Планета FREEkoв. Зарождение (СИ) - Горина Юлия. Страница 43

— Ильич, мне...

Но Рэму не дали даже слова вставить.

— Рот закрой и слушай! Главный требует с тебя оплатить простой, и чтобы с завтрашнего дня ты был на площадке! Вкалывать будешь, пока не поумнеешь! И да, с утра у нас по твоей милости будет большая комиссия из министерства культуры, а потом обед со спонсорами. Так вот, чтобы морда лица была щенячьей, жопы лизал с причмокиванием и каялся во все стороны так, чтобы даже мне тебя жалко стало, понял? Упадешь в красный сектор — уволю нахрен!

Ильич отключился, а Рэм шумно и медленно выдохнул.

«Если хочешь передумать — сейчас самое время», — написал ему Uno.

«Нет».

«Тогда собирайся. У тебя три часа. Я прикрою.»

К сообщению прилагался адрес, фотография мужчины лет тридцати пяти с самым обычным лицом и имя: Воронцов Семен Анатольевич.

Рэм какое-то время рассматривал фотографию, а потом написал:

«Ты уверен?»

«Разумеется. Сам скоро убедишься».

Через пятнадцать минут Рэм вышел из дома. Опустив пониже капюшон своей безрукавки, он сунул руки в карманы и стремительно зашагал из дворового сумрака в нарядную яркость центральной улицы.

Время приближалось к полуночи. Прохожих совсем не было видно — напуганные недавними событиями горожане предпочли сегодня остаться дома. Напрасно мерцала золотистыми чашечками яркая витрина кофейни, пытаясь заманить посетителя. Круглосуточный спортзал тоже безуспешно покачивал голограммами: стройная длинноногая девушка в купальнике приветственно махала рукой пустой парковке, а юный Геркулес над входом невесть для кого играл мускулами. Только на проезжей части сохранялось какое-то живое движение: разреженный поток машин, как обычно, тянулся из-под светофора к эстакаде.

Минуя спортзал, Рэм увидел впереди небольшую группу полицейских. Те что-то шумно выясняли у пары подвыпивших молодых людей. Рэм предпочел не попадаться им на глаза и свернул с улицы во двор. Немного пробежавшись, он оказался возле метро.

Uno сам предложил этот вариант. В подземке достаточно просто контролировать камеры, и человек превращается в невидимку. На какой станции вошел, на какой вышел — никто не вычислит. И не нужно беспокоиться о вездесущих дронах, да и редкие пассажиры рассматривают не прохожих, а отделку станций: ночью метро работало в основном для туристов. Грузовые маршруты прекращали свою суету, на линии выставлялись красочные тематические поезда, или составы из вагонов разных эпох, и люди могли беспрепятственно осматривать одну из самых популярных достопримечательностей столицы.

Рэму повезло — в зале ему никто не встретился, кроме двух влюбленных девчонок, самозабвенно целовавшихся за колонной. Через пару мгновений из тоннеля донесся грохот поезда, и Рэм заскочил в первый вагон.

В последний раз в метро Рэм катался год назад, с Ником. Пили какую-то дрянь из фляг, смеялись до слез. Потом Ник играл на гитаре в центре зала, а туристки выстраивались в очередь, чтобы с ним сфотографироваться. В итоге Рэм с Ником напоили своими запасами всю группу из пятнадцати человек, и дальше пели песни уже хором, пока полицейские на разогнали стихийную вечеринку. Было весело...

Так Рэм отмечал свой прошлый день рождения.

***

Геральт жил в элитной тридцатиэтажке. В свете зеленоватых уличных фонарей она казалась мрачной глыбой. Лампы под козырьками подъездов тоже горели зловеще-зеленым. И лишь пара желтых окон, где забыли задвинуть жалюзи, оживляли фасад.

«Я открыл, проход свободен», — сообщил Uno.

Рэм не сразу решился войти в нужный подъезд. В груди больно и нетерпеливо стучалось сердце, но сделать последний шаг что-то мешало. Еще немного — и привычная жизнь навсегда останется далеко за спиной. Если, конечно, уже не осталась.

Криво усмехнувшись, Рэм решительно потянул тяжелую дверь на себя.

Двери спящей квартиры приняли Рэма за своего и бесшумно открылись. Он осторожно ступил внутрь и едва не запнулся о брошенные в узкой прихожей ботинки. Чуть слышно клацнув кнопкой карманного фонарика, Рэм быстро пробежался лучом по помещению. Вешалка, шкаф, запертая дверь в комнату и приоткрытая — в кухню...

Вдруг из кухни выпрыгнула бесшумная гибкая тень. От неожиданности Рэм вздрогнул.

— Ммааауу! — угрожающе протянул кот.

Отвлекшись от животного, Рэм, мягко ступая, прошел к спальной. Взявшись за ручку, он хотел было ее повернуть, но в это мгновение ему на спину сиганула тяжелая когтистая туша.

— Мааууу! — завопил зверь.

Стиснув зубы, Рэм ухватил кота рукой за шиворот и с силой потянул в сторону. Тот зашипел, крутанулся и с неожиданным грохотом бухнулся о пол.

За дверью раздался шорох. Выругавшись про себя, Рэм прижался спиной к стене возле входа в комнату.

Звук босых шлепающих ног заставил его даже дыхание затаить.

— Лева, ты там одурел, что ль? — раздался недовольный и очень сонный голос, но тут резко включился яркий свет, дверь с силой распахнулась, звонко ударившись ручкой о стену. Линзы Рэма за доли секунды установили комфортный световой баланс, и он отчетливо увидел, как из дверного проема выглянул полуголый Геральт, сжимая в руке пистолет. Рэм не колебался.

Это движение он часами отрабатывал на площадке. Вынырнув из-за угла, Рэм одной рукой крепко схватил Геральта за запястье, а второй что есть силы сжал затвор пистолета и выкрутил оружие в сторону, а потом наотмашь ударил пистолетом Геральта по шее, а через мгновенье добавил коленом в лицо. Любой человек после такого окажется на полу.

Но Геральт, не выпрямляясь, с ревом бросился Рэму под ноги. Тот пошатнулся и упал, отшвырнув пистолет как можно дальше от себя, в кухню. Геральт пытался бить кулаками в корпус, по ребрам, и даже сквозь обезболивающее от его ударов у Рэма посыпались искры из глаз. И тогда он, нащупав уши Геральта, с силой рванул их, словно хотел оторвать. Геральт взвыл. Они принялись кружить на полу, пока, наконец, Рэм, изловчившись, не взгромоздился на Геральта верхом. Удар кулаком в правую скулу, еще один — в левую, и еще раз под челюсть, и снова, и еще. Геральт орал и извивался под ним, а Рэм, не видя и не слыша ничего вокруг, методично превращал его лицо в месиво, пока противник не захрипел.

Тогда Рэм, тяжело дыша, наконец остановился.

— Что, сука, не так все просто, когда рядом нет холуев, да? Даже пушка в руках — не гарантия.

Рэм поднялся, вытащил из кармана пластиковую стяжку и стянул Геральту запястья. Попробовал просунуть палец между пластиковой дужкой и руками, и, поколебавшись, подтянул еще немного.

Геральт хрипло рассмеялся. Кровавые разводы влажно блестели на его губах.

— Ах ты... мусор...

Получив пинок под поясницу, Геральт со стоном скособочился.

Рэм присел рядом с ним на корточки.

— Зря выебываешься. Пизда тебе, паскуда. Хочешь, я расскажу тебе, что будет дальше?

Геральт прохрипел что-то невнятное.

— А дальше ты напишешь большое-пребольшое письмо, непременно от руки. — продолжил Рэм. — Там ты поименно перечислишь всю свою ебучую армию и во всех подробностях расскажешь, как убивал других людей.

— Я ничего писать не буду! Понял, говно? — просипел Геральт.

— Ну это ты сейчас так говоришь, — невозмутимо ответил Рэм. — Сейчас я поищу бумагу и заодно еще какой-нибудь весомый аргумент подберу, чтобы наш диалог пошел веселее. Кстати, у тебя дома есть какой-нибудь рабочий инструмент?.

Геральт скривил губы, попытался сесть.

— Ты... у тебя кишка тонка...

Рэм хмыкнул.

— Вообще у меня опыт в забое скота уже имеется. Но суть не в этом. Я не планировал тебя вскрывать. С этой задачей отлично справится твой зверинец, когда узнает, что в сети из-за тебя обнародован список с их именами и фамилиями. Думаю, они найдут тебя раньше, чем полиция сообразит, как им реагировать.

Рэм заглянул в спальной, осмотрелся, краем глаза наблюдая за пленником.