Найденыш (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 45

— Мы не хотели тебе мешать. Да и сверху видно лучше. Ты даже не представляешь, как было жутко, когда стал использовать свою магию. У меня волосы на голове дыбом встали.

При этом Настя вращала глазами так, словно хотела показать, насколько она была ошеломлена происходящим. Ольга же снисходительно посматривала на ужимки старшей сестры, меланхолично ковыряя вилкой в тарелке. Только вот Барышев, в отличие от девочек, был настроен категорически.

— Григорий, я ведь предупреждал, чтобы ты не смел проводить опыты магического свойства в доме! Стоит только отъехать на полчаса — и нате вам! Что ты еще сделал?

— Сформировал структуру ледяного цветка, — пожал плечами Гришка. — Не беспокойтесь так, дядя Кондратий! Я окружил особняк непробиваемой завесой. Держит в своем коконе проявления волшбы до десятого уровня. А цветок — ерунда. Всего лишь пятый.

— Ну да, мог бы догадаться, — проворчал Барышев, досадуя на себя. — Почувствовал же, что дело нечистое. Даже с моими возможностями сообразил, почему остатки магической завесы болтаются по периметру забора, словно потасканные тряпки. С твоей стороны, Григорий, очень неаккуратно.

— Учту, — кивнул Гришка. — Халтурно сработала зачистка. Надо доработать.

На несколько минут наступила пауза. Горничная принесла десерт, и молодые люди увлеченно его поглощали, пока Барышев не поинтересовался:

— Чем сегодня намерены заняться, молодые люди?

— Хотели по набережной прогуляться, потом взять лодку и на другой берег сплавать, — быстро ответила Настя. — Гриша нас сопровождать будет.

— Ну, день сегодня выходной, почему бы и нет, — рассеянно ответил мужчина. — Кстати, я не заметил того черного фургона возле наших ворот. Может, оно и к лучшему.

— Давайте, такси вызовем? — вскинулась Ольга. — Чего по жаре топать? А так быстро доедем, силы сэкономим.

— Почему бы и нет? — согласился Барышев. Он встал, опираясь на трость, и отошел от стола, чтобы сделать звонок в таксомоторный парк. Назвал улицу, номер дома и попросил, чтобы вызов не задерживали. Молодежь тем временем разлетелась по комнатам, чтобы переодеться к походу. Гришка подумал, брать ли ему купальные плавки. Ильин день прошел, и в воду лезть как бы не пристало. Но местные ребята ему объяснили, что на суеверия они давно не обращают внимания. Если на улице жара под тридцать градусов — поневоле захочется освежиться. И август в этом году стоял знойный, с удушающей духотой. Иногда грохотали сухие грозы, черные облака со зловещей фиолетовой каймой ползли со стороны Манчжурии, но дождевые потоки проливались где-то в другом месте.

Перебирая свои вещи, Гришка наткнулся на маленькую шкатулку. Она лежала в самой глубине шкафа. Зачем-то рука потянулась к ней и открыла крышку. В ней лежал только кулон в виде солнечной свастики, в середине которого багровел драгоценный камень. Подарок Стража. При отъезде он лично передал его Гришке со словами: «никогда не одевай его на людях, и что бы ни произошло — не теряй. Когда-нибудь ты узнаешь всю правду, которая изменит твою жизнь. И только тогда сможешь по праву носить его».

Вздохнув, мальчишка положил кулон обратно в шкатулку. Он давно подозревал, что в его короткой жизни не все так просто. И если Страж решил таким подарком намекнуть о какой-то тайне, которую Гришке предстояло раскрыть самостоятельно или с помощью взрослых, то достиг своей цели. Уже проживая в доме Барышева, он первым делом вошел в информационную Сеть, откуда и узнал, кому принадлежит символ свастики с рубином. Несколько куцых статеек, из которых Гришка почерпнул только одно: его принадлежность к дому Назаровых, очень влиятельному клану, теряющему, впрочем, свою значимость в современном мире. Наследников по прямой линии не осталось, только патриарх продолжал жить уединенно в своем загородном особняке. Ушлые журналисты даже упомянули, что Назаровы принадлежат к древнейшему ордену ариев, поклонявшихся Солнцу и владевшим такими магическими возможностями, что могли изменить одним лишь словом саму природу вещей. Их боялись и любыми способами старались заполучить хотя бы каплю крови носителей магических тайн. Но служители ордена ревностно смотрели на чистоту крови и не позволяли жениться или выходить замуж за человека не из их круга. Таким образом, накапливалась Сила, которая могла породить Иерарха. Конечно, тактично упоминали журналисты, это всего лишь домыслы, и господин Назаров сам категорически отрицает свою принадлежность к Ордену. Даже специально написал статью еще в восьмидесятых годах, где в пух и прах разбивает спекуляции на тему закрытости некоторых аристократических родов и сопричастности их к тайнам древних магий.

Гришка очень внимательно прочитал все ссылки на этот странный Орден, и пришел к мысли, что тайна имеет место быть. Ведь помимо Назаровых упоминались еще с десяток знатных дворянских родов, живущих по каким-то своим законам. Покопавшись еще немного в информационном мусоре, молодой волхв выявил одну закономерность. Ни один из представителей этих родов не смешивал свою кровь с иноземными кланами, то есть с теми, чьи предки вышли из немецких, французских, английских или других западных стран. Ну, например, те же Романовы, родоначальник которых Гланда-Камбила Дивонович, в крещении Иван, приехал в Россию из Литвы в последней четверти 13 века. Кто-то из историков утверждал, что Романовы вообще-то из Новгорода. Как бы там ни было, но представители указанных родов никогда не роднились ни с Кобылкиными, ни с Кошкиными, ни с Захарьиными, ни с другими из семнадцати родов этой ветви. Также пресекались попытки других семей, имевших в своей крови немецкие корни, влезть в ближний круг. Удивительно, но аристократы не гнушались брать в семью простолюдинок. Сыновья женились на русских красавицах из глубинки, которые даже не имели намека на благородное происхождение, но благодаря такому кровосмешению арии добивались неплохих результатов в передаче магического наследства и улучшении качества волхвования. Дочери аристократов же не имели права выходить замуж за простолюдинов. В этом случае им готовили великолепную партию из ближнего круга. Система работала и не давала сбоев, утверждали писаки. Но уже к концу восемнадцатого века любая информация об Ордене старательно ретушировалась и не допускалась в массы. Аристократы, имевшие в своих кланах мощных волхвов, всячески скрывали свою принадлежность к нему. Так что ничего удивительного в желании многих кланов породниться с теми, кто владеет настоящей Силой, у кого прочны традиции древнего волхвования.

— Гриша! Ты где застрял? — раздался звонкий голос Ольги снизу.

Девчонки в легких цветастых сарафанах уже нетерпеливо приплясывали на месте у открытых ворот. Такси-кабриолет выглядывал тупорылым блестящим носом из-за густого куста акации. Надо же, задумался, что время потерял.

Он торопливо натянул на себя шорты, футболку, сунул ноги в шлепанцы и бегом бросился вниз, чуть не сбив на парадной лестнице Богдана. Управляющий удивленно снял очки и почесал переносицу. Потом проворчал что-то под нос и продолжил свой путь.

Водитель вежливо распахнул заднюю дверь, дождался, когда все рассядутся на мягких сиденьях, и только потом вернулся за руль. Включил счетчик и аккуратно вырулил на середину дороги. Разворачивался он уже в самом конце улицы, где такой маневр был позволителен. И Гришка сразу же заметил, как за ними увязался темно-синий седан фирмы «рено», до этого тихо стоявший напротив особняка барона Севрюгина. Зная, что у хозяина дома нет такого автомобиля в личном гараже, мальчишка сразу же «закинул» шпионский модуль в его салон. Один человек, враждебных намерений нет, но с явными намерениями ехать за ними. Главное, что не волхв. Ладно, можно расслабиться. «Рено» благополучно доехал вместе с кабриолетом до набережной, но водитель не стал выходить из машины. Гришка на всякий случай еще раз проверил намерения странного человека. Безмятежная светло-зеленая аура полыхала по всему контуру. В конце концов, паренек махнул рукой на эту странность.

День прошел великолепно. Гришка катал девчонок по Амуру, слушал их веселую болтовню, потом причалил к другому берегу, густо заросшему ивняком. Подосадовав на себя, что не захватил удочку, чтобы порыбачить, пока сестры купаются, он решил заняться более насущными делами: отработкой рунической магии.