С любовью, Луков (ЛП) - Запата Мариана. Страница 79

— Ты. Имеешь. Для. Меня. Огромное. Значение. Ты. Я бы не простил себе, если бы из-за меня с тобой что-то случилось, — продолжал Иван, повышая голос. — Я знаю тебя с детства. С того момента, как ты помогла моей сестре на льду, когда та упала. Ты не относилась к Карине по-другому из-за ее фамилии, в отличие от всех остальных. И не расспрашивала ее обо мне. Вы с Кариной просто нашли друг друга. Я знаю обо всем, что ты для нее сделала, потому что она сама мне об этом рассказала. Моя сестра поведала всем нам о Жасмин Сантос, которая никого не боится. О Жасмин, которая не любит единорогов, потому что ей нравится Пегас, ведь он умеет летать. Я столько лет мечтал, чтобы ты стала моим партнером, тупица. Когда Карина сказала мне, что ты подумываешь перейти в парное катание, я был уверен, что ты дашь мне об этом знать. Хотя бы мимоходом, в шутку. Мне казалось, ты скажешь, что уделаешь меня, и я смогу поговорить с тобой насчет партнерства. Но ты молчала. Следующее, что я помню, у тебя новый партнер. Какой-то придурок, который и вполовину не так хорош, как ты.

Неужели я снова оказалась на воображаемых наркотиках?

— Помнишь, как я не разговаривал с тобой целых шесть месяцев после этого? — спросил меня Иван, не отводя своего взгляда.

И я кивнула, потому что помнила. Помнила, как он начал мстить мне ни с того ни с сего, и в течение следующих двух лет наговорил мне столько гадостей, что непонятно, как из моих ушей не полилась кровь, и как мне удалось не изуродовать его машину.

— Ты присутствуешь в моей жизни тринадцать лет. Как ты могла считать, что безразлична мне? Мы валяли дурака друг с другом, потому что нам обоим это нравилось. Потому что не было никого, с кем мы могли бы вести себя точно так же, и кто мог бы справиться с этим.

Значит...

Иван был прав. Он всегда сводил меня с ума, но оставался единственным, кому я могла ответить тем же. Он раздражал меня годами.

Но…

Я разинула рот и замолчала.

Я…

Он…

Ну…

Иван потянулся и взял меня за руку, безвольно лежащую на столе, потому что… Я была потрясена. Удивлена. И полностью застигнута врасплох.

— Я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с упрямой болтливой и сварливой Жасмин. И не важно, партнер ты мне или нет. Тебе ясно?

Какого. Хрена?

— И я не позволю тебе проходить через это в одиночку. Мне хочется, чтобы ты была в безопасности. Чтобы была счастлива. Однако я не собираюсь мириться с твоим секретами, так что тебе нужно к этому привыкнуть. Ты могла бы рассказать мне о несчастном случае с твоей мамой. Об этих письмах и комментариях. Ты могла бы признаться мне, что плохо себя чувствуешь, Жасмин. Но с этого момента все изменится. Так и будет. Ясно?

В безопасности. Счастлива. Не станет мириться с моими секретами.

Я не произнесла ни слова в ответ, но Иван, должно быть, воспринял молчание как согласие, потому что отпустил мою руку и выпрямился, закончив разговор взглядом, который я не смогла распознать.

— Теперь, когда мы все выяснили, я собираюсь вывести собак на прогулку. Хочешь пойти с нами? Если слишком устанешь, мы сможем притащить тебя обратно.

Глава 16

— Не думаю, что это хорошая идея.

Сидя за рулем своей «Теслы», Иван пожал плечами и заговорил со мной лишь второй раз за сегодняшний день.

— От тебя никто не заразится. Инкубационный период уже закончился.

Ну, если он так считает…

Большую часть дня я проспала в комнате для гостей, куда Иван накануне принес мои вещи. Я настолько увлеклась его домашними животными, что не заметила, как парень вышел наружу и схватил сумку, брошенную мною на землю.

После обеда мы отправились с собаками на длительную прогулку. Очевидно, у Лукова было сто три сотки земли в сорока минутах езды от города, и он сам ежедневно выводил собак (и свинью) на прогулку. Дважды в день к нему приходила женщина по имени Элли, чтобы накормить всю эту свору, дать им лекарства и выпустить побегать, пока Иван тренировался. Со мной.

Кто бы догадался?

Хотелось бы мне знать причину, по которой он завел столько питомцев, но, честно говоря, я не понимала, как с ним разговаривать после вчерашней ночи. Никто и никогда не говорил мне подобного. Никто, кроме моей матери.

По его словам, Иван хотел, чтобы я была счастлива и находилась в безопасности. И это не имело никакого отношения к тому, что мы с ним партнеры.

А к чему тогда имело? Я жаждала узнать подробности. Но была слишком напугана, чтобы спросить, потому что его ответ мог разрушить все, что мы создали.

Не думаю, что правда того стоила.

Поэтому после прогулки, за которую, держу пари, мы прошли не меньше двух километров, я молча последовала за Иваном в гостиную и села по другую сторону дивана, окруженная Рассом и восьмилетней трехногой хаски по имени Королева Виктория, которой я пришлась по душе. Всего десять минут на диване, с одной собакой на коленях и другой под боком, и меня снова вырубило. Мои глаза открылись только через несколько часов, когда парень хлопнул меня по лбу и отвел полусонную в мою новую комнату, поддерживая рукой за затылок.

Однако я не была настолько сонной, чтобы не запомнить, как забралась под одеяло, которое Иван натянул мне до подбородка. А потом, прежде чем выключить свет и уйти, он погладил меня по голове.

На следующее день я спала почти до полудня, что явно подтверждало мое ужасное самочувствие. Ивана не было дома, но он оставил на холодильнике записку, в которой сообщил, что уехал в КИЛ и вернется примерно в час дня. И чтобы я не волновалась, если в доме появится женщина, потому что это могла быть только Элли, выгуливающая животных и появляющаяся обычно в семь утра. Очевидно, ее приход я проспала.

Не преминув воспользоваться отсутствием Ивана, в течение следующего часа я рыскала по его дому и нашла кое-что, что меня удивило.

У кролика была огромная странная игровая площадка с домиком в одной из пяти спален. Честно говоря, жилище животного оказалось даже лучше, чем моя собственная комната.

Также в огромной хозяйской спальне нашлись четыре большие и одна маленькая лежанки для собак, и я была уверена, что для них специально на заказ изготовили ортопедические матрасы. Усевшись на один из них с Рассом, ожидавшим меня ранее возле комнаты, в которой я спала вместе с хаски, Королевой Викторией, стало ясно, что даже собачьи лежанки оказались более удобными, чем кровать в моем доме.

Иван держал тюбик смазки в одной из своих прикроватных тумбочек. Из-за опасений мгновенно заныл мой желудок, но я притворилась, будто ничего не произошло.

Его дом был безупречен.

В ванной не стояло никаких косметических средств, а это означало, что его идеальная кожа досталась ему от рождения. Вот же хрень. Однако в одном из ящиков я нашла жестяную банку с каким-то органическим дерьмом для волос.

И нигде не нашла презервативов.

Зато наткнулась на комнату, заполненную трофеями, табличками и двумя золотыми медалями.

У него был настольный компьютер с паролем, который у меня не получилось взломать.

Единственными фотографиями, которые попались мне на глаза, оказались фото его домашних животных, а также снимки с семьей. Я увидела себя на двух из них.

Очень интересно.

Что совсем меня не удивляло, так это антипатия ко мне белоснежной француженки, Лейси. В этом я была уверена практически на сто процентов. Она наблюдала за мной каждый раз, как мы сталкивались взглядом друг с другом, и пристально следила все остальное время. Но мне нравилась эта собачка. Лейси была умна, раз не доверяла мне.

К тому времени, как Иван вернулся домой, я уже осмотрела весь его дом. Пройдясь по всем ящикам и шкафам, в которые у меня не было права заглядывать, я не ощущала никакой вины. Он прекрасно меня знал. Этого следовало ожидать. А если нет, то сам виноват в том, что так доверчив.

За то время, пока я вынюхивала, у меня снова поднялась температура, и я отправилась в комнату для гостей, чтобы вздремнуть, пока он выгуливал собак и свинью. Где-то около шести часов вечера что-то мокрое коснулось моего лица и разбудило меня. Это оказалась розовая свинья, сидящая у меня на груди, а Иван стоял сбоку от кровати, наблюдая за мной и удерживая своего огромного кролика в одной руке.