Снежная королева и демон с ангельским терпением (СИ) - Микешина Селена. Страница 70

Скучающие стражи сразу выпрямились передомной, но не спешили открывать заветную дверь. Это были непростые демоны. Мои личные подданные, с которыми мы прошли не одну войну, с которыми даже успели породниться, делясь едой и кровом в полевых условиях. Поэтому я и доверил им столь важное дело, чтобы без моего разрешения они никого не пропускали. Но это сыграло со мной злую шутку: на Венере был мой знак, из-за чего ей удалось войти в запретную зону, оснащенную не только сдерживающими заклинаниями.

— Объект ведет себя странно, — доложил один из друзей с каштановыми волосами. — До сих пор не было ни одной попытки сбежать, а все охранки молчат.

— Это не похоже на него, — отозвался второй, взъерошив рыжую шевелюру.

— Сбежал и вернулся обратно, — оборвал их я, из-за чего они тут же упали на колени, низко склонив головы.

— Простите нас, лорд, — хором сказали они, но я жестом приказал им подняться.

— Отдайте приказ, чтобы через час сюда привезли 90 % маисан, — они послушно кивнули, не задавая лишних вопросов, а я вошел в карцер, где за решеткой, на полу, сидел Адам со скорбным выражением лица.

Мне было его жаль. Быть носителем проклятия — невыносимая ноша, которая сводит тебя с ума. Превращает в марионетку, которая не задумываясь может покрамсать на кусочки своих родных. Обычно, в подобной ситуации над обреченным берется абсолютный контроль, но этот ублюдок был хитрее. Он специально оставлял жертву в трезвом уме, заставляя ее мучаться от угрызнений совести, отчаяния, душевной боли и страха, чтобы питаться ее негативными эмоциями и становиться сильнее. Это самый настоящий паразит, что создан самим Хаосом, из-за чего становится непобедимым. Если бы я был немного слабее, то меня постигла бы та же участь, что и человека, сидящего в клетке.

Шатен посмотрел на меня пустыми глазами, в глубине которых плескались боль и раскаяние. Немного пошатываясь, он встал, звеня цепями, что никак не помешали ему выбраться отсюда, и прислонился к решетке лбом, хватаясь дрожащими руками за прутья.

— Пастэн, прошу, убей меня, — умолял "психолог", желающий прекратить свое существование. — Хотя бы попытайся…

Когти на правой руке сразу же удлиннились, и я мгновенно разрезал грудную клетку, вырывая из теплого тела сердце, оставляя большую кровоточащую дыру и вымещая на безвинном всю свою злость. Сама кровь брызнула в разные стороны, окрапляя ненавистным цветом белую рубашку и все помещение, ударив железным запахом в нос, заставляя чудище внутри меня плотоядно облизнуться. Адам закряхтел, машинально пытаясь сделать последний вдох, и, захлебываясь, закатил глаза и рухнул на каменный пол. Сердце в моей руке еще сокращалось, но радости мне это не принесло, хоть и стало немного легче, когда дал ярости выйти наружу. Я лишь брезгливо поморщился и сжег ненужный орган, из-за чего в комнате запахло жареным мясом.

Несколько секунд тело лежало неподвижно, пачкая красной лужей каменный пол, после чего неестественно выгнулось и затряслось. В стеклянный взгляд Адама вернулась осознанность, и он закричал от невыносимой боли. Нити тьмы спешно восстанавливали его тело, заменяя утраченное сердце искусственным. Было бы наивно пологать, что этот ублюдок покинет столь хорошее тело, только из-за того, что оно умрет. К сожалению, подобное проклятие делает бедолагу бессмертным.

Скрючившись, человек резко поднялся, злорадно скалясь. Вот только теперь я видел его истинное лицо, которое он решил не прятать. Клубы чернильной тьмы, напоминающие по форме мужчину с горящими красными глазами и белыми клыками в широкой пасти. Охотник или мое проклятие.

— Давно не виделись, дружище! — черным раздвоенным языком он облизал свои зубы, выжидающе уставившись на меня. — Удивлен, что ты еще не прикончил ее.

— Истинной целью была не она, а я, так? — проигнорировав его слова, я сразу перешел к делу.

— Опять ты меня раскусил! — он театрально всплеснул руками. — Что и ожидалось от того, кто создал столь продуманный образ. Да, кровавый лорд?

— Не называй меня так. Это осталось в прошлом.

— Да-а-а? А я так не думаю. Ты бы не смог простить себя, даже если бы прошла целая вечность! Ты все равно остаешься убийцей своего народа! УБИЙЦА! УБИЙЦА! УБИЙЦА! — это слово резануло слух, эхом отражаясь от стен. Хотелось заткнуть уши или в неконролируемом гневе сжечь все до тла, но это не выход.

— Молчать, — произнес я, вплетая в голос максимум спокойствия. Нельзя позволить ему вывести меня на эмоции, даже если очень хочется врезать по наглой темной роже. Это бесполезное действие. — Убийство инкуба и похищение портальщиков — это твоих рук дело, — утверждал я, пытаясь оставаться хладнокровным.

— Да я так, просто развлекался. Одним трупом больше, одним трупом меньше, какая разница? Ты ведь меня поймешь, кровавый лорд, — оскал не сходил с его лица, а он задался целью вывести меня на эмоции. Ведь если я сорвусь, проклятие может поглотить меня.

— Моя цель была достигнута. Я ни о чем не жалею. Благодаря мне, василиски не вымерли, а это главное, — повторил я мантру, которую произносил вслух не один раз. Чтобы, в первую очередь, успокоить себя.

— Благодаря тебе? Ты хотел сказать, благодаря мне! Ведь если бы ты не заключил сделку со мной, то ваш род бы исчез! Хотя… ты итак вырезал половину своих подданных! И ты никогда об этом не забудешь! НИКОГДА!

Проклятие всколыхнулось в груди, пробралось в мозг и насильно показало жуткую картину, которую я пытался забыть.

***

742 года назад на василисков напал страшный недуг — чума души. Женщины с каждым месяцем все меньше рожали, чаще всего не доживая до родов. Но даже если повезет, и в семье появится хотя бы один ребенок, родители пытались его убить. Это было самое масштабное сумасшествие, которое наслал на нас сам бог тьмы — Хаос. По словам жрецов, что постоянно молились, пытаясь связаться с ним, бог ответил: "Я вас породил, я вас и убью. Выживает сильнейший, а если вы таковыми не станете, то вам не место в моем мире. Развлеките меня!"

В отличии от своей жены — богини Истарии, что чаще приносила блага в этот мир и мягко указывала смертным на ошибки, Хаос не церемонился и обладал непостоянным характером, желая развлечься за счет своего творения. Он насылал болезни, создавал сильную нечисть, а самым страшным его порождением стали проклятия. Все понимали, что Хаосу не угодны слабые энлиды, но не всем сужденно быть сильным телом, умом или духом. И как будущий лорд василисков, я обязан был что-то сделать.

Я перерыл множество библиотек, пытаясь найти упоминания об этой болезни в прошлом, прочитал сотни древних манускриптов, не спав ночами, проводил большую часть дней рядом с зараженными, пытаясь изучить болезнь, но все изменилось в один день. Этим недугом заболели мои отец и мать, что носила под сердцем моего нерожденного брата. Их разум угасал, уступая место безумию, поэтому я исколесил весь мир, в надежде найти противоядие. Задачу ослажняло то, что в этот момент демоны враждавали с эльфами за обсидиановую долину, а дроу уже тогда были лучшими в разведке. Одно неосторожное движение могло выдать нашу проблему и значительно ослабить всю страну. Этого я допустить не мог.

Когда сумасшествие достигло пика, отец вызвал меня к себе. Он еле сдерживался, чтобы не начать атаковать меня, но еще оставался в здравом уме.

— Мальчик мой, — прохрипел он, с силой сжимая кулаки, — я знаю, что за сумасшествие охватило наш народ. Это проклятие, что создал Хаос. Каждый из нас кого-нибудь да ненавидит и проклинает. В лицо или за спиной, не важно. Чем ты сильнее, тем меньше ты подвержен проклятию, но… — он согнулся пополам, хватаясь рукой за деревянный стол, пока на его теле проступали черные вены, больше похожие на омерзительных червей. Испугавшись, я хотел броситься к нему, но он остановил меня взмахом руки. — Это проклятие имеет разум. Оно может передоваться от демона к демону, используя тело своего носителя. Победить его сможет только сильнейший из нас, кто не осквернен этой заразой. Гравис…