Партизанки - Яковенко Владимир Кириллович. Страница 39
На восьмой день, так ничего и не добившись на допросах, палачи вынесли ей смертный приговор. Он подлежал исполнению немедленно, в течение часа. Спасти патриотку уже ничто не могло.
За какое-то мгновение до смерти, уже стоя с накинутой на шею петлей, Анна, собрав остаток сил, крикнула в толпу горожан, согнанных гитлеровцами на ее казнь:
— Да здравствует Родина! Бейте фашистов! Прощайте, родные мои…
Притихшая толпа ответила рыданиями…
Фашисты для устрашения жителей несколько дней не снимали тело казненной патриотки. Для устрашения. Они просчитались, потому что горожане видели и в мертвой Анне Проходской, нашей Аннушке, пример беззаветной веры в нашу победу и неиссякаемого мужества. Они долго еще слышали ее призыв к справедливой и священной борьбе. На груди ее белела небольшая табличка «Партизанка».
Трагическая гибель Анны, казненной фашистами в Глуске, недолго оставалась неотомщенной. В одну из февральских ночей 1943-го два партизанских отряда — наш и Устина Шваякова — вышли на засаду к деревне Старое Село. По сведениям разведки, днем здесь должны были появиться гитлеровцы из Глуска. И они появились.
Окружив деревню плотным кольцом, партизанские роты по условному сигналу перешли в решительную атаку и быстро сломили сопротивление оккупантов. Карательный отряд глусского гарнизона численностью около двухсот человек был наголову разбит. Свою клятву мы сдержали!
Глава пятая
В БОЯХ И ПОХОДАХ
В начале сентября 1943 года по решению Минского подпольного обкома партии наш молодежный отряд имени Ворошилова был выведен из подчинения штабу 37-й партизанской бригады. Нам предстояло войти в состав другой, 99-й бригады, которая действовала южнее районного центра Глуск, прикрывая партизанскую зону с северного направления, а также дальние подступы к острову Зыслав, где уже около года в глубоком тылу врага принимал самолеты с Большой земли крупный партизанский аэродром.
Вскоре произошли некоторые изменения в руководстве молодежного отряда. Его командиром стал Василий Каракулин, комиссаром остался Владимир Жлобич. Мне же доверили командовать 99-й партизанской бригадой. Ее комиссаром назначили Андрея Чайковского.
К этому времени в составе отрядов бригады насчитывалось уже более семидесяти женщин-партизанок. В основном это были вчерашние подпольщицы, разведчицы, связные, жены и дочери партизан, которые в силу различных причин не могли оставаться в городах и деревнях. Они уходили в отряды, чтобы продолжать борьбу с врагом, рука об руку со своими братьями, мужьями, отцами.
Из каждого белорусского селения тянулись к партизанам десятки женщин и девушек. Их не пугали ни тяготы походной жизни с ее лишениями и голодом, ни смертельные опасности, подстерегающие народных мстителей на каждом шагу.
И хотя настойчивым просьбам многих из них приходилось в то время отказывать (недоставало оружия), остановить благородный порыв советских женщин это ни в коей мере не могло. Как и все население Белоруссии, от мала до велика, становились они по зову сердца нашими верными и надежными помощниками.
Не так уж редко приходилось мне уже после войны слышать бытующее мнение о том, что роль женщины в партизанском отряде ограничивалась в большинстве случаев чисто хозяйственной, второстепенной работой. Мол, основной, главной заслугой их в те суровые годы была забота о приготовлении пищи для бойцов, уход за ранеными, стирка белья и так далее.
Нет слов, заботливым и неутомимым женским рукам мы обязаны и тем, что были по мере возможности накормлены, ухожены, что всегда, опять же насколько позволяла обстановка, был устроен быт партизан. Однако нельзя забывать, что наши женщины сплошь и рядом принимали участие в боях, в трудных, а подчас и смертельно опасных походах, в десятках и сотнях важных операций и диверсий. Они были настоящими бойцами, мужественными, стойкими, бесстрашными.
Как комиссар и командир партизанского отряда, а затем и бригады, я могу взять на себя право еще раз сказать, что женщины и девушки, как полноправные бойцы, входившие в наши подразделения, с врагом сражались наравне с мужчинами, ни в чем им не уступая. Что же касается ведения разведки во вражеских гарнизонах, дальней и ближней, а также связи с подпольем окрестных городов и деревень, то здесь на всем протяжении войны использовались почти исключительно женщины.
Вступая в ряды защитников Родины, партизанки, все до единой, перед строем своего отряда принимали торжественную присягу. Слова ее, простой и величавой, навсегда западали в сердца и души партизанок. С ними шли они в бой, с ними погибали!
Вспоминается, как отряды 37-й партизанской бригады имени Пархоменко вместе с бригадами Виктора Ливенцева и Федора Павловского готовились к разгрому крупнейшего, хорошо укрепленного гитлеровского гарнизона в деревне Протасы, южнее Бобруйска. Поротно бойцы обучались ведению боя на открытой местности. Напряженные тренировки шли день и ночь. И как все учились боевому мастерству наши девушки и женщины.
И вот наконец этот день — 25 апреля 1943 года.
Три роты отряда имени Ворошилова в составе двухсот пятидесяти человек заняли исходное положение на опушке леса. За нашими боевыми порядками — партизанская артиллерия: три орудия, минометы.
Гитлеровцы, узнав о нашем походе к Протасам, укрепились на возвышении сельского кладбища. Мы знали, что у них семь пулеметов. У нас намного больше пулеметов, но ротам предстоит преодолеть почти километр открытого пространства, чтобы войти в непосредственное соприкосновение с противником. Значит, вся надежда на то, что наши батарейцы и минометчики подавят вражеские огневые средства немного раньше, чем партизаны поднимутся в атаку.
Решили, что для начала сделает рывок вперед одна рота. Как только первая группа партизан стала короткими перебежками продвигаться к кладбищу, заговорили вражеские пулеметы — все семь. А этого только и ждали артиллеристы. Несколько орудийных залпов, серия точно «положенных» на вражеские позиции мин (жаль — боезапас мал!) — и два или три пулемета умолкли. Подавить остальные огневые точки гитлеровцев не удалось. Придется идти на довольно сильный огонь. Наши пулеметчики, прежде всего «станкачи», получили задачу: как только будет занят удобный рубеж, подавить огневые точки врага.
Стрелки часов приблизились к десяти. По условному сигналу остальные партизанские цепи одновременно поднимаются в рост и вырываются из леса. Почти тотчас же противник открывает шквальный пулеметно-автоматный огонь. Правда, дистанция еще очень велика, и он не очень эффективен. Вой и разрывы мин, треск очередей и выстрелы винтовок с обеих сторон сливаются в единый сплошной звук. Удачно «работают» наши минометчики — кажется, осекся еще один вражеский пулемет.
В партизанских цепях перебежками, время от времени залегая и ведя огонь из автоматов и винтовок, меняя на ходу обоймы и диски, продвигаются вперед, к траншеям и дзотам врага и наши отважные партизанки Тоня Семенчук, Татьяна Алябьева, Екатерина Клыга, Раиса Дементьева, Ева Воробей, Надежда Храпко, Лидия Семенович, Татьяна Шудро, Лидия Дубинчик, Софья Пархимчик, Елена Кашлачева, Вера Губанова, Александра Сергейчик и другие.
Наши пулеметчики не подкачали: вражеский огонь стал заметно ослабевать.
И вот траншеи. Ворвавшись в них, партизаны в рукопашной добивают гитлеровцев. Однако бой на этом не заканчивается. Перестрелки завязываются по всей деревне.
И только спустя три часа сопротивление оккупантов, не дождавшихся, судя по всему, подкрепления, было сломлено. В ходе дерзкой и решительной атаки, в которой Мария Мачковская и Лидия Семенович выполняли обязанности третьих номеров пулеметных расчетов, вражеский гарнизон в Протасах численностью более 600 человек был полностью разгромлен. В этом бою мужественно сражались также партизаны отрядов Виктора Ливенцева, Николая Храпко, Устина Шваякова и Матвея Сезика.