Улица Америки (СИ) - Лейтон Виктория. Страница 14

— Может, и лучше. Но мне понравился ты.

Конечно, я понимала его. Эта история с самого начала не подразумевала счастливый конец, но, будем говорить откровенно — кто в семнадцать лет строит далеко идущие планы? Молодость мечтает, но редко планирует. Рисует в фантазиях удивительную жизнь, полную чудес и приключений — мы видим себя путешественниками, богачами, кинозвездами, и мир, лежащий у наших ног.

Я тоже мечтала, но не планировала. Да и зачем? Мне хотелось жить здесь и сейчас. Вот есть эта ночь, этот балкон, пахнущий деревом, и руки Алекса, обнимающие меня со спины. Я была счастлива и не собиралась отравлять это мыслями о том, что скоро все закончится.

— Если бы только нас не связывало родство… — Алекс поднялся, достал из пачки сигарету и закурил.

Сизый дым поднимался вверх и таял в ночной темноте. Он стоял, положив руки на перила, и мне казалось, что я могу смотреть на него целую вечность. Маленькая улица на окраине погрузилась в тишину, нарушаемую лишь стрекотанием цикад под балконом.

— Не мы первые, не мы последние, кто делает это. — Я подошла к нему и встала рядом. — Просто будем осторожны, и никто ничего не узнает.

Я действительно не считала это чем-то ужасным. Возможно потому, что просто-напросто не воспринимала Алекса, как двоюродного брата — слишком много времени прошло с нашей последней встречи — я видела привлекательного молодого мужчину, но никак не родственника.

— Ты берешь на себя слишком много ответственности, — я забрала у него сигарету, затянулась и вернула обратно, — не забывай, она лежит на нас обоих.

Несмотря на происходящее, мне так и не верилось до конца, что все это наяву. Еще вчера мысли о его поцелуях были моими фантазиями и не более, а сейчас я прижималась спиной к его груди, а его рука лежала на моем животе, слегка приподнимая край старой майки.

— Тогда мы с тобой оба чокнутые, — он усмехнулся мне в затылок.

— Ну и хорошо, — ответила я. — Как говорит моя Джессика: в жизни главное найти человека, с тем же психическим расстройством, что и у тебя.

Алекс потушил сигарету, окинул еще раз задумчивым взглядом вид из балкона и приобнял меня за талию.

— Пойдем спать или посидим еще?

Мне не хотелось возвращаться в душную комнату. Была самая обычная ночь, но вместе с тем вокруг нас словно происходило какое-то волшебство. Есть в жизни такие моменты, которые не объяснишь словами, но чувствуешь сердцем. Они врезаются в память и еще надолго остаются с тобой — меркнут со временем, затираются, но не исчезают бесследно. И иногда в минуты отчаяния, когда кажется, что вокруг непроглядный мрак, ты вдруг вспоминаешь какой-нибудь незначительный миг; миг, в который ты был счастлив и внутри становится чуточку теплее. Эти воспоминания, как спасательный круг способны вытянуть, когда хвататься уже и не за что.

— Еще немного, — попросила я.

Алекс стоял за моей спиной, но готова поклясться, что в тот момент он улыбнулся. Плевать, что ждет нас впереди. Есть только здесь и сейчас.

Комментарий к Глава 8. Пропасть

Группа в контакте - https://vk.com/lena_habenskaya

========== Глава 9.Возвращение ==========

В течение следующих двух месяцев я прошла такую школу конспирации, что могла составить конкуренцию агентам спецслужб. Мы с Алексом проявили недюжинную изобретательность, дабы происходящее между нами, осталось в секрете. В присутствии Агнесс и Ирвина почти не обращали друг на друга внимания, и большую часть времени я проводила с Фанни. Алекс по-прежнему оставался в Пассау, несмотря на то, что получил отпуск, и виделись мы только по выходным, но когда он приезжал в Шердинг, отрывались по полной. Наверное, сами высшие силы благоволили нам, иначе как еще объяснить то, что ни у кого не возникло подозрений?

В субботу вечером я гасила свет, забиралась в постель и, затаив дыхание, ждала. Иногда это занимало много времени, но потом в окне мелькал темный силуэт, и Алекс прыгал с подоконника на пол, а мягкий ковер заглушал звуки. Я вскакивала с кровати, в два прыжка оказывалась возле него, и он сгребал меня в охапку. Тихо смеясь, мы жадно целовали друг друга, спотыкаясь, добирались обратно до постели, чтобы упасть в ворох разноцветных подушек.

Если же говорить о сексе, то это случилось далеко не сразу — Алекс не давил меня, а я пока не чувствовала, что готова. Мне нравилось целовать его, засыпать в обнимку, чувствуя сильную руку на плече, и какое-то время этого было достаточно.

— Это самое лучшее лето в моей жизни.

Прижимаясь к нему в темноте, я вспоминала, как не хотела ехать сюда и умоляла папу отправить меня во Флориду вместе с Джессикой, где жила ее тетя. Когда я думала о том, что ничего этого сейчас могло бы не быть, делалось страшно.

Я жила настоящим, не думала о будущем и не испытывала угрызений совести. Наша связь казалась мне естественной, как голод или жажда. Никто не чувствует вину за то, что хочет пить — просто наливает стакан воды и делает глоток.

Так продолжалось до середины августа. По выходным мы с Фанни ездили в Пассау или же Алекс приезжал домой, устраивали вечеринки, ходили на пляж и несколько раз гуляли до рассвета.

В одну из таких прогулок я умудрилась споткнуться и подвернуть лодыжку, но, как выяснилось позже, это даже оказалось на руку. В субботу мы должны были ехать на день рождения какой-то дальней родственницы, чего мне совсем не хотелось, а, учитывая больную ногу, я, как пострадавшая имела полное право остаться дома.

Фанни с родителями уехали ранним утром, и вернуться должны были только на следующий день, поскольку юбилярша жила за две сотни километров от Шердинга. Стоит ли говорить, что как только за ними закрылась дверь, я позвонила Алексу?

Украденное время, как известно, слаще вдвойне, а нам так редко удавалось побыть наедине, что оказавшись вдвоем, мы буквально потеряли голову. Тогда-то все и случилось.

Пинком захлопнув входную дверь, Алекс легко подхватил меня на руки и отнес на второй этаж. Удивительно, как только мы не навернулись с лестницы, пока поднимаясь, неистово целовали друг друга.

Ударяясь об углы и стены, ввалились в залитую солнцем комнату и рухнули на кровать. Было немного страшно, когда Алекс навис надо мной, но возбуждение и любопытство брали верх. Не так я представляла свой первый раз, но в действительности все оказалось не лучше и не хуже — просто иначе.

— Уверена? — он отстранился и, тяжело дыша, посмотрел мне в глаза.

Даже сейчас, будучи заведенным до предела, Алекс, в отличие от меня не терял рассудок. Но и я точно знала, чего хочу.

— Хватит болтать. Просто продолжай.

…Ничего общего с тем, что пишут в любовных романах, это не имело. Впрочем, и отвращения (о котором всякий раз говорили нам монахини в воскресной школе) я не испытала. Скорее это было… странно. Сначала больно, а потом непривычно. Я только-только привыкла к новому ощущению и даже начала чувствовать нечто похожее на удовольствие, когда все закончилось. И все же ни тогда, ни после я не пожалела об этом.

Мы с Алексом еще долго лежали в обнимку, приходя в себя, и это понравилось мне больше, чем заниматься сексом. Хотя, Джессика говорила мне, что «первый блин всегда комом» и не стоит ждать от него многого. «В этом деле главное привыкнуть, освоиться, и вот тогда-то…» авторитетно заявляла она, хотя сама на тот момент оставалась девственницей, зато очень любила шерстить тематические форумы, чтобы, когда придет время быть, по ее словам, «во всеоружии».

— Хочешь, съездим куда-нибудь? — предложил Алекс, когда мы вышли из душа.

— Нет, — я покачала головой.

Мне не хотелось ни на прогулку, ни в ресторан, ни даже на тот замечательный корабль в Пассау, о котором я так грезила. У нас было слишком мало времени, чтобы тратить его на подобную ерунду.

В итоге мы просто поехали в супермаркет, взяли шампанское и замороженную пиццу, которую я потом едва не спалила в духовке, и устроили домашний ужин на двоих.

День клонился к закату, и комнату наполняли багряно-золотые краски уходящего солнца. Мы сидели на ковре, не удосужившись даже одеться, пили шампанское, грызли пригоревшую пиццу… Кроме нас в доме никого не было, но я все равно чувствовала легкий страх, сидя посреди гостиной в чем мать родила и с бокалом в руке. Это заводило, но куда сильнее было ощущение простого человеческого счастья. Того самого, незайтеливого, но ради которого стоит жить.