Брачное агентство, или как я стала герцогиней (СИ) - Орлова Марина. Страница 5

Ах, мечты, мечты.

В дверь осторожно постучали и после моего, резкого «войдите!», в комнату заглянула запуганная служанка. От ее вида мне даже стало совестно за мой учиненный скандал недавно.

— Леди Венес, ваш багаж… — начала она и под моим взглядом потупилась и замолчала, не зная, как себя вести со мной. Особенно после того, как я поморщилась от своего нового имени. Фе!

— Благодарю. — как можно доброжелательнее, поблагодарила я, с облегчением замечая, что служанка немного расслабилась и даже отважилась поднять на меня глаза. — Если не трудно, занесите все сюда. Я пока буду в ванной.

Она кивнула.

— Вам потребуется помощь в раскладке вещей? Еще, я могла бы помочь вам переодеться. — робко предложила она, но после моего вежливого отказа, удалилась.

Когда брат забрал меня к себе, почти все деньги пустил на открытие своего бизнеса, поэтому прислугу мы себе позволить не могли, и пришлось приспосабливаться жить самостоятельно. Скоро я не только привыкла к этой самостоятельности, она мне даже понравилась. Когда дела брата стали приносить неплохой доход, и мы могли себе уже многое позволить, негласно решили продолжить обходиться без посторонней помощи, сделав исключение только для двух женщин: кухарки, что приходила каждый день на несколько часов и домработницы, что помогала с уборкой несколько раз в неделю.

Я считала, что и сама могу со всем справится, но с доводами моего честного брата пришлось согласиться. По его словам, хоть я и умела готовить вполне прилично, но случалось это довольно редко. Из-за своей любви к чтению «всегда и везде», я почти всегда была рассеянной, забывая либо посолить, либо убавить огонь, или еще какой-нибудь казус учиню, как, например, перепутать сахар с солью. Тоже касалось и уборки. Не редко братец находил свои вещи в самых неожиданных местах, от коробки из-под обуви, до холодильного шкафа.

Ивар меня никогда не упрекал и даже посмеивался иной раз, но мы оба пришли к выводу, что мне лучше заниматься любимым делом, а все остальное поручить профессионалам. Так мы и жили все эти годы, и сейчас я ничего менять не собиралась.

Так как вид я имела уже полуодетый, приняла за благо удалиться в ванную комнату, на время, пока доставят мой багаж со сменной одеждой. Если сама комната выглядела хоть и готовой для проживания, но абсолютно нежилой. Собственно, по этой причине я эту комнату и выбрала, решив, что хозяин у нее, если и есть, то не сильно расстроится ее лишившись. В комнате был идеальный порядок. Кровать, двуспальная, с балдахином, два кресла, журнальный столик, небольшой бар, трюмо с пуфиком, большое напольное зеркало — вот и вся мебель, что присутствовала в комнате (гардины со шторами и мягкий, широкий ковер я в расчет не беру). Ни одной личной или лишней вещи, которая выдавала бы, что в комнате кто-то живет. В гардеробную, я пока заглянуть не успела, возможно, там и были хоть какие-то намеки, на другого человека.

В ванной я скинула оставшуюся одежду, оставшись лишь в белье и чулках, и с явным удовольствием запихнула пыльное, опостылевшее за поездку, дорожное платье в корзину для грязного белья. Поправив кружево бюстье, решала, менять белье или нет. Решила, что это ждет. Да и оставаться совсем голой не хотелось, а в ванной даже халата не наблюдалось, лишь банное полотенце, которое особой длинной не отличалось. Оглядела себя в зеркало, что висело над умывальником: черное кружевное белье, пояс и чулки с подвязками больше открывали, чем скрывали. Совсем не то белье, что благородные, чопорные аристократки предпочитали, особенно в повседневной жизни. Но видели бы вы, то, белье и поняли, почему я даже в повседневной жизни предпочитаю кружево, вместо плотной, неудобной ткани, которая, к тому же, еще и натирала, частенько, нежную кожу! Я уже молчу о том, что такая, элементарная, вещь как, простите, сходить в уборную, это настоящее приключение с препятствиями, в виде самого платья, многочисленных, нижних юбок, нижней рубашки, а лучше двух (длинная в пол и короткая под нее), и панталон! А аристократки ничего, терпят. Ради чего, только, не понятно. Говорят, мол, так следует одеваться, благородным девицам, чтобы не дай боже, тебя не прозвали гулящей девкой. Вопрос только, кому они для подобного собираются демонстрировать свое белье? Всем и каждому? Тогда их «девками» называть не будут? Или, если, демонстрировать не собираются, тогда какая разница, что носить под одеждой? Дилемма, над которой я до сих пор ломаю голову, упорно продолжая носить исключительно кружево.

Ну и что, что красоваться мне в нем не перед кем? Ну и что, что, не обзаведясь мужем, я, под подозрительные взгляды, скупаю половину магазина кружевного белья, что считается чрезвычайно неприличным? Зато мне нравится, удобно и придает мне уверенности, как не странно. К тому же, мне не приходится в уборную отлучаться вместе со служанкой и пропадать там на полчаса, так как самой справится не получается!

Ладно, мысли — мыслями, но лучше бы меня в таком виде даже служанкам не видеть. Мало ли, как они к подобным капризам относятся? Люди все же чужие и со мной не знакомые. Ко всему прочему, судя по звуку открываемой двери, доносившемуся из комнаты, принесли мой багаж.

Я уже, было, потянулась за полотенцем, когда за спиной открылась дверь.

Ну и нравы у них тут! Прислуга совсем от рук отбилась, врываться в ванную к хозяевам без стука!

С этими невеселыми мыслями я повернулась, дабы отчитать наглую служанку, да так и застыла с открытым ртом и ошарашенным выражением на лице, полностью копируя вошедшего, который замер в дверях, круглыми глазами, взирая на мое белье.

Я отмерла первая. И запуская в мужчину первым, что попалось под руку, заорала:

— Тебе совсем жить надоело, Хамло аристократическое?!

***

— Нет, я не понимаю, неужели было трудно увернуться? — ворчала я возмущенно, прикладывая ко лбу герцога полотенце со льдом. Несмотря на мое недовольство, и немного стыда, за то, что практически покалечила человека, чувствовала и постыдное самодовольство от того, что все же попала. И как попала! Ровнехонько в лоб! Ай, какая я меткая, оказывается! Даже не целясь толком! И все бы ничего, радоваться мне своей меткости, если бы снарядом не оказалась хрустальная массивная мыльница. Вот кому, скажите мне, придет в голову, использовать это хрустальное безобразие в качестве мыльницы? Как итог, потеря сознания герцога, и внушительная шишка, что неэстетично красовалась на аристократическом лбу.

И, в конце концов, сам виноват! Ко мне в ванную ворвался? Ворвался! Без стука? Без! На мое белье пялился? Еще как! А то, что в его доме в ванной находятся такие опасные и тяжелые предметы, как хрустальная мыльница, вообще безоговорочно только его заслуга. Не моя — это уж точно.

Несмотря на все мои доводы, а предательское чувство вины, меня все же мучило. А если бы действительно покалечила? Может я погорячилась? Ну, зашел, ну, увидел, мало ли! С кем не бывает…

— Я был занят другим. — послышался хриплый голос в ответ.

— Это, чем же? — подозрительно спросила я и посмотрела в насмешливые глаза. В этот момент мое чувство вины несколько поубавилось. Я даже пожалела, что Хам только шишкой отделался.

— Лишний раз убеждался, что не зря оставил женой Вас, а не леди Лоранс. — хмыкнул он насмешливо. У кого-то глаз дернулся. А точно! У меня.

— И что же Вас убедило? — напряженно потребовала я.

— Черный цвет.

— Что? — удивилась я. Даже отстранилась, чтобы посмотреть лорду в лицо.

— Черный цвет, говорю, вам очень к лицу. — улыбнулся он насмешливо, наблюдая, как я моментально краснею от злости и смущения.

— Надеюсь, вы остались увиденным довольны, так как это последняя, приятная вещь, связанная у Вас со мной, на весь следующий год. — прошипела я и плотнее укуталась в мужской халат.

После того, как от встречи аристократического лба и массивной мыльницы, лорд потерял сознание, я откровенно испугалась и тут же метнулась к мужчине, что лежал в комнате у дверей в ванную. Поверхностный осмотр ничего не дал. Постаралась потормошить его — ноль эмоций. А страх тем временем все набирал обороты. А ну, как убила? Оглушенная этой мыслью, я села на живот бессознательного лорда, схватила того за отвороты пиджака и потрясла со всей силы.