Террорист номер один (СИ) - "Пантелей". Страница 21

— Не психуй, Юра. Изменить ты всё равно ничего не можешь, а нервные клетки не восстанавливаются. К тому же, ты ведь не знаешь точно, кто всё это устроил.

— Я знаю! И ты знаешь.

— Догадываюсь. Мы с тобой оба догадываемся. И это очень хорошо! Мне было бы неуютно, если бы я не догадывался, у кого в руках ещё четыре неиспользованных игрушки. — Генерал-полковник Бобков достал из портфеля папку. — Сводки, самое горячее. Массовые демонстрации возле военных баз США по всему миру. В ход уже пошёл «коктейль Молотова», есть погибшие, в том числе и у американцев. В самой Америке паника, массовый исход населения из больших городов, на улицах стреляют из автоматического оружия. Мои аналитики считают, что введение чрезвычайного положения только подольёт бензина в огонь. Так чем же конкретно ты недоволен?

Дроздов на минуту задумался, потом тяжело вздохнул.

— Это совсем не «игрушки», Филипп, а ядерные боеприпасы. А недоволен я тем, что он ставит нас перед фактом.

— А ты бы согласовал эту акцию?

— Нет, конечно!

— Ну, вот видишь, ты сам себе и ответил. Именно поэтому он и ставит нас перед фактами. Где твои чётки? Они тебя успокаивают.

— В гараж отнёс. — Зло буркнул Дроздов, покрутил в руках пустой стакан и вдруг с силой шарахнул его об пол. — А теперь меня всё время тянет в этот чёртов гараж. Тянет и тянет, и тянет…

— На счастье. — кивнул Бобков на осколки. — А в гараж сходи, нервные клетки не восстанавливаются.

17 сентября 1984 года. Багдад.

Аятолла Рухолла Мусави Хомейни оказался настоящим гигантом мысли, предоставленные ему шансы он использовал просто виртуозно. Сразу после взрывов в Эр-Рияде и Дахране, он собрал пресс-конференцию и возвестил мир о появлении в нём Махди под именем Мохаммеда Асхама. Признал Вооружённые силы Ирана частью армии Махди которая плечом к плечу с армией Бадахшанского Джамаата готовится добить тагута и мунафика Саддама Хусейна. Предостерёг американцев от вмешательства в эту войну, пообещав адекватные ответы по территории противника. Про ядерные боеприпасы прямо не сказал, но намекнул довольно толсто — они уже на вашей территории, только дёрнитесь… Хомейни одобрил действия Индии в Пакистане и выразил уверенность, что в большой Индии мусульманам будет жить лучше, чем в марионеточном американском квазигосударстве. На вопрос советского журналиста о Афганистане, Аятолла назвал Советский Союз важной и значительной частью исламского мира, не смотря на официально декларируемый атеизм. Как важная и значительная часть исламского мира, Советский Союз взял на себя ответственность за Афганистан. Нам не нравится Бабрак Кармаль, он идиот и алкоголик, но мы не собираемся вмешиваться во внутри афганские дела. Мы пересмотрели свои взгляды на коммунизм и считаем его религией, из которой в ислам должно перейти всё лучшее. Нам ведь тоже предстоит за десять лет пройти путь, который наши враги проходили пятьдесят, а вы уже показали, что это возможно. Не исключено, что социализм, а потом и коммунизм — это будущее ислама, но об этом подумаем уже после войны. Мы не собираемся нападать на Израиль. Мы и на Ирак не нападали, как вам известно. Израиль нацистская страна, где палестинцы загнаны в резервации или являются гражданами второго сорта. Мы это осуждаем, но война — это большее зло, в том числе и для самих палестинцев. На Израиль мы будем воздействовать исключительно морально и материально. А с Саддамом Хусейном мы поступим так же справедливо, как вы поступили с Гитлером. Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Иншалла!

Первыми отреагировали шииты. А их в иракской армии было восемьдесят процентов, как впрочем и в целом в Ираке, а командовали ими безбожники из БААС, в основном суннитского происхождения. Впрочем, безбожников не щадили, не разбираясь в происхождении, перебили всех до одного, пусть Аллах сам их сортирует. На этом война по сути была закончена. Саддам Хусейн сбежал в Америку, а в Багдаде иранскую армию встречали как освободительную. Редкие очаги сопротивления перебили походя, как мух мухобойкой. Американцы не вмешались, хотя силы у них были. Никто не говорил, что Америка испугалась, но все это поняли. Америка испугалась Махди.

После этого заполыхал не только шиитский регион Персидского залива, но и весь остальной мусульманский мир. От Марокко до Индонезии праздновали победу армии Махди, как свою собственную, а американцы сидели на своих базах на осадном положении. Изменить ситуацию в свою пользу силовыми методами они уже не могли, но признать своё поражение были ещё не готовы. У них сохранялась надежда на ликвидацию ключевой консолидирующей фигуры, поэтому на поиски Асхама были брошены все возможные средства. Обещанная награда за его голову увеличилась до ста миллионов долларов.

— А ты орёл, Алим. Прямо как Жуков в сорок пятом.

Генерал-майор иранской армии Алим Мансур, ещё год назад бывший майором ОСН КГБ СССР «Вымпел» Алимджоном Мансуровым, ныне занимал должность начальника штаба армии Махди. А поскольку де-юре командовал ей лично Верховный Главнокомандующий ВС Ирана, сам Аятолла Хомейни, который был ни разу не военным человеком, де-факто командовал именно начальник штаба. Алим поднял глаза и улыбнулся.

— Привет, Ворон. Почти как Жуков, только труба пониже и дым пожиже. А ты продолжаешь дорожать.

Воронов усмехнулся.

— Абрамс стоит миллион. Они меня оскорбили, оценив всего в сто танков.

— Это факт. Как там Умар?

— Нормально. Возрождает дух Че Гевары.

— Завидую. Танго, ром и доступные сисястые сеньориты… Настоящий рай для настоящего солдата… А меня здесь всё женить норовят.

— Женись.

— Подонок ты, Ворон.

— Не женись.

— Всё равно подонок.

— Ты нытик, Алим. Нытик и пессимист.

— Ты меня оскорбляешь.

— Я тебя воодушевляю. Пессимистов в жизни ждут только приятные сюрпризы, в то время как оптимистов сплошные разочарования. Как тебе наша армия?

— Стадо фанатичных тупых баранов. Их можно посылать в психические атаки на пулемёты, как в фильме про Чапаева, но правильно воевать они не способны. За грязное оружие регулярно наказываем даже ветеранов. Удивительные люди.

— Все люди по-своему удивительны, Алим. Мне не нужно чтобы ты сделал из них настоящую армию, всего лишь нужно чтобы они смогли занять Аравийский полуостров. Пусть они ходят в психические атаки, не чистят оружие и курят шмаль на посту. Плевать!. Умные научатся, дураков вырежут арабы, а бабы ещё нарожают. Планируй на начало октября захват Мекки и Медины.

— Дед [72] уже в курсе?

— Пока нет, но возражать он не будет.

— Это хорошо. Не хочется его обижать, он умный и добрый, как дедушка Ленин из детских книжек.

— Правильно понимаешь. Он Ленин, ты Сталин. При Ленине оружие тоже не чистили, только мечтали о всяком паскудстве да пьянствовали беспробудно. Ты пока не Сталин, поэтому я не прошу тебя прямо сейчас взять Вашингтон, Алим. Только Аравийский полуостров. Персидский залив должен быть наш. Из него лет сто можно будет навязывать всему миру свою волю. Я лишил тебя сисястых сеньорит, но будь уверен, что они надоедают так-же быстро, как и килька в томате. С голодухи парочку сожрёшь в охотку, но потом обязательно начнёт тошнить. Всё в этом мире имеет свою цену, братишка. Я прошу тебя пожертвовать килькой в томате, да и то не навсегда. Будет и на твоей улице праздник.

— Нужна авиация. Моя уже при смерти. Моторесурс закончился ещё неделю назад, запчастей нет, летают теперь только добровольцы-смертники.

— К началу октября, твёрдо рассчитывай на Иорданию. Там больше сотни машин с хорошим ресурсом.

— Я тебя люблю, Ворон.

— За сто самолётов.

— С лётчиками-арабами. Нет, не за них. Вернее, не только за них. Весело с тобой.

— Скоро будет ещё веселей.

— Ты что-то задумал?

— Хочу попробовать получить сто миллионов.

— Как?