Снежная королева и демон с ангельским терпением (СИ) - Микешина Селена. Страница 24

— Правильно, — одобрил фей, продолжая сверлить меня укоризненным взглядом. — Молодец, Вениль. Зачет, — хоть он это и сказал, в его словах не было похвалы.

Блондин жестом подозвал Висаара, хотя оборотню не нужна была его команда. Цесаревич и так быстро примчался ко мне и, схватив за руку, отвел к ближайшей скамье, скрытую под густой листвой. Но земля совсем не вовремя решила уйти из-под ног, и я бы залапала всю скамейку своей окровавленной моськой, если бы лис не подхватил меня.

— Тихо-тихо-тихо, — парень аккуратно усадил меня на спасенную от осквернения лавочку, прислоняя меня к своему боку.

"Вроде бы сижу, а вроде бы лежу. Удобно!" — когда мне очень плохо, мое сознание начинает прокручивать в голове всякий бред: — " Да я львенок по имени Рмяу! Где моя большая черепаха? Я на солнышке лежу-у-у! Я на солнышко гляжу-у-у!"

— Ты что там бормочешь? — белый лис моего больного энтузиазма не разделял, а глупая улыбка на моей мордашке только настораживала его. Но, как настоящий друг, он не стал комментировать, а молча лечил меня. Вернее, избавлял от боли (лечить-то нечего!).

— Что с ней? — солнышко, на которое я глядела, затмила мужская фигура. Но разобрать, чья именно, я не могла (перед глазами снова все расплывалось, а голоса искажались).

— Ранений нет, но температура поднялась, тело ослабло, а боль осталась, — кстати да. Как бы Висаар не старался, боль не собиралась так просто уходить. Поэтому я и бредила, пытаясь хоть как-то отвлечься. Не сильно помогало, но это хотя бы сдерживала меня от рыданий.

"Инкогнито" осторожно взял меня за руку и провел пальцами по рисунку печати. Блаженная прохлада разливалась по раскаленной коже вслед за движениями мужчины. Он словно высасывал всю боль из моего тела, даря наслаждение. Я быстро расслабилась, а в душе поселилось знакомое, но забытое чувство. Что-то родное, что-то близкое сердцу, что-то тайное, о чем знали только мы вдвоем: я и… кто? Не знаю… Или не помню? Нет, я бы это запомнила!

Зрение вернулось слишком быстро, и мне захотелось снова ослепнуть. Тем, кто лечил меня, был тот, из-за кого я это терплю!

— ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ МНЕ! — крикнула я прежде, чем осознала смысл сказанных мною слов. Это было неожиданностью для всех и для меня в том числе. Но мой ступор длился всего секунду, пока я не посмотрела в разноцветные глаза.

Ледяные стекляшки очкастого демона не выражали ничего, что бесило меня еще больше. Меня всю трясло от ярости и обиды, причину которых я и сама не понимала. Но я стремительно вырвала свои руки из его пальцев, не желая, чтобы он прикасался ко мне.

— Уходите… — процедила я сквозь зубы, сжимая кулаки.

— Венера… — василиск потянулся к моей ладони, но я ее тут же убрала, резко подняв голову:

— Уходите! — слезы брызнули из моих глаз и потекли горячими ручейками по щекам. Я не хочу его видеть! Я его ненавижу! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!

Бывший страж не сказал ни слова и молча удалился, а я сжала свои плечи и согнулась пополам, продолжая тихо всхлипывать.

"Предатель! Предатель! Предатель!" — кричало подсознание. — "Ненавижу его! Он же обещал! Обещал мне! Предатель! Ненавижу!"

— Что с тобой? — оборотень был в замешательстве, как и я. Я не знаю, почему прогнала его, не знаю, почему так остро реагирую, не знаю, что он обещал мне и обещал ли вообще, но…

— Больно… — просипела я, вцепляясь ногтями в обнаженную кожу. Нет, это не боль от кандалов… Намного хуже. Сердце разрывалось на части, а в груди нещадно саднило. Почему? Не знаю… Я ничего не понимаю… Лишь боль и повторяющиеся в голове слова: "Предатель! Обещал! Ненавижу!"

Глава 13

Мы продолжали сидеть на скамейке, пока мне не стало лучше. Я уже хотела встать и идти на следующее занятие, но Висаар легким движением руки усадил меня обратно и вытер мне лицо неизвестно откуда взявшимся платочком.

— Идти на урок с окровавленным лицом — это плохая идея, — прокомментировал он, отскребывая запекшуюся под носом кровь. — Что у вас сейчас?

— Основы вооруженного боя, — парень отодвинулся немного, сощурил нефритовые глаза и наклонил уши в бок.

— Покрасневшие глаза, злой взгляд, тяжелая аура ненависти и желание убивать, которое чувствуется за километр… Нет, надо было кровь оставить, чтобы дополнить картину. И одногруппники поймут, что с тобой лучше не связываться, и магистра инфаркт хватит.

— Разве? Эту ледышку рогатую ничто не пробьет. Тем более он уже видел меня "во всей красе", — цесаревич лишь хмыкнул. — Кстати, Висаар, спасибо большое и извини. Я похожа на плаксу, да? — серьезно, мне стыдно за это проявление эмоций, хоть я и не могла себя контролировать.

— Ты похожа на того, кого предали. И боль, которую ты испытываешь — это нормально. Тем более, тебя предал друг.

— Друг? — я грустно усмехнулась. — Не помню, чтобы моим другом был этот гад, — желание убивать возросло до небес.

— Но я вижу эту связь. Она похожа на толстую нить красного цвета, что исходит от тебя и тянется к магистру. Хотя, возможно, он просто похож на твоего друга из прошлого, — лис поднялся со скамьи и помог мне встать. — Если что, у магистра есть троюродный брат, с которым они очень похожи.

— Спасибо за ценную информацию, — значит, троюродный брат, да? Очень интересно…

На полигоне собрался весь первый курс магическо-энергетического факультета. Я быстро нашла Лидию и Эканистеля в этой толпе (потому что только они уплетали булочки) и помахала им. Они помахали мне в ответ (а эльф достал еще одну булочку, которая, видимо, предназначалась мне), и я, как могла на этих высоких каблуках, быстро побежала к ним.

Мне сделали комплимент насчет внешности, внимательно осмотрели татуировки (а Лида посетовала, что папа никогда ей подобного не разрешит) и все было хорошо, пока человечка не обратила внимания на мои глаза. Она нахмурилась и только открыла рот, чтобы спросить, как раздался возглас Вована:

— ВЕНЕРА! — братец схватил меня за руку и вопросительно уставился на меня: — ЭТО ЧТО?!

— Татуировки…

— Ты с ума сошла?! Мама знает об этом?!

— Нет… — брюнет схватился за голову и завыл волком.

— Ой, что нам будет! Сначала меня убьют, потом — тебя! И убивать будут медленно и мучительно! Со вкусом и всеми пытками, на которые способен учитель! — в этом он прав. Не зря же теть Даша считается самым строгим учителем в нашей школе. — Идем, гадина впуклоносая!

— Куда? — он уже тащил меня за собой, быстро отдаляясь от полигона.

— Как куда? Стирать это безобразие! Но у меня есть к тебе один вопрос, — мы отошли достаточно далеко от энлидов, а Вова завел меня за толстое дерево и накрыл нас пологом тишины, — почему ты плакала? — его голос резко изменился, а в голубых глазах застыла тревога. Он взял меня за плечи и наклонился, чтобы быть на одном уровне со мной. — Тебя кто-то обидел?

Я уткнулась лбом в его широкую грудь и выдохнула, собираясь с мыслями. Так вот зачем был этот фарс насчет татуировок…

— Не сдержала эмоций и воспользовалась своей магией. Было больно…

— И-и-и?

— Ботаник, ты слишком хорошо меня знаешь, — усмехнувшись, сдалась я ему. — Мне кажется… что меня предали… — рыцарь мягко обнял меня, гладя по волосам, и, уткнувшись в макушку, спросил:

— Кто?

— Неважно, — мой декан! Но если я скажу об этом, толку не будет. — Он меня раздражает… Из-за него я постоянно нюни распускаю! Мне это не нравиться! — брат начал смеяться. — Что ты смеешься?

— Вспомнил, как в школе, после того, как я расправился с хулиганами, которые тебя доставали, подошел к тебе, а ты старательно вытирала слезы, говоря, что тебе не нравиться нюни распускать… — он прижал меня еще сильнее и прошептал: — Ну что, партизанка? Сознаваться не будешь, кто тебя обидел, да? Как созреешь, расскажешь. Но ты можешь быть уверена, что я тебя никогда не предавал и не предам. Хотя нет, вру. Было один раз…

— Когда?! — я отстранилась и удивленно посмотрела на него. А Вова почесал голову и сознался: