С любовью, Луков (ЛП) - Запата Мариана. Страница 25

Ладно, возможно, о себе я была такого же мнения, но считала, что у меня все по-другому. Я не вела себя, как сволочь без причины и только в отношении одного человека.

— …Так что нам нужно сработаться, и сделать это как можно скорее. Ты колеблешься, потому что не доверяешь мне из-за того идиота, с которым каталась до меня. Как нам это исправить? Чего ты хочешь от меня? Что я, по-твоему, должен делать, чтобы у нас все получилось?

На этот раз настала моя очередь моргать. Да кем, черт возьми, он себя возомнил? «Чего ты хочешь от меня»? Какого хрена? И почему он упомянул Пола?

Должно быть, Иван понял, что застал меня врасплох, потому что тяжело вздохнул.

— У меня нет на это времени.

Боже.

— У меня тоже, — я не стала произносить «мудло», хотя подумала об этом. — Слушай, я не знаю. Говорила тебе уже, что умом понимаю: ты не уронишь меня нарочно, но все равно не могу тебе доверять. Еще неделю назад я бы не доверила тебе и свой мизинец. Так что не знаю, как это исправить.

Парень моргнул.

— Ты не первый новый партнер в моей карьере, и это всего на год, поэтому давай уже разберемся с этой ерундой. Хочешь, чтобы я дал тебе свое слово?

— Заметь, ты не сказал, что поймал бы меня, если бы я доверилась тебе.

— А я и не поймал бы.

Видите? Кто бы сомневался!

— В любом случае, что было, то прошло, Пончик. Даю слово, что не позволю тебе намеренно пострадать.

Я чуть не засмеялась.

— Твое слово? А может вспомним все остальные слова, которые ты говорил мне за эти годы?

Луков сжал зубы, отчего его идеально вылепленные черты напряглись, и притих.

— Вот и я о том же.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Ли спросит, что я предпринял, чтобы решить проблему, и мне хочется ответить ей, что мы поладили. Вот и скажи, что мне сделать?

Сказать ему?

Я скользнула взглядом в сторону, прежде чем вновь посмотреть на Ивана.

— Попробуй сказать мне что-нибудь гадкое, как ты это умеешь.

Парень даже не колебался.

— Нет.

И я бы рассмеялась, если бы на его месте оказался кто-то другой.

— Вот видишь. У кого теперь проблемы с доверием, придурок? — я покачала головой. — Не переживай. Я смогу справиться. Все будет в порядке. Мне это нужно больше, чем тебе. Я разберусь, и все будет хорошо.

Это было необходимо.

— Ладно.

Я снова посмотрела вниз и, наконец-то, закончила завязывать шнурки перед тем, как встать на ноги. Боже, мне действительно стоило приложить лёд к животу. Может даже принять ледяную ванну. Опять. Блядь.

Расправив плечи, я взглянула на Ивана, который к этому времени уже сошёл с мата и обувал нечто, похожее на домашние тапочки.

Ой, без разницы. Мне уже не терпелось вернуться домой.

Я сделала шаг к двери и остановилась. Теперь мы стали партнерами. Пусть и на год. Так что можно было попробовать вести себя дружелюбно. Мне даже хотелось этого в какой-то степени. Поэтому оглянувшись через плечо, я крикнула:

— Увидимся.

Но не добавила в конце его имя, чтобы он не думал, будто все так легко.

Я подождала пару секунд, и не получив ответа, направилась к двери, подумав про себя, что мне плевать на его хамство. А на что я надеялась? Что Луков вдруг станет добрее? Все было и так понятно.

Он уже подтвердил это. Один год. Время, которое мы проведем вместе.

Но все же Иван хотел поговорить со мной о том, что случилось, чтобы мы могли вместе все исправить.

По крайней мере, парень тоже был заинтересован в нашем соглашении.

Доверяла ли я ему? Черт, нет. Во всяком случае, недостаточно. Но разве это имело значение?

Подтянув трико, которое сползло во время тренировки, я размяла плечи и втянула живот, чтобы понять, насколько сильной была боль. Стоило по пути зайти в магазин и купить два мешка льда. Ледяные ванны оказались той еще пыткой, и я их ненавидела, но... ощущать боль я все же ненавидела гораздо больше. Мне просто нужно было пересилить себя и справиться с этим.

Хотя при одной мысли о ванне со льдом мое тело начинало ныть.

Дрожь пробежала по моей спине, и я почувствовала себя тряпкой, минуя коридор настолько быстро, насколько могла. Чем скорее окажусь дома, тем лучше. Я все еще успевала на вечерний просмотр фильма с мамой и Беном.

Этим утром, пока мы с Иваном катались, на нас никто не обращал внимания, но, думаю, только потому, что по утрам все обычно были слишком сосредоточены на себе, вместо того, чтобы смотреть по сторонам. А вот на тренировке после обеда собиралась уже совсем другая публика. Как раз-таки они и являлись любителями посплетничать.

И если бы я уже не рассказала маме о партнёрстве, она бы точно узнала об этом от кого-то из них.

Мне не хотелось заранее сообщать о соглашении своим братьям или сестрам, главным образом потому, что мне нравились их истерики. Это так меня забавляло. Я была просто счастлива, что им не все равно.

Продолжая разминать плечи, я повернулась к другому залу и остановилась. Потому что дальше по коридору у дверей находились две фигуры: одну из них я знала слишком хорошо, а с другой была просто знакома. Там стояли Галина и девушка, на которую она меня заменила, и по языку тела моего бывшего тренера я могла точно сказать, что Лина была раздражена. За прошедшие годы я много раз выводила ее из себя, так что точно знала, как она при этом выглядела.

По тому, как её ученица терла свои щеки, я поняла, что та плакала.

Галина никогда не доводила меня до слез, но я видела, как она делает это с другими подопечными, которые не выполняли её требования.

Продолжая идти по коридору, я жалела, что не взяла с собой свою сумку, чтобы надеть наушники и притвориться, будто ничего не слышу. Мне пришлось наблюдать и слушать, как Галина разговаривает со своей ученицей тихим голосом, но я уловила лишь обрывки ее речи с русским акцентом. Что-то об ожиданиях, целях и стремлениях.

Я, вероятно, прошла половину пути, когда они обе обернулись, чтобы посмотреть на меня.

— Yozhik, — кивнув, поприветствовала меня мой бывший тренер.

— Галина, — ответила я ей, прежде чем перевести взгляд на девушку и кивнуть ей в точности, как и тренеру. — Латаша.

— Привет, — поздоровалась со мной девушка, склонив голову и глядя в сторону. Возможно для того, чтобы скрыть от меня глаза, дабы я не догадалась, как она расстроена тем, что ее отчитывают за ошибки.

Латаша не могла знать, что мне было все равно, а я не собиралась объяснять ей это.

— Поздравляю с новым партнером, — сказала Галина. — Счастлива за тебя. Я была уверена, что это всего лишь вопрос времени.

Я чуть не споткнулась.

Она была счастлива и уверена? В чем уверена?

— Ваш с Иваном тройной Лутц будет отлично смотреться на льду, — продолжала женщина, и, взглянув на неё, я поняла, что возможно совсем не знала Лину.

Откуда, черт возьми, все эти комплименты и зачем они?

— Сколько раз ты его отработала? — задала Галина бессмысленный вопрос, потому как она-то прекрасно знала, сколько времени я трудилась над этим прыжком. Лина при этом присутствовала. А еще знала обо всех видео, которые снимала моя мать, чтобы я могла разобраться со своими ошибками.

Можно было и не уточнять, зачем бывший тренер спрашивала меня о таком. Мы тренировались вместе слишком долго, чтобы я чётко понимала, как работает ее мозг и какова ее цель. Это представление разыгрывалось специально для Латаши.

— Пять тысяч раз? — я пожала плечами, потому что могла только предполагать. Цифры никогда не были моей сильной стороной, и я потеряла счет этим попыткам через какое-то время.

— Ты плакала, разучивая его?

Галина прекрасно знала, что я никогда не плакала, но я не собиралась лгать в попытке смягчить ответ для и так уже расстроенной девушки. Поэтому лишь отрицательно покачала головой, потому что слова могли ранить. И попыталась сменить тему до того, как Галина начала расспрашивать меня о том, что еще сильнее огорчило бы Латашу. — Лина, мы можем поболтать наедине?