Глория (СИ) - Елихова Юлия. Страница 17

И в этот момент, ставший для него ненавистным, луч лазера погас. Он исчез также неожиданно, как и появился. А с ним и боль, и неприятное, давящее на глаза, чувство. Черную пластину сменил свет. Он был, как глоток свежей воды, зачерпнутой из ручья. Как чистый горный воздух, наполняющий грудь путешественника, что взобрался на покорённую вершину. За пластиной, лицо Ильи освободила и маска. Теперь он мог свободно дышать и даже говорить.

— Что это было? — прохрипел он.

— Поздравляю вас, Илья Николаевич. Операция по коагуляции, то есть, говоря на привычном для вас языке, привариванию сетчатки, прошла успешно.

— Как, операция?

— Так, — спокойно ответила доктор Вильс, — Передо мною была поставлена задача: провести медицинский осмотр всех членов экипажа «Одиссей» и сделать всё возможное, чтобы исправить любые нарушения. Я сделал всё, что в моих силах. Отслоение сетчатки обоих глаз я вам исправила. Теперь слепота вам не грозит.

Илья почувствовал, как смог свободно двигаться и кресло более на удерживало его тело.

— Спасибо, доктор, — сказал он и протянул ей руку.

— Будьте здоровы, — сказала Илона Давыдовна и ответила рукопожатием. — Только… Погодите.

Она внимательно посмотрела на результаты медицинского осмотра и замерла. То, что увидела доктор в заключении компьютера, делало не возможным присутствие Ильи Картелёв на борту космического корабля «Одиссей».

— Что-то не так? — настороженно спросил Илья. В его, покрасневших после недавней болезненной процедуры, глазах промелькнул испуг. И Илья замер в томительном ожидании ответа.

— Илья Николаевич, есть ещё одно обстоятельство. И оно куда серьёзнее отслоения сетчатки, — сказала доктор Вильс и нахмурила бровки.

— Какое же, доктор? Прошу вас, не томите.

— У вас серьёзные проблемы с сердцем. Врождённая аномалия развития миокарда. Вы не можете лететь в космос.

После обеда всю команду ждал инструктор по технике безопасности. Невысокий, полный мужчина пятидесяти лет представился Фёдором Алексеевичем. Его разговор с ребятами был недолгим. Начал он с правил поведения при пожаре на корабле, аварии или какой-нибудь другой технической неисправности.

— В космосе вам никто не придёт на помощь. Случись что, спасения неоткуда ждать. Только своими собственными силами вы сможете исправить неполадку и продолжить свой путь. Но соблюдая технику безопасности вам не придётся тратить своё время, силы и нервы. А главное, вы сохраните жизнь себе и своим товарищам. Каждый из вас должен, просто обязан осторожно обращаться со всеми приборами, которыми напичкан ваш корабль. Без них, конечно, не обойтись. Но осторожность и максимальная внимательность должны сопровождать вашу работу с ними.

Фёдор Алексеевич сразу же перешёл к обсуждению безопасности при работе с некоторыми электрическими приборами.

— И запомните, — сказал он в заключение своего инструктажа, — В любой ситуации, чтобы не случилось главное — не паниковать. Для того, чтобы справиться с любой напастью у вас всё есть под рукою: огнетушитель, противопожарная система, материалы и аппаратура, которые помогут вам исправить любую неполадку. Но разумно и правильно применить их можно, только если спокойно и трезво рассуждать. А не пороть горячку.

Так закончился первый день команды Басаргина в тренировочном лагере Бюро конструкторских технологий.

На следующий день Макс опоздал на занятия, за что получил строгий выговор от тренера.

— Вы опоздали на сорок минут, Басаргин, — сказал Щеглов Борис Константинович, полковник ВВС и главный тренер команды «Одиссей». — Не гоже капитану опаздывать на занятия по подготовке к полёту. Какой пример вы подаёте своим товарищам, Басаргин?

— Прошу прощения, товарищ полковник, — Макс обратился к нему по-военному, надеясь смягчить напор наставника. — Попал в жуткую пробку.

— Можете дальше не продолжать, — перебил его полковник, — Вы не у меня, вы у команды своей просите прощения. Они сейчас своё время на ваше воспитание теряют. Впредь уважайте их и себя. Да, и будьте пунктуальнее, Басаргин. Займите своё место. — Щеглов строго посмотрел на Макса. Его испепеляющий взгляд огнём пробежался по лицу капитана и оставил неприятный след. Почти сразу же полковник вернулся к прежней теме разговора, которую он начал до прихода Макса. Высокий, поджарый мужчина сорока пяти лет, с седыми, короткострижеными волосами смотрел на команду выцветшими, светло-серыми глазами. Держался Щеглов очень строго, с военной выправкой вёл он беседу со своими подопечными. — Это касается каждого из вас. Ваша прямая обязанность приходить на занятия вовремя, без опозданий и впитывать как губки всё, что говорю вам я, ваши наставники. И делать то, что мы вам прикажем. Это ясно? Есть вопросы?

Борис Константинович окинул взглядом всех и остановился на Максе.

— Если вопросов нет, и с воспитательной частью покончено, переходим к занятиям.

Борис Константинович включил монитор. Вступительная часть уже была им озвучена. На неё-то как раз и не успел Макс. Зато в аккурат поспел к основной.

— Весь наш подготовительный курс будет длиться около месяца и состоять из трёх основных этапов: общий космический, в составе групп и непосредственная подготовка на тренажёрах. Первый этап включает изучение ракетной и космической техники, основы космической медицины, астрономии, геофизики и астронавигации, — Борис Константинович прошёлся по кабинету, в котором они занимались. Держа руки за спиной, он смотрел прямо перед собой и изредка поглядывал на аудиторию. Команда же и её капитан ловили каждое слово, каждое движение полковника. Хотя до конца они не понимали многое из того, что говорил им Щеглов. — Кроме того, вам предстоит досконально изучить устройство и принципы эксплуатации космического корабля.

— Товарищ полковник, есть вопрос, — Павел поднял руку и Борис Константинович развернулся к нему. Он пронзил Седого тяжёлым, пристальным взглядом и дал слово.

— Курсант Седых? — уточнил полковник.

— Так точно!

— Задавайте свой вопрос.

— Так вот, — Павел приподнялся с места, — Как вам наверняка известно, с нами в экспедиции на борту корабля будет инженер, который и сконструировал этот самый корабль.

Полковник бросил взгляд в сторону Ильи. Остальные ребята тоже обратили внимание на Картелёва.

— Да, я о Королёве говорю, — подтвердил свои слова Павел

— Картелёве, — поправил его Илья. Но Павел сделал вид, что его не услышал.

— Так не лучше ли сэкономить время и опустить курс по изучению устройства, а перейти сразу к эксплуатации.

Полковник нахмурился. Глупый и, в то же время, дерзкий вопрос Павла его заметно расстроил.

— Ну что ж, возможно вы и правы, курсант Седых, — он подошёл к Павлу и пристально посмотрел ему в глаза, — Что может случиться в космосе? Ведь полёт с такой утопической миссией как ваша — это проще прогулки школьника на «Фестиваль детства». И ничего с вами в столь милом и романтическом месте, коим является космос, произойти не может. Верно? — полковник посмотрел на Алекс. После его саркастической речи она потупила глаза. Ей почему-то казалось, что Щеглов говорит про неё. — Ни с вами, ни с вашим Королёвым?

— Ну всё. Теперь это прозвище ко мне точно прилипнет, — тихо пробормотал Илья и вздохнул. Но полковник уже не обращал внимания на остальных. Он хищным взглядом буровил Павла, который и впрямь чувствовал себя жертвой и смог произнести всего несколько неразборчивых слов:

— Ну, в принципе… Теоретически…

— Космос, сынок, — это твой злейший враг и пощады от него не жди. В космосе выживают сильнейшие и те, кто обладают знаниями. Вот их-то я и попытаюсь вам дать. И ваше дело, брать их или нет. А ещё запомни, все запомните: в космосе, как и на войне, каждый сам за себя. Это здесь и сейчас, на Земле, вы команда. Но там, в космосе, очень может статься, что одному из вас или даже каждому, придётся бороться за выживание и рассчитывать только на себя. А не на того, кто сконструировал корабль и разбирается в его устройстве.