Снежная королева и демон с ангельским терпением (СИ) - Микешина Селена. Страница 43

Я достала из портфеля листочек и ручку, чтобы записать слова дедули, пока я их не забыла. С наглядным примером думать стало проще, поэтому я начала разбирать каждое предложение, оставляя маргиналии на полях.

Пока я возилась с задачкей принесли горячий шоколад, но я, увлеченная своим делом, не обратила на это внимания, бросив сухое: "Спасибо".

С жидкой вкуснятиной мозг начал работать еще лучше, поэтому вскоре я нашла разгадку на пару предложений. Некто, который, видимо, был мне очень близок, был тем энлидом, что заблокировал мои воспоминания. Скорее всего, он хотел меня защитить от какого-то злодея (я обвела его в кружочек), к которому, в прошлый раз, я сама и пришла. Возможно, произошло что-то очень страшное, раз он использовал такие отчаянные методы. Но остается еще много вопросов…

— Доверьтесь чувствам, а не разуму. Они приведут вас к тому тра-та-та… — перечитывала я вновь непонятные мне фразы. — Все ответы за этой дверью. Вы сами найдете путь к тому, кто пожертвовал собой ради вас… За этой дверью… Путь к тому, кто пожертвовал собой… Пожертвовал собой… Он что? Умер что ли? Или инвалидом стал? — начала я рассуждать вслух. — Ничего не понимаю! И как я должна довериться чувствам? Сложно-о-о! — я потянулась за кружкой горячего шоколада, которую мне заботливо подали. — Спасибо. За этой дверью ответы… Вы сами найдете путь… Это, наверно, как-то связанно…

— Может, в комнате есть потайной ход, ведущий к этому "некто"? — подали мне отличную идею.

— Эврика! — обрадовалась я, ставя свой шоколад на пол. А потом до меня дошло, что я в комнате не одна… — Так! Стоять! — я резко повернула голову в сторону "генератора идей". — Магистр?! Вы что тут делаете?!

Василиск сидел на полу рядом со мной, внимательно изучая мои каракули (даже стыдно стало за свой почерк). Биджак с брошью валялся на кровати, а две первые пуговицы рубашки были расстегнуты, немного показывая ключицы и впадину между ними. Рукава демон закатал, не боясь помять рубашку и открывая сильные руки с рельефными венами. Я невольно засмотрелась, но вовремя отвесила себе оплеуху, заставляя отвернуться.

— Я принес тебе шоколад, а ты оказалась занята таким интересным делом. Я решил понаблюдать немного, раз мое присутствие тебе не мешает, — он поправил очки и посмотрел на меня. Я снова попыталась вспомнить что-нибудь связанное с ним, но голова отозвалась лишь болью. — Ты в порядке? — мое поведение не осталось незамеченным.

— Почему я не могу вас вспомнить? — спросила напрямую, глядя глаза в глаза.

— Значит, так надо, — пожал он плечами, отводя взгляд, словно его это совсем не беспокоит. Жаль, что он носит ледяную маску: не поймешь, какие эмоции он испытывает сейчас.

Я недовольно поджала губы. Этот ответ был самым худшим. Даже если бы он признался, что был тем самым злодеем, было бы легче. Но нет. Ноль эмоций, как всегда.

"Но он же может быть другим!" — кричало сердце, стремясь сорвать с магистра маску безразличия.

— Кстати, а вы зачем пришли? Только чтобы принести мне шоколад? — в груди саднило, желая произнести совсем другие слова, которые я держала глубоко в себе.

— Хотел сказать, что я буду твоим сопровождающим, — сразу ошарашил меня мужчина. — Чтобы ты не нервничала на балу, — не дожидаясь моего ответа, он просто встал и ушел, поставив перед фактом.

Глава 23

"Боже, за что мне такие страдания? Где я оступилась, что я сделала не так?" — думала я, пока мне затягивали корсет.

Персональный ад начался, когда магистр покинул мою комнату, а пришедшая швея сняла мерки с офигевшей меня. Она что-то там восхищенно щебетала про талию, про фигуру в целом, про цвет глаз, но я была где-то далеко-далеко отсюда.

В голове, словно тизер к какому-то фильму, поселились слова: "Как отомстить декану? Часть вторая: бал". Терпеть не могу когда меня ставят перед фактом! Да и хотелось сорвать наконец с этого невыносимого мужчины маску ангельского терпения! Достал! Но что бы такое сделать, дабы утереть ему нос и не опозориться? Я могла бы наступать ему на ноги, но это жуткий моветон, не стоит выставлять себя в дурном свете. Идея! Буду заигрывать со всеми подряд, а к нему буду холодна! Пусть поревнует немного!

"Отличная идея!" — сказало сердце.

"Почему он должен тебя ревновать?" — скептически спросил разум, возвращая с небес на землю. — "Он же не любит тебя."

Последняя мысль уколола больнее всего, отчего мне стало сртрашно и захотелось закричать: "Так! Помедленнее, пожалуйста!". За один день мое мнение об очкастом демоне резко изменилось, то подскакивая до друга, что был мне симпатичен, то опускаясь вновь до неприятеля. Но не столько пугал меня декан, сколько я сама. В основном, меня ужасало сердце, которое начало биться чаще, буквально вылетая из груди навстречу к пепельноволосому демону.

"Глупости все это!" — подумала я, игнорируя зов главного органа. — "Просто у меня никогда не было мужчины, поэтому я так реагирую! Вот и вся любовь-морковь!"

Но посмотрев на себя в зеркало, я повторила слова Айки: "Ты трусиха, Венера"… Может и так. Но врожденная упертость не позволяет принять свои чувства за истину.

— Выдохните! — скомандовала полная демонесса, отвлекая меня от лишних мыслей. Корсет затянули еще туже, но на этом мучения не прекратились.

Высокая замудренная прическа, макияж по всем правилам, ароматическая ванна, маникюр, педикюр! Я, конечно, девушка, но все это не люблю! А когда я начала икать, в голове проскользнула забавная мысль:

"Леди Вайтель вспоминает! Наверняка, она меня сглазила или что-то еще сделала, дабы я прочувствовала всю боль, которую терпят дамы на балах!"

Но результат, оказывается, того стоил. Черные стрелки, легкий смоки айс и холодный оттенок красной помады на пухлых губах делали лицо более выразительным, подчеркивая хищные кошачьи глаза и аристократичную бледность, что так ценилась в высшем обществе. Изумрудное платье с кружевным бирюзовым лифом выделяло все достоинства фигуры, делая акцент на тонкой талии и большой душе. Из-за открытых плеч и декольте я казалась более хрупкой, а ажурные цветы прекрасно дополняли облик фарфоровой куклы. Когда я надела длинные перчатки, образ был завершен, но я до сих пор не могла понять, откуда взялась эта величественная леди в зеркале.

Как правильно выразился Бертион, передо мной стояла самая настоящая королева. Не смотря на сочную зелень, от нее веяло холодом. К такой девушке хотелось прикоснуться, хотелось защитить, хотелось сказать тысячу нежных слов, заключая в своих объятиях, осыпая белую кожу жаркими поцелуями, пытаясь растопить лед в ее сердце. Но она была недосягаема, как Полярная звезда, на которую можно только смотреть издалека, пока она освещает ночное небо своим холодным сиянием.

— Поразительно, — тихо удивилось отражение в зеркале, задержав от восторга дыхание. Красавица расплылась в довольной улыбке, отчего стала еще прекрасней, и повернулась к горничным. — Это великолепно! Спасибо вам огромное! Я не думала, что могу быть такой красивой!

— Госпожа, зачем вы скромничаете? — улыбнулась мне в ответ пухлая швея. — Вы и без всей этой мишуры очень красивы! Мы просто подчеркнули ваши достоинства.

— Я сейчас расплачусь, — я замахала руками около лица, пытаясь сдержать слезы радости.

— Не сметь! Тушь потечет и макияж размажется! — приказала горничная, которая и сотворила на моем лице эту красоту. Я сделала глубокий вдох, а одна из служанок аккуратно убрала платочком навернувшиеся слезы.

— Спасибо, — вновь поблагодарила я, когда девушки выходили из моей комнаты. Но только я успела отправить фото в платье своим подругам (вот они обалдеют!) и немного отойти от приятного сюрприза, как в дверь постучали. — Войдите.

На пороге стоял обескураженный магистр Прицнателлит, который несколько секунд с нескрываемым восхищением смотрел на меня, отчего я даже смутилась, глупо улыбаясь. Но, к сожалению, наваждение прошло слишком быстро, и снова на его лице появилась холодная маска. А жаль…