Нужен муж! Срочно! - Жарова Наталья "Миледи". Страница 32

— Но разве… Ты так рвалась к ней, что я подумала…

— Вот и они так подумали, — довольно ответила я, кивая на северян. — Посмотрим, во что выльется тревога наших белоголовых красавцев.

Настиша кивнула и тоже улыбнулась. Мы с ней друг друга поняли.

Мертвые скалы представляли собой на первый взгляд хаотичную цепь разнообразных возвышенностей, но если приглядеться внимательнее, то заметно, что каждый выступ, каждое острие имеет свое место. Скалистая красота складывалась из деталей, из многообразия серого, из голых каменных стен, из холодных вершин и темных, пропитанных туманной росой ущелий. Тут не водились звери, не летали птицы. Кочевой народ, что бродил по скалам, изредка выбираясь на нашу землю, умело скрывался от глаз редких путников. Лишь иногда слабое эхо доносило до нас чей-то шепот, но, может быть, нам это только казалось.

— Отвратное местечко, — призналась Настиша, поглядывая по сторонам. — Как думаешь, если мы потеряемся, князь догадается отправить кого-нибудь на поиски?

— Догадается, — уверила ее я.

— А если он решит, что мы уже добрались до герцогства и не подаем вестей из-за дипломатической занятости?

— Нет такого понятия.

— Дипломатическая занятость? Есть. В трудах твоего прапрадеда упоминается.

— Он был плохим политиком, — напомнила я. — В его правление АрМонт потерял треть земель.

— Но это не мешало ему вводить в обиход множество новых оборотов. — Настиша пожала плечами. — Кстати, ты читала его воспоминания о поездках?

— Не приходилось.

— Зря, почитай. Он писал, что Мертвые скалы скрывают много тайн.

— Например? — Я заинтересованно взглянула на подругу.

— Например, тут где-то есть магический колодец, исполняющий желания.

— Бред!

— А твой прапрадед в это верил. — Настиша замолкла, а потом неожиданно добавила: — И судя по записям, даже использовал.

— Магия не предназначена для мелких дел.

— Да, это так. Тем не менее он писал, что все получилось. — Настиша задумчиво пожевала губу. — Может, у него желания были нестандартные?

— Может, — согласилась я и пришпорила коня. Уже наступал вечер, пора подумать об отдыхе.

Наш караван представлял собой довольно-таки странную процессию: две черноволосые девушки, двое белоголовых мужчин и множество людей в плащах с капюшонами. Для непосвященного, наверное, это казалось странным, но еще более неожиданным зрелищем сия делегация была для тех, кто мог увидеть охрану без облачения — одни сплошные северяне, все на одно лицо. Хотя сейчас, немного пообвыкнув, я их уже не путала. Да и вообще, с трудом представляла, как могла поначалу принять Измирского за Бастиана, а Бастиана за Измирского? Ведь они такие разные.

Вот взять, к примеру, наше сопровождение: светловолосые, светлоглазые, широкоплечие, высокие… но при этом абсолютно не похожие друг на друга.

Я уже спокойно различала Ханса и Гретберга, Нурра и Алуста, Бирана и Клауса, а ведь с первого взгляда они показались мне близнецами. Все шестеро.

Остальная охрана была почти такая же. В самом деле, чем могут отличаться блондины? Линией подбородка? Формой носа? Разрезом глаз? Поверьте, для чистокровной армонтки они все одинаковые.

Из-за этого мне еще сильнее хотелось увидеть других жителей Севера. Неужели все такие? Похожие, но вместе с тем разные? В общем, Северные земли представлялись все более и более таинственными. Чего не скажешь о Мертвых скалах, их мистическая красота оказалась преувеличенной. Красивые, но бездушные камни совершенно не радовали привыкший к ярким краскам взор, поэтому я очень удивилась, когда Настиша неожиданно воскликнула:

— Смотри, какая прелесть!

— Где?

— Вон же! Давайте остановимся тут?

И правда, на нашем пути словно из ниоткуда возникла чудесная полянка.

— В жизни не поверю, что в Мертвых скалах есть деревья, — пробубнила я, опасливо косясь на небольшую рощицу, светло-зеленый лужок и — о Вайд! — прохладный ручей.

— Это всего лишь мираж, — ответил Бастиан, подъезжая ближе. — Настиша, не думаю, что тебе понравится спать на камнях, воображая мягкую перину. Миражи тут бывают довольно часто и представляют большую опасность для путников.

Настиша нахмурилась, но возражать не стала. Мы двинулись дальше.

Место для ночевки мужчины нашли самостоятельно, разбили шатры, позаботились об ужине. Нам с подругой оставалось лишь умыться и присоединиться к столу. А после трапезы все разбрелись по своим местам, памятуя, что ночи здесь весьма короткие, а в путь отправляться лучше на рассвете.

Уснула я не сразу. Постоянно что-то мешало. То слышался тихий разговор охранников, решивших провести ночные часы подле костра, то где-то тихо вздыхала Настиша, то монотонной дробью доносился бубнеж Измирского. Мертвые скалы против воли наполнялись жизнью, что только раздражало.

А в полночь раздался вой.

Протяжный, недобрый вой дикого зверя. Стон, проникающий в самые затаенные уголки души, вызывающий мурашки по всему телу. Я охнула. Мой шатер стоял в самом центре, со всех сторон окруженный стражей, но это никак не успокаивало.

Вдруг послышался скрежет, противный, настойчивый, идущий вроде бы со стороны входа. Резкий, шумный, быстро перерастающий в топот. Запахло горьким дымом. Я пожалела, что перед сном потушила все свечи. В темноте каждый звук казался еще страшнее.

Покрывало, занавешивающее проход, неожиданно дернулось.

У меня мгновенно пересохло во рту. Что ни говорите, но, когда ночью в твою обитель врывается посторонний, это здорово нервирует.

Ткань еще раз шевельнулась и медленно отошла в сторону. Черный силуэт стал виден на фоне костра. Я осторожно пошарила рукой в темноте. Где-то там, рядом с подушкой, лежал нож для фруктов. Невелико оружие, но, как всякая девушка, я могла надеяться лишь на него.

Голоса охранников раздавались совсем рядом, но никто не приходил на помощь. Что происходит? Почему они ничего не предпринимают? Неужели измена?

Темный силуэт сделал шаг, остановился и… чихнул.

— Фу, ну и духота у тебя, — раздался недовольный голос Настиши. — Давай хоть свечи зажжем.

— Настиша?

— Нет, герцог Измирский в твоей опочивальне! Конечно, Настиша, — пробурчала она. — Эти кочевники совсем с ума посходили, приблизились почти вплотную. Хорошо, что Бастиан вовремя их углядел, иначе бы обокрали, честное слово. А ты чего не спишь?

— Выл кто-то или мне показалось? — Я недоуменно хлопнула ресницами.

— А, это шакалы, — спокойно пояснила подруга. — Кочевники их на цепях держат. И если бы ты заранее прочла записи своего прапрадеда, то знала об этом.

— Но я читала много чего другого, и никто не упоминал о шакалах.

— Видимо, не посчитали нужным.

Я вздохнула. И правда, такая мелочь, зачем акцентировать внимание на домашних зверушках? Ерунда.

— Испугалась? — Настиша села рядом.

— Немного.

— Вижу, как немного. — Она покосилась на фруктовый нож и улыбнулась. — Признаться, я тоже свой прихватила. — И продемонстрировала походный ножичек с яркой фиолетовой рукоятью.

— А ты зачем из шатра вообще вышла? — спросила я, успокаиваясь. Слава Вайду, опасность оказалась надуманной.

— Не сидеть же на месте, — пожала плечами подруга. — Вдруг и впрямь какая беда, а я там, как куропатка на блюде распластанная, кушай — не хочу. Уж лучше на улице.

— А я даже не сразу поняла, что случилось, — указала я на соседнюю подушку. — Ложись, не пойдешь же обратно.

— Это почему? Пойду!

— Не пойдешь, спорим? — Я хихикнула. — Ты забыла одеться.

Настиша опустила глаза и посмотрела на свое одеяние. Закусила губу, вздохнула и неожиданно громко расхохоталась. Вид у нее и вправду оказался не слишком пригодным для прогулок: волосы растрепались, нательная рубашка сбилась в одну сторону, оголив белое плечо, панталоны развязались и держались на единственной, чудом зацепившейся тесемке, на ногах красовались разные по цвету чулки и почему-то одна туфля. Но зато в руках гордо блестел фруктовый нож, а за поясом сиротливо скрипел веер.