Время для мага. Лучшая фантастика 2020 - Каганов Леонид "Lleo". Страница 17

Плоская трава, отчаянно дрожащая на ветру, сырость, сильный запах болот, постоянный холодный ветер, серое небо, изрытое низкими облаками, тусклое солнце, которое редко показывается из-за туч, морской берег, скованный толстой коркой льда, – вот это все и есть Колгуев, кусочек суши, покрытый густой сетью ручьев, рек и озер. Самое крупное озеро – Песчаное, рядом с ним уже несколько десятилетий разрабатывается Песчаноозерское нефтяное месторождение. На месторождении задействованы двести работников компании «Арктикнефть», их привозят вахтами и меняют, как узнал Гелий, каждые пятьдесят два дня.

В шестидесяти километрах от месторождения – поселок Бугрино, сборище разномастных строений разной степени разрушенности, произвольно разбросанных по берегу Поморского пролива. Население поселка – четыре сотни человек. Русские, ненцы и коми. В нескольких десятках километров по берегу – Северный, который еще меньше похож на поселок. Там осталась только база метеорологов, да и она давно не используется. Недвижимость метеорологов выкупила лет пять назад рыболовная компания «Север-К», но рыболовы обанкротились, а у конкурсного управляющего в Нарьян-Маре руки не дотягиваются до колгуевской земли, и всем добром здесь единолично распоряжается сторож, Андрей Иванович Голушко, бывший кавторанг, списанный с подводной лодки за тягу к спиртному. Когда-то он командовал большим коллективом, а теперь в подчинении у Андрея Ивановича только восемь местных кобелей породы «колгуевская дурная».

Почему Аяксу нужен был именно Колгуев – Гелий так и не понял. С поставленной задачей найти сухой просторный склад в укромном месте он справился, сговорился с Андреем Ивановичем, а об остальном думать было некогда. Сторож уступил Гелию по сходной цене большой сарай, где метеорологи когда-то хранили лодки. Теперь там хранятся блоки-ретрансляторы, на вид почти неподъемные, и ажурные приемные фермы из легчайшего серого металла. Все это оборудование, необходимое для открытия основного и резервного Окон, Аякс забросил на Колгуев три недели назад, перед ледоставом, когда катера еще могли подходить к причалу.

– Ничего здесь не трогал? – строго спросил Гелий у сторожа, распахивая пошире двери сарая. Луч фонаря метнулся по знакомым плоским ящикам. – Смотри мне, Иваныч!

– Шутишь? – удивился сторож. – Да за всю жизнь ни одной копейки чужой!

Голушко был помят, хотя и не больше обычного, традиционно небрит и на удивление почти трезв, на нем были кепка-капитанка, неизменная растянутая тельняшка и распахнутый бушлат, он шмыгал простуженным носом и прихлебывал свое «лекарство» из плоской фляжки.

– Давно я твоего крокодила Гену не видел. Куда он запропал?

– Никуда не запропал, дел было много, – отмахнулся Гелий. – Сам-то не передумал еще?

– Сам-то? – Бывший кавторанг нахмурился. – Нет, не нужен мне этот ваш прекрасный новый мир. Ничего я там не позабыл. Хочу в нашей великой и удивительной России подыхать с чистой совестью. Заслужил, колобок. Тебе, кстати, поздравление с наступающим днем рождения передали. Завтра?

– Завтра, – подтвердил удивленный Гелий. – Кто передал?

– Матушка твоя, Ада Александровна. Дозвонилась на наш радиотелефон. Не волнуйся, я все ей сказал, как нужно. Про полный порядок на шхуне и проблемы с сотовой связью.

– Как она местный номер узнала?

– Не могу знать. Может, в сельсовете дали… Останешься на обед? У нас на сегодня вчерашний борщ, макароны с тушенкой и компот.

– Нет, я иду спать. Моего водителя накорми.

– Какие разговоры, накормим… Только вот это… – Голушко откопал в просторном кармане бушлата пачку папирос и спичечный коробок. – Никак не могу в толк взять. Вроде на человека ты похож, и мама у тебя есть. Почему на этого инопланетного работаешь? А если эти нелюди обмануть нас хотят? Неужели мы добровольно станем у них рабами?

– На колу мочало – начинай сначала… С чего ты решил, Иваныч, что он инопланетный? Такой же человек, как мы с тобой. У меня волосы рыжие, а у него кожа такая. Бывает. Генетическое заболевание. Вообще-то он талантливый ученый, изобретатель, прогрессор.

Сторож крякнул, присел на деревянный ящик, тщательно измял гильзу папиросы, прикурил и несколько раз задумчиво затянулся.

– Ученый – это который, фигурально выражаясь, нагибает все, до чего может дотянуться, ради светлого будущего человечества? Чтобы космические корабли бороздили… В общем, что тут непонятного?

Заходящее солнце на минуту показалось из-за низких туч и попыталось согреть остатки деревянного причала, черный песок, покосившиеся столбы без проводов, смерзшиеся кучки угля, оленьи кости, гору пустых ржавых бочек, почти уже истлевших, и наполовину вросший в землю остов прицепа. Ветер загромыхал наполовину оторванным от крыши сарая листом гофрированного железа. Гелий непроизвольно поежился.

– Ладно, Иваныч, закрывай ворота…

В комнате типового барака было сыро. Угол промерз. Через все щели дул ветер. И матрас оказался влажным. Гелий присел на металлическую койку и понял, что снимать с себя утепленные флисом штаны он, пожалуй, не будет. А парку снимет, но попозже, когда раскочегарится масляный обогреватель. В прошлый приезд он с ним в обнимку так и заснул. А потом долго не мог повернуть шею.

Последние две недели были просто сумасшедшими. На Гелия свалились заботы по подготовке людей к Переходу. В этот раз Аякс решил осчастливить поселок Искателей, где больше семи тысяч жителей. Времени на подготовку минимум, всего две недели, это практически ничего, если подробно разъяснять всем и каждому, что такое Переход и почему никто не станет никого обманывать.

Люди редко с первого раза понимают, какая им выпала уникальная возможность изменить свою жизнь, поэтому первая реакция – недоверие. Почему мы? А кто вы вообще такие? Да, нам здесь плохо, но такая жизнь нам понятна. А что случится с нами там, на другой стороне? Это вы говорите, что нам будет лучше, а мы этого не знаем. А вдруг этот самый Переход окажется болезненным? А вдруг что-то пойдет не так? А кто нам даст гарантию?

Такие же точно вопросы, как в Искателях, люди задавали в Нягани, Артеме, Асбесте, Искитиме, Копейске. Тогда отвечать на них приходилось Аяксу, он делал это как мог, в итоге за те пять раз, когда Окна открывались, Переход совершили девятьсот пятьдесят девять человек. Из них почти половина – жители Асбеста. Так себе результат, если честно. Гелий был уверен, что его стратегия окажется более эффективной, и в Искателях новую жизнь выберет как минимум тысяча жителей. Не зря же он две недели бегал с высунутым языком, встречаясь с общественниками и местными лидерами мнений.

К тому же Аякс был слишком беспечен, за это, собственно, и поплатился: оказался под арестом «за организацию террористического подполья, направленную на подрыв основ безопасности и свержение существующего конституционного строя». Причем в Копейске его сдали доверенные лица, ближний круг. Ну а дальше все понятно: ФСБ, СК, КПЗ, суд за закрытыми дверями, приговор, тюрьма особого режима. Осчастливливать своих граждан имеет право только государство, у него на это монополия. Посягательство на государственную монополию всегда пресекается жестко, на корню…

Пока Гелий ждал глубокого сна, несколько раз проваливался в дремоту. Открывал глаза, смотрел на часы, прислушивался к далекому лаю собак, монотонному тарахтению дизельного генератора и с облегчением закрывал глаза опять. В одно из пробуждений он даже снял куртку. В комнате наконец-то потеплело. В другой раз ему показалось, что рядом кто-то есть…

– Кто здесь? – Гелий сел, ногами попытался нащупать ботинки, но только загнал их еще дальше под кровать. – Черт!

– Это я, – отозвалась темнота голосом Аякса. – Не пугайся, я не один.

В дальнем углу мигнули оранжевые огоньки. Все понятно, Аякс прихватил с собой транспортных киботов. Вообще-то они выглядели мило и обаятельно, как игрушки из «Лего», но при желании их можно перевести в боевой режим, и тогда грузовые клешни в один миг станут летальным оружием.