Порочный отбор (СИ) - Тарасенко Алена. Страница 27

А на самом деле мы в это время общались знаками. Детская игра, которой я когда-то развлекала Лину. Мы смеялись и шутили, чтобы никто не понял, как обстоят дела на самом деле. У меня имеется зелье не только для стирания памяти, один флакон которого сейчас отсутствовал. Есть еще и такое, которое возвращало утерянные и скрытые воспоминания. Но, если все намного серьезнее, я могу приготовить даже восстанавливающее стертые воспоминания зелье. Это мой дар, моя особенность. Травы помогут мне решить любую проблему.

Но мы с Линой глазами договорились не спешить с этим. Если нас обеих заставили о чем-то забыть, то не стоит тотчас восстанавливать память. Вот сделать так, чтобы подобное больше не повторилось, вполне реально.

— Рассказывай, — произнесла я, обращаясь к сестренке.

— Мне здесь нравится, если не обращать внимания на некоторые нюансы, — начала сестра.

Нюансы — это, стало быть, потеря памяти?

— Здесь со вчерашнего дня находится Его Высочество принц Эрисантиль Лоунерид! — в восторге воскликнула сестренка.

Значит, жених, он же — ценный приз, уже порадовал девушек своим присутствием.

— И вы уже виделись? — поинтересовалась я.

— Наверное, — ответила Лина.

— Ты не уверена? — удивилась я.

Неужели и это забыла?

— Ева, здесь все ходят в масках. Все лорды. Претендентки, возмутившись, последовали мужскому примеру. Теперь, кого не встретишь в замке, возникает впечатление, что все на маскарад собрались. Девушки в шикарных бальных платьях, и это днем! Как же, вдруг принца встретят. И маски, на каждой встречной. Хорошо, если простые, без перьев и всего прочего.

— Не представляю, — ответила сестренке, начиная улыбаться.

— Отбор, — произнесла Линария, явно, веселясь.

— Так что там с принцем? — поинтересовалась я.

— Слушай, — ответила сестренка, вдруг начиная улыбаться так, словно без памяти влюбилась.

И мне очень не понравилось это выражение ее лица.

— Он был в маске, — начала Лина.

Я же чертыхнулась про себя. Просто всем своим существом ощутила, что вот это и есть начало огромнейших неприятностей. А шестое чувство меня ни разу не подводило.

— Только не говори, что…

Хотела поинтересоваться, не проверила ли, случайно, Лина, хорошо ли целуется Его Высочество. Сестренка и не на такое способна! Хорошо, что лорд Тарагас потребовал с дочери клятву беречь себя до брака. Иначе не представляю, как бы мы с Линой справились. Она легко увлекается. Но одно дело — наши местные красавцы. Дома все проще. Все в курсе, что позволено, а за что вполне можно головы лишиться. С лордом Тарагас шутки плохи. Он человек действия.

Здесь же абсолютно иная ситуация. Но спросить нет возможности. Если нас прослушивают, что вполне возможно, то некоторые вопросы не стоит произносить вслух.

— У тебя есть розовая помада? Моя стерлась, — произнесла сестренка, намекая на нашего маленького помощника. Одно интересное зелье, которое мы маскировали, как помаду для губ.

Дело вот в чем. У Лины совершенная память. В ее архивах скрыто столько различной информации, что и представить сложно. Но сестренка не любит, как бы правильнее выразиться? Не любит Лина особо напрягать мозг. А экзамены у нас сложные бывали. Я не помнила что-то, но могла быстро найти решение, если Линария напоминала мне теорию. Так и появилось зелье, дающее нам возможность мысленно общаться друг с другом. Совместными усилиями мы сдавали экзамены по истории, например. Начальная теория магии — это, вообще, ужас!

Так что мы могли мысленно общаться, воспользовавшись розовой помадой. Пока накрасили губы, пару раз слизали зелье. И оно, как бы, включало мысленную связь между нами. Одно плохо, обычно действие зелья было не столь продолжительным, как нам того бы хотелось. Час или два, не дольше этого.

Но сейчас, когда я не понимаю, что, вообще, происходит, этот час очень важен. Мы сможем обсудить все, не опасаясь быть подслушанными.

Я протянула Лине помаду, затем и сама воспользовалась ею. И произнесла вслух:

— Знаешь, что-то мне нехорошо. Полежу еще, пожалуй. А потом ты мне расскажешь, что здесь происходило, пока я отдыхала.

Сестренка сделала вид, что обиделась на меня.

— Ну, как знаешь! — воскликнула она, выпячивая губы, как обиженное дитя.

— Но, так уж и быть, я посижу рядом с тобой, здесь, в кресле. Ты обычно не болеешь, Ева. Так что я начинаю волноваться.

И я сделала вид, что решила еще поспать. Легла на бок и отвернулась спиной к Линарии. Услышала, как сестренка вышла в гостиную и вернулась несколько минут спустя.

А далее началось наше мысленное общение. У нас было не больше часа-двух для того, чтобы все обсудить.

— Взяла книгу. Буду делать вид, что читаю, — произнесла Лина.

— Не забывай страницы переворачивать, — напомнила я.

Был уже случай. Один из учителей сетовал лорду Тарагасу на то, что его дочь за два часа занятия прочитала всего несколько страниц «Истории соседних королевств». А все то время, что должны были читать, мы мысленно обсуждали планы на ближайшее будущее. Тогда нам как раз позволили путешествовать. Но с охраной и в сопровождении одной ворчливой родственницы.

— Не забуду. У меня память совершенная! — возмутилась сестрица.

— Еще бы ты ею пользовалась, — ответила я, все еще надеясь, что однажды Линария, все же, включит мозг и приятно меня удивит.

— Не ворчи! Я влюбилась, чтоб ты знала! — радостно произнесла сестренка.

И на несколько мгновений я ощутила те чувства, которые в этот момент испытывала Лина.

— Это пятая твоя влюбленность за год? Или седьмая? — я сделала вид, что не помню.

— В этот раз все по-настоящему! — поспешила заверить Лина.

И я напряглась. Слишком много уверенности было в этой фразе. И еще, до меня, наконец, дошло, что не давало покоя в чувствах сидящей в кресле девушки.

Восхищение. Это раз. Обожание — два. Никогда, ни один мужчина не вызывал у нее подобной силы эмоций. Лина всегда была эгоисткой. И восхищалась она только собой. И чтобы вдруг эта девица так резко изменилась?

— Влюбилась в незнакомца в маске? — поинтересовалась я.

— Это был Эрисантиль Лоунерид. Уверена в этом!

Да, сестрица, если что-то вобьет себе в голову, переубедить ее и пытаться не стоит.

— И как ты поняла, что это наш жених?

Я специально намекнула Лине, что она здесь не единственная претендентка на Его Высочество. Есть еще две сотни таких же леди, жаждущих заполучить столь ценный приз.

Кстати, а мне об этом откуда известно?

Хорошо, что Линария улавливает только те мысли, которые я ей посылаю.

— Он — само совершенство!

И вновь этот необъяснимый восторг.

— Лина, ты что-то пила?

Было однажды дело. Сестрица напилась на балу. И клялась мне, что влюблена в лорда Бериджера, нашего соседа и жениха собственной кузины. Когда я поинтересовалась, почему она в этом так уверена, сестренка призналась, что готова лицо расцарапать кузине за то, что она выйдет замуж раньше самой Лины. Где здесь любовь? Вот и я не поняла.

Так что с Линой все нужно перепроверять. Сначала на влияние алкоголя. Затем и другие варианты следовало рассмотреть.

— Нет, я не пила — возмутилась сестрица.

— Хорошо. Тогда давай обсудим все с самого начала. Я помню, мы были дома. Собрали вещи. Твой отец подарил мне сумку-артефакт. И мы должны были выезжать. На этом все. Проснулась от твоего голоса в незнакомой спальне. И ты говоришь, что мы на Отборе.

Кстати, я не помню, как мы сюда попали.

Сестрица молчит в ответ.

— Лина?

— И я не помню. Знаю, что мы выехали из дома и на следующий день оказались здесь. Потом спали, так как после телепортации нам стало плохо. И вполне возможно, что мы чего-то не помним. Но ранее такого не бывало.

— Да, вполне можно списать потерю памяти на последствия телепортации, — согласилась я.

— Но ты сомневаешься, — поняла сестренка.

— Что-то не так. Чувствую, а объяснить не могу, — ответила я, не скрывая.