Рыжая Снежка или исповедь одной Нимфы (СИ) - Вольная Риша. Страница 4

- Знаешь, меня больше волнует вопрос, что с тобой не так?! Давно не было секса или это просто твоя фишка - приставать к малознакомым девушкам?

Один уголок его рта дернулся, видимо, означая что-то среднее между ухмылкой и улыбкой, но глаза оставались такими же пугающе холодными.

- Скажем, два в одном! И мне кажется, ты можешь мне помочь?

- Уверен?!

- Обычно я не ошибаюсь в людях! - его пальцы сильнее сжали мою талию, тем самым вынуждая меня поморщиться от лёгкой боли.

- Спешу тебя разочаровать, но ты ошибся! - как можно спокойнее сказала я, вскидывая голову ещё выше.

Даже на высоких каблуках я едва доставала ему макушкой до подбородка.

Царёв несколько долгих секунд смотрел мне в глаза, не мигая, а потом, наклонившись, оставил быстрый и сухой поцелуй на губах. Он, кажется, даже тётку мою в гробу целовал в лоб и то более страстно.

- Ты права! Не можешь помочь. Извиняюсь.

Денис ушёл, а я всё стояла прямая как струна. В его последних словах прозвучало будто разочарование, как надломленный звон хрусталя, если в нём есть дефект.

Тётка права. Он был странным. Не знаю, что именно он увидел в моих глазах, но в нём будто выключателем щелкнули. Раз, и все эмоции пропали, превращая мужчину в бездушное чучело зверя. Даже немного страшно до сих пор, а ещё что-то наподобие разочарования меня посетило. Вот, вроде, хочется помочь, ну, я же Снегурка сегодня, должна всех радостью одарить, вот скоро Валика поеду радовать.

Глава 2. "Снегурочка выходи!"

Костюм Снегурочки раздражал, хотя по длине и фасону он больше напоминал костюм снежинки: голубая юбка- пачка до середины бедра и такого же цвета корсет с лентами и кружевом, и всё это великолепие в маленьких снежинках из разноцветной фольги, блёсток и бусинок. Кошмар детского утренника, так как в придачу ко всему были белые чулки с атласными бантами.

Пляски и веселье набирали обороты, как и мой клиент, запуская свою большую ладонь под мою короткую юбку. Его неухоженные пальцы царапали нежную кожу внутренней поверхности бедра, явно стараясь добраться до моих трусиков. Вот только я была в не настроении. Валик, понятное дело, обидится, но сегодня мне было как-то пофигу! Так что легонько хлопнула по руке ладошкой и кивнула в сторону начинающегося новогоднего шоу из полуодетых молодых девиц. Пусть мальчик Валя развлекается, но сегодня точно не со мной.

Я была словно сосуд, полный змеями. Не видели такое и, Слава Богу! Эти твари, сладко шипя, вьются клубками внутри меня, периодически пуская капли яда в мою кровь. Божьи создания ещё раз напоминали, что я жива, распространяя боль по телу.

Я ненавидела Новый Год не только потому, что мой циничный мозг не выносил предпраздничного людского идиотизма. Всё было гораздо банальнее. В эти дни просыпалась моя душа, которая требовала сказки и веры в чудо. Я не знаю, как она ещё не сдохла от тех тонн грязи, что я на неё выливаю ежедневно?! Видимо, часть моего упорства от неё, так что она тоже крайне живуча.

Вот сегодня, пока я пребывала в эйфории от домашнего уюта и вкусного кофе, она и пробралась, притаившись в груди. И, пока я общалась с родственниками и пыталась отмахнуться от наваждения по фамилии Царёв, моя душа раскрылась и взяла в оборот тело.

По наследству мне достался тот самый дом, в котором так лихо распоряжалась тётя Оля, принимая меня как долгожданного гостя. Дом прекрасен, его невозможно не полюбить с первого взгляда. Я не ожидала такого роскошного подарка от судьбы и моей покойной родственницы, но всё равно в одно мгновение меня озарила розовая с блёстками фантазия, в которой я, мой мужчина и наш малыш на белом пушистом ковре перед огромной наряженной елью.

Это было таким ударом по темечку, что я чуть не облилась горячим кофе, что на тот момент держала в руках. Даже неуверенно оглянулась, в страхе, что эту картинку видела не только я. Идея была неудачная, так как столкнулась с тяжёлым взглядом из-под нахмуренных бровей. Чёрт, да по этим зарослям просто громко стонет мой пинцет из косметички.

Быстро сглотнув комок слюней, отвернулась от мужчины, пытаясь снова сделаться глубоко безразличной шлюхой. Вот только и тут я пролетаю. Душа уже сдирает с меня любимую защитную оболочку и выставляет голой под очередной удар судьбы.

После чтения проклятого завещания моей теплой и любящей тёти Оли не остаётся. При наличии своего домика, кстати, тоже неплохого, она мечтала об этом. Родственница пытается держать лицо, разговаривая со мной, но в каждом её слове яд, прикрытый сарказмом. Женщина мне что-то говорит, вроде, пытается донести о ненужности мне ещё молодой какой-то развалюхи в богом забытом месте.

Я просто стою, проткнутая насквозь холодом её глаз и тем самым ядом речи. Вижу над плечом большие настенные часы и понимаю, что мне пора убираться отсюда. Меня ждёт работа, а я не готова! Ведь помимо костюма снегурки мне надо снова отрастить свой кокон, свою ледяную корку на сердце.

Ха! Пора превращаться в Снежную королеву! Хотя до королевы мне ещё пилить и пилить, а вот до снежинки, такой маленькой копии бесконечного числа других, я вполне доросла.

Моим спасением становится моё же наваждение. Появившись из-ниоткуда, Денис Андреевич, как я выяснила во время чтения последней воли умершей, резко подхватил мой локоть и потянул на выход. Это якобы он меня проводит до машины.

Я хотела притормозить и успокоить тётушку, что мне этот дом, как собаке пятая лапа, но остановить танк невозможно. Дениска что внешне, что внутренне напоминал это тяжёлое и грозное оружие на гусеницах. Я только успевала раздавать по сторонам кивки и слова прощания, пока меня «нежно», до лёгкой боли сжимали мужские пальцы.

И снова я неосознанно улавливаю его притяжение и запах. От него пахнет лаймом, лавандой и ещё чем-то, но я не специалист, так что отделить все ноты парфюма никогда не смогу. Странно то, что эти запахи я не люблю. От всего кислого у меня изжога, а от лаванды я вообще могу расчихаться, но, как эти составляющие звучат именно на этом мужчине, мне безумно нравится. До такой степени, что, пока он открывает передо мной двери моего, если верить завещанию, дома, я, прижатая к его груди, вдыхаю как можно больше и как можно незаметнее.

Царёв замечает, резко опуская голову со своего птичьего полёта, впивается в меня своими убийственными глазами. Нет, я ошиблась, ему не в модели надо, а в прокуроры! Тогда после таких взглядов все плохие парни будут ползать у него в ногах и сознаваться во всех своих и чужих грехах.

Я же, сильная девчонка, просто нервно сглотнула весь его запах, ощущая лайм по бокам моего языка. Денис пристально проследил, как дернулась моя шея, но промолчал и снова потащил к машине.

Я буду жить! Всплыло в моей голове.

Уже усадив меня в салон авто, он попросил о том, чтобы я не торопилась прощаться с пока еще моим домом, а хорошенько подумать. Я его слышала, но больше только характерное похрипование голоса на части согласных букв.

Царёв, не прощаясь, захлопнул дверцу машины и ушёл. Я же, обозвав себя дурой, неврастеничкой и круглой идиоткой, поехала на другой край этого милого городишка.

Из невесёлых воспоминаний вырвали громкие вскрики танцующих девушек. Валик пока только мысленно, но явно уже был всем телом и особенно одним органом на танцполе. Что не могло не радовать!

Меня же нереально штормило в эмоциях, я просто захлебывалась в собственной беспомощности справиться с ними. Нимфа из меня сегодня получилась никудышная, так что пыталась справиться хоть со второй частью моей работы - внимательно слушать и стараться всё видеть.

Ситуация вокруг меня тоже настораживала. Кроме Валика, здесь были и другие важные шишки моего и этого города, но охраны из бритоголовых бревен-мальчиков всё равно было слишком много. Все словно чего-то боялись. О делах говорили мало, только несколько раз был упомянут пластиковый завод.

Ещё раз оглянулась вокруг, так как показалось, что требовательный взгляд неповторимых суровых глаз полоснул по моему лицу и коже голых плеч. Его не было, а значит, мой мозг официально сошёл с ума, раз выдаёт фантомные реакции.