Капитаны небесных сфер (СИ) - Старк Джерри. Страница 34

Вокруг дома тянулась широкая открытая терраса, отданная в полное владение Рудольфу, его мастерской, бесчисленным инструментам и механизмам. Йонге неловко сманеврировал, избегая столкновения с вдумчиво надраивавшим деревянный пол дроном-уборщиком. Штук пять дронов разного размера и причудливых обличий фланировали туда-сюда без видимой цели, юркая между ножек столов. Йонге всегда казалось, крошки-машины с успехом заменяют Рудольфу животных-питомцев. Они не раз заводили домашних любимцев. Модифицированных кошек и собак с Альтерры, арахнидов со Скуль, эндемичных обитателей глубин Гезегена и летающих рептилий Сальвы. Питомцы радовали своих хозяев, но век животных оказывался удручающе короток, завершаясь в тихой рощице у подножия горного склона.

Рудольф сидел на излюбленном месте, подкатив гравикресло вплотную к рабочему столу. Проведя на больничной койке всего три недели, Йонге беззвучно охнул при виде напарника. Конечно, Рудольф ничуть не изменился за столь короткое время. Это его, Йонге, память коварно подменяла нынешний облик Руди Вебера воспоминаниями о том, каким был бортмеханик «Фелиции» полвека назад. Уроженец Берлина-3, образчик генетического, физического и эстетического совершенства. На него охотно вешались женщины и мужчины, сородичи и инопланетчики. Он умел найти общий язык почти с любой разумной формой жизни в Галактике и заслуженно полагал себя лучшим механиком к северу от Пояса Ориона.

Старик, чьи широкие костлявые плечи угловато натягивали заношенную футболку. Длинные бесцветные пряди, сменившие блондинистый ежик, вечно выскальзывали из пучка и мотались вдоль впалых щек. Морщинистая, обвисшая кожа Рудольфа кое-где отливала перламутровой синевой — последствия неудачной ревитализации.

Бортмех возился с внутренностями распотрошенного ретро-механизма. Пусть его рассудок пребывал в затмении, мелкая моторика оставалась безупречной. Бугристые пальцы с растрескавшимися ногтями ловко двигались, зачищая и сращивая контакты. Подхватывая острыми кончиками пинцетов и размещая в нужных местах микрошестеренки. Паяя, закручивая, творя целое из разрозненных деталек. Вот Рудольф накрыл дроида корпусом, установил и завинтил последние гайки.

Бдевший рядом киберик немедля убрал завершенное изделие, высыпав перед механиком внушительную горку компонентов для нового. Секунд десять Руди пристально щурился на проводки, микросхемы, крохотные винтики, чипы и платы. Йонге надеялся, напарник мимолетно глянет на них, но нет. Быстрым движением рук разметав кучу по столу, Рудольф начал сортировать детали. Подгадав момент, киберик подсунул ему обогащённый витаминами коктейль. Несколькими глотками осушив стакан, Руди рассеянно уронил его на пол. Шнырявший под ногами дроид сцапал добычу и поволок к утилизатору.

«Все по-прежнему», — щелкнул клыками Сайнжа.

Да, мысленно согласился Йонге, все по-прежнему. Ничего не изменилось с рокового дня почти двадцатилетней давности, когда погибла «Фелиция-6» и чудом уцелел ее экипаж. Он и Сайнжа отделались сравнительно легко, зато Рудольфу досталось по полной. Экипаж спасательного челнока слишком долго разыскивал механика среди плавающих в космосе обломков. Затем — недели и месяцы сложнейших операций в Институте Вейланда, восстановительная физиотерапия, курсы психологической реабилитации. Пришлось извлечь глейтер-контроллер, лишив Рудольфа доступа к ставшей неотъемлемой частью его бытия синхронизации с напарниками. Переломанные кости срослись, восстановились функции подвергшихся декомпрессии органов, частично вернулись рефлексы — но большая часть разума Рудольфа Вебера осталась там, рядом с взорвавшимся корпусом «Фелиции». Он дышал и отправлял простейшие физиологические надобности. Поначалу напарники, а затем киберик со специализированной медпрограммой заботились о том, чтобы Руди вовремя питался, и обслуживали его.

Он не разговаривал, постепенно утрачивая интерес к миру и уходя в себя. Единственное, что пока еще занимало бывшего бортмеханика — возня с механизмами. Рудольф мог бесконечно монтировать и совершенствовать дроидов. Собирал действующие, но совершенно бессмысленные конструкции на основе ретро-технологий, и впадал в нарастающую панику, лишившись доступа к инструментам.

Триумвират распался. Сознавая, что прошлого не вернуть, Сайнжа и Йонге все-таки приобрели на аукционе Сельвы изрядно подержанный исследовательский челнок малой тоннажности, построенный на верфях Бэзира. Закачали в бортовой компьютер сохранившиеся копии кластеров архива неразлучного искина, присвоили кораблю гордое имя «Фелиция-7» и отважились выйти в рейс. Без механика, оставшегося под присмотром верного киберика и сотрудников местной клиники.

Челнок исправно преодолевал световые годы, уходил в затяжные прыжки и благополучно достигал намеченных точек выхода. Однако им не удалось заключить ни одного пристойного контракта. Путешествие ради собственного удовольствия грозило полностью опустошить без того оскудевший до неприличия фонд товарищества «Далине–Вебер». Взвесив все обстоятельства и глянув в суровое лицо правды, два оставшихся компаньона приняли решение ликвидировать компанию и вернуться на Эйрику.

Цепкие стебли местного вьюнка год за годом оплетали массивное основание Бет-365Т, стазисного генератора. Тихонько урча, три мобильных генератора обеспечивали создание и поддержание устойчивого купола модели «пирамида». Замаскированная и укрытая от досужих взоров, дремала в долгосрочной консервации «Фелиция-7». Два процента мощности ее незаурядного интеллекта отлично справлялись с ведением счетов, своевременными выплатами налогов и еженедельным заказом продуктов в ближайшем городке. Еще пять процентов уходили на поддержание электронного обеспечения дома.

Больше было некуда и незачем лететь. Огромные корпорации подгребли под себя маленькие независимые компании, почти уничтожив рынок частных чартерных перевозок. Потихоньку сходила на нет свободная геологоразведка. Ее сменили тщательно подготовленные, огромные и многолюдные экспедиционные крейсера, высаживавшиеся на новооткрытые планеты и начинавшие деятельную подготовку к терраформированию. Мир, который помнил и любил Йонге Далине — распахнутый навстречу предприимчивым авантюристам, непознанный, почти не скованный законами и корпоративными требованиями — неумолимо уходил в прошлое. Таял, как корабли в тумане.

Порой Йонге ловил себя на том, что завидует Рудольфу. Замкнувшись в своем крохотном мирке, механик не страдал от бессилия, леденящего чувства утекающих сквозь скрюченные пальцы лет. Не испытывал давящей усталости и беспомощности.

Нетвердыми шагами бывший первый пилот убрел прочь с террасы. Сквозь овальную арку из распяленных челюстей гезегенского кархада вошел в зал, которому Сайнжа присвоил высокопарное наименование Чертога Славы. Год за годом яут целеустремленно набивал Чертог памятными дарами, охотничьими трофеями, найденными артефактами, голограммами и врученными экипажу наградами. Стоя в центре зала, Йонге медленно, опасливо поворачивал ставшую такой тяжелой голову. Высоко под изогнутым потолком кружили интерактивные модели их кораблей, от первого до седьмого. На стенных панелях сменялись проекции гиффов из обширного архива «Фелиции». На первого пилота смотрел сверху вниз он сам, молодой, целеустремленный и решительный. Вот на трапе «Фелиции-4» стоит и смеется Рудольф, под ним в облаке брызг выметнулся из воды инсалар. Вскинув разнообразные орудия убийства, над тушей огромной твари застыли трое отпрысков Сайнжи и семеро их потомков. В отличие от Йонге, неожиданно для самого себя умудрившегося дважды стать отцом, своих детишек бортмеханик так и не настрогал. Зато Руди ужасно гордился пройденной церемонией посвящения Первого Дома и отлично ладил с безбашенным яутским молодняком.

Взгляд Йонге, порой терявший фокусировку, скользил дальше. По стеллажам и витринам, перепрыгивая с предмета на предмет, неумолимо притягиваемый искристыми вспышками ордена Сверхновой Звезды.

Десять долгих, скверных и крайне напряженных лет для Фузии. Время, когда из-за пределов далёкого и малоизученного Фронтира хлынул нескончаемый поток Теней. Первой принявшая на себя удар захватчиков метрополия Сорбарр героически оказала сопротивление, но надолго ее не хватило. Случилось невероятное: замкнувшиеся в своей ксенофобии жаки запросили о помощи. На границах Второго сектора объединённый флот схлестнулся с Тенями… и потерпел поражение. В бешеной огненной круговерти сгинули многие, в том числе и несгибаемая адмирал Хармати вместе с своим штабом.