Игры Боэтии (СИ) - Старк Джерри. Страница 36

Но это – в далеком будущем. Новости о Трусливом принце – неограненный алмаз, тщательно припрятанный в ее кошеле. Есть время мечтать и строить замыслы, а есть время исполнять то, ради чего она терпит лишения и рискует своей драгоценной шкуркой.

Свет солнца не проникает под землю. В Черном пределе время узнавали по истечению капель в клепсидрах, по мере сгорания толстых полосатых свечей и размеренному тиканью часовых механизмов двемерской работы. Р'Нат вдобавок полагалась на свои ощущения, уверявшие хаджитку, что идет уже третий день их пребывания в гостях у беглых Клинков, и шестой не то седьмой — Игрищ. Ужасно хотелось наверх. По ночам ей снилось голубое небо и яркое солнце.

Халаг где-то пропадал. Несгибаемый альтмер Падшая Звезда внезапно проникся страстью к человеку-механикусу. Р'Нат улучила миг и проникла в их комнаты, ведомая нестерпимым желанием хоть одним глазком увидеть эдакое диво, достойное занесения в хроники. Нагляделась всласть, обеими ладонями зажимая рот и нос, чтобы не выдать себя громким хохотом. Верно говорили, нет ничего смешнее и нелепее, чем занимающиеся любовью меры и люди. Торчащие во все стороны неуклюжие руки-ноги, суматошное поспешное дерганье и такое зверское пыхтенье, будто они не развлекаются, а тащат в гору воз с камнями.

Милуйтесь-милуйтесь, пока можете, мысленно пожелала им Р'Нат. Как выберусь отсюда, обещала она себе, первым делом отыщу сородича, который знает толк в деле постельных утех. Или даже двоих… нет, лучше троих! Буду кувыркаться с ними день и ночь напролет, и не стану вылезать из постели, чтобы поесть, ибо жажда моя велика и неутолима.

Среди множества обитателей Черного предела встречались и хаджиты, на Р'Нат никто не обращал внимания и не лез с дотошными расспросами, куда это она навострилась. Все занимались своими делами, а рыжая хаджитка, натянув на склоненную голову широкий капюшон и держась как можно неприметней, шныряла по запутанным коридорам и галереям.

Проследив за Николеттой и ее чешуйчатым помощником, Р'Нат выяснила местоположение Зала Созерцания и озадачилась. Да, подле круглых створок не торчали бдительные караульные, но проникнуть внутрь на первый взгляд было почти невозможно. Массивные двери двемерской работы запирались изнутри на сложный замок. Пребывавшие при Всевидящем Оке дозорные отпирали зал только при смене наблюдателей или когда доставляли еду. Р'Нат обдумала возможность нападения на одного из тех, кто тащил котелки с горячей пищей, хмыкнула и решила, что обстряпает все куда ловчее и проще.

Затаившись поблизости и подкараулив миг, когда рядом с залом никого не было, хаджитка метнулась к покрытым чеканной резьбой створкам тускло-золотистого металла. Отыскала узкую скважину для замка и, довольно пофыркивая, щедро плеснула в механизм бесцветной жидкости из глиняной узкогорлой бутылочки. Закончив, Р'Нат спряталась. Она набралась терпения, приготовившись ждать, и только едва пошевеливавшийся кончик хвоста говорил о том, как нелегко дается шустрой хаджитке полная неподвижность.

Очередная явившаяся с провиантом четверка обменялась условным стуком с находившимся в Зале Созерцания, лязгнул замок… и ничего не произошло. До чуткого слуха хаджитки долетел хрустящий скрежет и встревоженные голоса, становившиеся все громче. Встроенный в толщу дверных створок механизм наотрез отказывался отпираться. Поспорив и до хрипоты наоравшись, перекрикиваясь с запертыми внутри дозорными, люди решили отправить гонца за Николеттой. Примчавшаяся редгардка несколько раз в раздражении пнула неприступную дверь, заковыристо выругалась и ушла. Вернулась она в компании с пожилым нордом, волочившим на спине здоровенный кожаный мешок, ощетинившийся острыми выступами. Норд уселся рядом с дверью, развязал горловину, извлек набор слесарных инструментов и принялся ковыряться в скважине, пытаясь исправить повреждение. Николетта какое-то время маячила у мастера за плечом, подавая советы, но вскоре неотложные дела призвали редгардку в другую часть Черного предела. Она ушла, прихватив с собой помощников. Норд корпел над двемерской механикой, и та не устояла – лязгнув, двери открылись, выпустив на свободу взволнованных и проголодавшихся наблюдателей. Мастер попытался запереть створки, но не преуспел: при повороте ключа что-то не срабатывало и засовы оставались неподвижными. Озадаченно почесав в затылке, умелец принялся откручивать пластины, скрывающие замок. Поврежденная дверь осталась стоять нараспашку, и со своего места Р'Нат различала тягучие отблески на вращающихся золотых дугах Всевидящего ока.

Выждав для верности еще немного, Р'Нат осторожно извлекла из поясной сумки фарфоровую склянку, отвинтила крышечку и кончиком языка осторожно слизнула выступившую темно-лиловую каплю. Скривилась, дернув усами, и слизнула еще одну. С телом Р'Нат начали происходить какие-то странные изменения – она словно превращалась в живой хрусталь, обращаясь отлитой из тягучего стекла статуэткой. Теперь сквозь нее можно было разглядеть каменную стену и протянувшуюся вдоль нее жестяную трубу.

Призрачная Тень, так именовалось это редкое зелье. Принявший его на некоторое время утрачивал телесность, становясь невидимкой. Требовалась большая аккуратность в перемещении, дабы кто-нибудь из окружающих не заметил диковинных эффектов преломляющегося света. На руку Р'Нат играло то, что в коридоре царила полутьма, а мастер всецело погрузился в противостояние с древним механиком, изобретшим хитроумный замок. Легко ступая и контролируя каждое свое движение, хаджитка просквозила мимо сосредоточенного норда, вступив в покой, наполненный золотыми и зелеными переливами Всевидящего Ока. Из наблюдателей в зале оставалась только женщина-данмер, бдительно следившая за перемещениями расплывчатых изображений на синеватой пластине лазурита. Подкравшись к ней, хаджитка стремительным движением прижала к лицу серокожей эльфийки остро пахнущую тряпицу. Данмерка сдавленно охнула, дернулась, безуспешно пытаясь вырваться, но быстро обмякла. Напрягая мускулы, Р'Нат продолжала поддерживать усыплённую женщину в стоячем положении. Если возившемуся с замком мастеру вздумается заглянуть в зал, он увидит обычную картину – наблюдателя за работой. Данмерку, которая сперва стояла, а затем для удобства присела в одно из колченогих кресел и малость наклонилась вперед.

Косясь одним глазом на дверь, Р'Нат гибко опустилась на корточки и, сосредоточенно хмурясь, начала осторожно перемещать рычаги и вращать управляющие рукояти. Всевидящее око над ее головой плавно сдвинулось с места, некоторые из прозрачных линз и дисков поменялись местами. Из глубины лазурита постепенно проступили голова и плечи молодого мужчины, коротко стриженного и облаченного в форменный доспех имперского гвардейца со значком младшего легата.

— Эй, — приглушенно окликнула Р'Нат. – Я здесь. Я Летящая стрела, слышишь меня?

Силуэт имперца склонился ближе, подозрительно вглядываясь в пластину. Там, в зале под развалинами Устенгрева, он видел только внезапно обратившуюся к нему пустоту.

— Позови Таросси, срочно! – зашипела Р'Нат. – Передай, стрела поразила цель.

— Назовись, — решительно потребовал легионер. – И покажись, кто ты есть?

Невидимая хаджитка оскалилась, беззвучно рыча.

— Идиот, я Летящая стрела, — терпеливо повторила она. – Мне нужен генерал Таросси. Немедленно. Ноги в руки – и пошел!

— Не указывай мне, что делать, — построжал гвардеец. – Генерал не обязан подпрыгивать и мчаться, высунув язык, невесть по чьему слову!

— Ты что, и впрямь полный болван? — не выдержала Р'Нат. – Значит, слушай сюда: я запомню твою мерзкую рожу. Память у меня крепкая и длинная. Представляешь, что вытворит с тобой начальство, когда узнает, что в тупости своей ты вынудил ждать полевого лазутчика? Завершишь свои дни в самом занюханном и отдаленном гарнизоне, начиная всякое утро с проклятий тому дню, когда дырявая память навсегда испоганила твою никчёмную жизнь! Живо, кому сказано!..

К несговорчивому младшему легату кто-то приблизился. Р'Нат увидела только смутные очертания человеческой фигуры. Видимо, было сказано что-то, вынудившее служаку злобно зыркнуть в сторону невидимого собеседника и отправиться на спешные поиски главы ордена Бдящих. Хаджитка проверила биение жилки на запястье обеспамятевшей данмерки – та пульсировала ровно и сильно. Таросси мешкал, и это заставляло Р'Нат с каждым мгновением нервничать все сильнее. Действие зелья подходило к концу. Данмерка могла очнуться от дурмана, в зал могла заявиться Николетта или ее подручные, а тот, кого так страстно желала увидеть Р'Нат, все не показывался.