовательскую группу на Территории, — Кальт ронял слова с осторожностью, скупо, нехотя, то ли пытаясь уничтожить интерес к своим планам, то ли наоборот, рассчитывая его подогреть. — Я полагаю… проект «Ложная память». В рамках вашего… особого задания.

— Насчёт особого задания… — Райс нахмурился, затрещал пальцами. — Я рад, что вы заговорили о нём, Айзек… Этот проект, я им действительно увлечён, вы знаете, но встал вопрос о приоритетах.

— Мы это обсуждали.

— Времена меняются, Айзек. Иногда они требуют новых решений.

— Мне казалось, я дал вам достаточно новых решений. Не далее как вчера…

— Вот вы и расстроились, — заметил лидер, омрачаясь сам и начиная раздражаться. — Конечно же, я должен вас поздравить. Я собирался. Вы меня отвлекли. Вы… О, — прервал он сам себя. — Вот и они. Я попросил Улле присутствовать при нашем разговоре. И ещё министр здравоохранения…

***

Голографические изображения возникли так внезапно, что Хаген не успел приготовиться и его реакция вновь слегка запоздала. Полный человек, появившийся по левую руку лидера, кивнул присутствующим и поднял ладонь в малом партийном приветствии. Его сосед отрекомендовался по всей форме, лидеру пришлось прервать его многословные излияния.

Кройцер извинился. Ноздри его раздувались, а выпуклая грудь, усеянная значками, вздымалась и опадала, как будто её распирали невысказанные слова. Взбитая шевелюра и жидковатые усики смотрелись довольно глупо, хоть и не без претензии на оригинальность. «Болтун и скандалист», — квалифицировал его Хаген, переводя взгляд на первого, молчаливого. Министр финансов интересовал его куда больше.

Состав райхканцелярии подвергался бесчисленным кадровым перестановкам. Лидер требовал свежей крови, подразделения создавались и уничтожались, их руководители менялись со скоростью света, а оплошавшие — пополняли население трудовых бригад и лагерей. И только ведомство Улле стоически выстаивало в этих бушующих водах.